Обрыв

Гуцман Пётр Яковлевич

Он попал не в Бухту Провидения, а в очередной раз, на больничную койку.... И для Максима, это было уже не такой уж и неожиданной новостью или событием. Больничный опыт у него имелся. И довольно большой....

Сломал пять рёбер, три позвонка, обе ноги, получил сильнейший удар грудной клетки с микро кровоизлиянием в сердце и ещё многое другое по мелочам.... Свою красавицу машину разбил вдребезги, как впрочем, наверное, и саму жизнь.

Дня три Максим находился в довольно критическом состоянии. Больше был без сознания, чем наоборот. Запросто мог стать очередным "жмуриком" и как говориться, сыграть в очень тесный, деревянный ящик....

И все эти дни, когда он временами приходил в сознание, он видел, что у него в ногах, за спинкой кровати, кто-то

стоит.

Причём стоит молча, неотступно, с сознанием дела и без каких-либо заметных для глаза движений. Как скульптура, или как памятник "античному герою Гераклу...".

Эта таинственная фигура была одета в чёрный, просторный балахон с капюшоном на голове. Или там, где эта голова должна была быть. Максим не видел ни самой головы, ни тем более лица. Вернее видел, но очень и очень смутно. Как в густом тумане. Капюшон был низко опущен, а вместо лица Максим видел перед собой всё это время, только тёмное пятно. Лицо этого персонажа, разглядеть было невозможно.

Как когда-то давно в детстве, во сне, Максим никак не мог разглядеть лица того, кто за ним всё время гонялся по улицам города, и потом вручил ему маленький, раскалённый докрасна, деревянный крестик.

И вот когда прошли эти три дня, и стало более или менее ясно, что кризис для его здоровья миновал, эта, прямо скажем, довольно зловещая фигура, чуть пошевелилась, как будто выражала своё явное недовольство, и тихо, но так, что при этом у Максима от всего происходящего с ним, везде волосья встали дыбом..., вдруг сказала, вернее даже, как-то, и почему-то, очень знакомо прошелестела: - "Ну и везёт же тебе Максим..., друг ты мой, никогда мною не забываемый! Прямо, как тому утопленнику! Молодец дружище...! Ничего не скажешь...!

Ну что ж, дорогой мой Максиму-с..., пользуйся и радуйся этому пока. Значит, ещё не пришло твоё время. Всё равно при этом, ни тебе, ни от тебя никакого толка и проку нет, да и вреда заодно тоже, и ты только понапрасну дорогуша, затягиваешь это самое время, для проведения мною, вполне законной и такой необходимой для вас, моей небесной, "лечебно-оздоровительной..." и очень даже познавательной процедуры....

А ты помнишь, что я когда-то обещал тебе, что мы встретимся с тобой...!? Так знай, дружок, я своё слово держу, и эта встреча у нас с тобой, не самая последняя. Последнее наше, наверняка без особой любви, друг к другу свидание, конечно же, состоится...! Просто в данный момент, по некоторым, независящим от меня причинам и обстоятельствам, оно откладывается на некоторое время. Хочешь, дам тебе совет...? Я ведь тоже иногда хороший бываю. Нередко даже подарки делаю людям.... Ну прям, как ваш земной Дед Мороз...! Правда здесь нужно честно сказать, что делаю я их, не совсем бесплатно, не за дарма.... А как бы...
– Бартер...! Я тебе, ты мне.... Я вам Мамону и все Земные блага, а за это, взамен от вас, требую вашу Душу.... самую малость так сказать. И ничего более.... Нет ничего Личного. Бизнес Максим..., Бизнес...! Для многих людей это пустяк..., а мне от вашего, добровольного, так сказать..., "партийно-патриотического Взноса...", в мою личную, ангельскую копилку, всегда становится весьма очень, сильно приятно. И для меня, в отличие от вас, очень важно, что бы этот ваш подарок, был сделан мне, именно добровольно, а не как-либо иначе. Я же не насильник, или обманщик какой-то...?! Кстати Макс, я и тебе могу сделать хороший подарок..., ну там очки например, розовые..., класс, а не очки...! Посмотришь через них на этот затрапезный мир, и сразу увидишь его другими глазами и совсем по другому. В нём сплошь и рядом, только одни удовольствия, развлечения и балдёж с кайфом. Только лишь власть, почёт и сила носорога, деньги, слава, ну, а уж ба-аб..., и говорить нечего, сколь твоей похоти угодно и на разный вкус и потребу. Хочешь так, а хочешь этак. Хочешь за дорого, хочешь сиредне, а захочешь то и совсем почти бесплатно, за тридцать серебряников, можешь купить целый пучок. Не жизнь тебе, а сплошная малина с ананасом и в придачу с бананом тоже. И всё это тебе дают совершенно бесплатно, мои волшебные розовые очки. Жизнь то одна Максик, так, что тряхни всем чем сможешь, всеми частями твоего бренного тела. И именно поэтому..., очки мои, друг ты мой любезный не снимай никогда, так с ними на носу и ходи. Даже спи в них. Да ты и сам, после того как в них поживёшь немного, совсем не захочешь их снимать, а тем более выбрасывать их.

