Чтение онлайн

на главную

Жанры

Общая психопаталогия
Шрифт:

Все перечисленные понятия из области нейрофизиологии нашли свое применение и в психологии; к настоящему времени, однако, в этой области безусловно оправдали себя только понятия усталости и упражнения, возбуждения и торможения. Психические факторы уже играют важную роль в исследовании рефлексов: в качестве примера можно привести павловских собак, которых вначале кормили после звонка, а потом они начинали вырабатывать желудочный сок на звук звонка и в отсутствие еды. Невозможно определить, где кончаются простые аналогии и начинается действительное тождество феноменов. Должны ли мы понимать воспитание только как действие, направленное на подавление рефлексов или на их стимуляцию? Или: должны ли мы усматривать в различных уровнях сложности таких психических проявлений, как память и речь, иерархию, связанную с физиологией рефлексов (с их интегративным действием) и отражающую особенности морфологии нервной системы? Должны ли мы считать, что депрессия — это результат суммирования мелких стимулов, возникающих в болезненной для организма ситуации?

Должны ли мы трактовать как «шок» те бурные эмоциональные взрывы, которые сменяются полным подавлением каких бы то ни было эмоций?

С учетом теоретических воззрений на нервную систему мы приходим к фундаментальному различению, без которого никакое исследование причинно-следственных взаимосвязей в психической жизни невозможно. Речь идет о дифференциации явлений (которые переживаются самим субъектом или воспринимаются со стороны как результаты осуществления тех или иных способностей) и функций (которые сами по себе не воспринимаются, но обнаруживаются в явлениях). Функции — это не просто теоретические конструкции; это действительные факты, относящиеся к проявлениям способностей и переживаниям. Функции как таковые находятся вне сферы сознания. В терминах одного только сознания невозможно понять ни действие волевого акта на органы движения, ни действие внимания на последовательность мыслей, ни действие мыслительного акта на языковую игру. Сложные функции могут выступать даже в тех случаях, когда речь идет о простейших прямых переживаниях или случаях осуществления способностей. Верно и противоположное: простые, «фундаментальные» функции служат условием для возникновения обширного круга явлений.

(в) Антагонизм между двумя фундаментальными схемами

Любое явление кажется нам тем понятнее, чем яснее мы различаем его составные части, механическим соединением которых оно представляется. С другой стороны, мы видим действительность тем отчетливее, чем более живо к непосредственно воспринимаем составляющие ее единства, формы, контуры и образы. Каждая из этих двух тенденций сама по себе психологически понятна; но ни одна из них не обеспечивает наше познание основой и не способна завершить его. Целое нельзя познать, исходя только из составляющих его элементов: либо мы теряемся в бесконечных усложнениях, либо целое оказывается чем-то большим, нежели простая сумма частей. Восприятие объектов как целостностей позволяет представить их более конкретно и рассмотреть с большей отчетливостью; но на этом пути мы ничего не узнаем ни об их происхождении, ни об их функции. Поэтому анализ в конечном счете возвращается к пониманию целостностей как источников, из которых выводятся составные части, а восприятие целостностей в конечном счете стремится к анализу, без которого понимание невозможно.

Взаимодействие этих двух тенденций укоренено в природе живого; исследование живого есть бесконечный процесс, осуществляемый с этих двух исходных позиций. Взаимодействие, о котором идет речь, требует ясных дифференциаций и не допускает путаницы, при которой одна из тенденций заменила бы собой другую. Приведем пример из области физиологии.

Интеграция рефлексов. Рефлексы существуют в изолированном виде только в рамках физиологической схемы, но не в реальной нервной системе. Благодаря взаимному торможению и взаимной стимуляции рефлексы, даже на нижних уровнях спинного мозга, интегрированы в функциональную структуру, внутри которой они действуют либо согласованно, либо накладываясь друг на друга, либо, наконец, антагонистически. Они складываются в иерархию функций, которая выступает как некое целое. Шеррингтон показал, насколько сложны даже те связи, в которые вступают периферийные рефлексы — например, коленный рефлекс. На рефлекс влияют изменения в положении ноги или даже другой ноги. Шеррингтон обозначил это многообразное взаимодействие рефлексов термином «интеграция», оно может быть тормозящим, стимулирующим или регулирующим и выступает на всех уровнях нервной системы, вплоть до высшего. Благодаря этому интегративному действию нервной системы рефлекторные ответы на стимулы наделяются исключительным многообразием. Координация рефлексов может нарушаться: болезнь может привести к разрушению иерархии функций.

Представляя вещи подобным образом, мы непроизвольно подразумеваем постоянную взаимосвязь механизма, обеспечивающего взаимовлияние и модификацию рефлексов, и независимого, исходного источника картины целого. На какой-то момент может показаться, что целое доступно пониманию исходя из одних только частей, без поддержки со стороны такого способа видения целого, когда оно предстает перед нами как нечто самодовлеющее: но такое «понимание» способно завести нас лишь в дебри бесконечных, астрономических сложностей. Мы опосредованно ощущаем существование первичного независимого источника всех целостностей; чтобы определить его, нам нужно только обладать соответствующим методом. Как механизм, каждый рефлекс является частью совокупности рефлексов; с точки же зрения целостности он является ее соучастником, а «соучастие» не может быть исчерпано представлением об объекте просто как о части целого.

Есть факты, наглядно свидетельствующие о реальном существовании целостностей.