А ты знаешь дружище, что я до сих пор, даже не коррумпирован...! Ни в каких махинациях не замечен.... Я всегда честен и правдив с вами! И при всём при этом, я неизменно, данному обстоятельству, очень сильно и искренне удивляюсь! Ну что это там такое со мной творится!? Стоп.... Опять мы с тобой отвлеклись от нашей общей и серьёзной темы! Всё время, меня куда-то заносит в сторону...! Прости меня великодушно Максик! Очень люблю в свободное, от моей трудной и почти святой работы время, иногда немного пофилософствовать, по вопросам добра и зла...! Особенно зла, разумеется.... Шучу я сейчас, как всегда..., дорогой ты мой проказник Максимус.... Хобби у меня такое..., шутить над вами, над Людьми....

Ну, так вот, слушай мой совет дорогой...! Остерегайся женщин Максим..., особенно блондинок.... А уж брюнеток..., тем более...
– мой ты, не совсем уже юный друг...! Хотя..., всё это, абсолютно ничего не стоит и ровным счётом, ничего не значит! Как впрочем, и всё остальное, в вашей пустой и никчёмной жизни! Да, а ты крестик мой, ещё, не потерял...!? Смотри у меня, дружище...! Не балуй...!" - вдруг совсем неожиданно для Максима спросило это странное существо в чёрном капюшоне, и не дожидаясь ответа на свой вопрос, исчезло, как будто его, никогда, и не было вовсе.

Максим лежал и думал своей ещё не вполне здоровой головой: - "Привиделось мне это, что ли...? Хотя всё равно было жутковато. Да и не мудрено всё это.... Так шандарахнуться, как я, и не такое пригрезиться может. И он ещё спросил про какой-то его крестик! Неужто этот, и тот давний "он", или "оно", из моих детских снов, один и тот же персонаж!? Ну и дела...! А ведь крестик его, я действительно давно уже где-то потерял. В одном из моих прежних снов...".

И в этот раз, хотя и с большим трудом, Максим всё же выкарабкался. Сердце более, или менее, заработало нормально. Кости потихоньку срастались.

Затем, полтора месяца, он пролежал только на одной спине, лёжа без какого-либо движения на койке. И опять выкарабкался. Здоровый пока ещё организм победил.

В это время, к нему в больницу приходило много друзей и знакомых. Приехала из Каменска мама Максима, Зинаида Семёновна. Обнимала его, плакала и подолгу смотрела на сына. Ольга в первое время, почти неотлучно находилась рядом с Максимом. Не пришла в больницу только Инна. Вернее пришла один раз, увидела там Ольгу и больше не приходила совсем. Кстати говоря, Ольга, через какое-то время тоже куда-то пропала. Видно были свои, неотложные дела.... А может ещё чего-нибудь! Кто его знает...!? Женщина всё-таки...! Загадка...!

Максима поместили в двухместную палату. Ему быстро провели телефон, так называемую "воздушку", который стоял на тумбочке, рядом с кроватью. Связь с миром имелась в наличии, хотя ею Максим пользовался очень своеобразно. Поскольку он не мог даже хоть как-то повернуться из-за сломанных рёбер и ног, ему нужный номер набирал мальчик Коля, лет четырнадцати, который лежал в этой же палате с переломом левой руки. Этот мальчик Коля смотрел на Максима, как на героя и был рад выполнить любую его просьбу. Чем Максим и пользовался в полной мере....

Уколов Максиму в этот раз было сделано более чем достаточно, и без какого-либо его согласия на это. За всю его жизнь врачи отыгрались на нём сполна. Эти шприцы, как легкоатлет копья, медсёстры метали в него почти, что от входных дверей, при входе в палату. Копьё, "прилетев" вонзалось в тело Максима. На месте укола, когда шприц вынимали, появлялась маленькая, как бусинка, алая капелька крови. Максим терпел и молчал. Он не мог сопротивляться, он, пока ещё не был способен, даже просто пошевелиться. Лежал как деревянная колода без движения и молча всё терпел и только усиленно, от злости сопел носом.