Хороший уровень осуществления способностей может сохраняться в «сложных» жизненных ситуациях, что экспериментально подтверждается соответствующими тестами, в то время как изолированные лабораторные тесты показывают серьезные расстройства элементарных функций восприятия (так бывает, например, при церебральных повреждениях). Больной, страдающий агнозией и неспособный распознавать формы в процессе тестирования, может сохранить способность вполне корректно, в соответствии с ситуацией, передвигаться по своей квартире или по улице. Известны случаи, когда больные энцефалитом не могут идти вперед, но могут пятиться и даже танцевать (Э. Штраус); лица с болезнью Паркинсона могут неожиданно выказывать высокий уровень способности играть с мячом или воланом, осуществляя при этом вполне изящные, скоординированные движения (Л. Бинсвангер). Скрытые дефекты выявляются в форме неспособности выполнять соответствующие тесты; но способность как целое оказывается чем-то большим, нежели сумма отдельных частных способностей.

Точный эксперимент в биологической науке легко может создать иллюзию, будто с его помощью нам удалось понять жизнь во всей ее исконной целостности и проникнуть в ее самые потаенные глубины; и все же рано или поздно мы обязательно приходим к осознанию того. что речь должна идти о расширении понимания только в механическом аспекте — расширении, которое может быть выдающимся достижением по сравнению с прежними упрощенными взглядами, но само по себе есть проникновение не в жизнь как таковую, а только в ее «аппарат». Так. ныне мы имеем «координирующие факторы» Шпемана (Spemann) или «гены» науки о наследственности. Но в конечном счете мы поняли только элементы, тогда как проблема в целом в очередной раз обрела новую форму. Элементы сами по себе могут быть «целостностями» по отношению к элементам другого рода и, одновременно, элементами с точки зрения механического мышления. Такое взаимодействие характерно для всех известных нам биологических и психологических объектов.

Итак. нам следует отчетливо сознавать суть антагонизма между отмеченными двумя тенденциями и не упускать его из виду в наших исследованиях. Только так мы гарантируем себя от бессодержательной полемики, которая, следуя преходящей моде, «стравливает» друг с другом различные методологические подходы. Широкое распространение получила неприязнь к целостностям, к любым «гештальтам», поскольку они ускользают от рационального понимания; мы предпочитаем, чтобы «ненаучными» материями занимались искусство и поэзия. С другой стороны, распространена неприязнь к элементам и механизмам и желание «разделаться» с этими чуждыми непосредственной действительности, искусственными абстракциями. Одна из «партий» пренебрегает интерпретациями. проистекающими из охвата целого, другая — интерпретациями целого исходя из частей. В наши дни принято превозносить теории, ставящие во главу угла целостность и гештальт, и отвергать «бездуховные» и «устаревшие» понятия из области старой, механистической психологии рефлексов и ассоциаций. Но в действительности мы все еще придерживаемся этих конструкций и непреднамеренно пользуемся ими. Давняя тенденция превращать их в абсолюты была не более ложной, нежели нынешняя тенденция создавать новые абсолюты. Ни один из этих двух путей нельзя считать полностью ошибочным, но мы должны осознанно двигаться в обоих направлениях; в противном случае мы не достигнем действительных границ нашего понимания и предполагаемых ими предельных возможностей.

(г) Ассоциативная психология, психология интенциональных актов (Aktpsychologie), гештальтпсихология

Антагонизм между механизмом и целостностью, между автоматическим событием и творческим формированием, между аналитическим членением на элементы и охватом вещей в их целостности всегда господствовал в биологическом и, значит, нейрофизиологическом мышлении и ныне проявляет себя уже в области психологических исследований. Существует обширная психологическая литература, посвященная обсуждению различных схем понимания и интерпретации событий психической жизни, данных нам в форме осуществления тех или иных психических способностей. Развившиеся одна за другой научные школы — такие, как психология ассоциаций, психология мышления, гештальтпсихология, — будучи соперницами, содержат и нечто общее. Из каждой из них — соответственно их возможностям и ограничениям — мы можем извлечь пользу в том. что касается описания явлений и постановки новых вопросов для анализа. Но ни одна из названных психологических систем не может претендовать на объяснение всей совокупности существующих явлений или обеспечить всеобъемлющую теорию психической жизни как таковой. В качестве попыток объяснения души они абсолютно несостоятельны, но, будучи применены с целью представления фактов психической действительности, доказывают свою ценность. Они внутренне взаимосвязаны, они могут сочетаться друг с другом, они отнюдь не обязательно противоречат друг другу.

1. Основные понятия. Течение психической жизни мыслится как ассоциация элементов, группирующихся в комплексы и вызывающих друг друга в сферу сознания. Эти элементы называются представлениями. Наше восприятие внешнего мира сообщает этим внутренним представлениям определенное содержание. Душа может, через восприятия, обратиться к внешнему миру; с другой стороны. она может подчинить себя внутренней последовательности идей. Представления — элементы этого психического потока — объединяются в совокупности благодаря интенциональным актам. В этих актах нам открываются пребывающие в непрерывном формировании структурированные целостности — гештальты, которые складываются из того. что мы воспринимаем как предметы, и из того, что мы переживаем как события нашей душевной жизни.

Поделиться:
Популярные книги

Возвышение Меркурия. Книга 12

Кронос Александр
12. Меркурий
Фантастика:
героическая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Возвышение Меркурия. Книга 12

Темный Лекарь 2

Токсик Саша
2. Темный Лекарь
Фантастика:
фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Темный Лекарь 2

Золушка вне правил

Шах Ольга
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
6.83
рейтинг книги
Золушка вне правил

Последний Паладин

Саваровский Роман
1. Путь Паладина
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Последний Паладин

Приручитель женщин-монстров. Том 6

Дорничев Дмитрий
6. Покемоны? Какие покемоны?
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Приручитель женщин-монстров. Том 6

Попала, или Кто кого

Юнина Наталья
Любовные романы:
современные любовные романы
5.88
рейтинг книги
Попала, или Кто кого

Тринадцатый IV

NikL
4. Видящий смерть
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Тринадцатый IV

Ваше Сиятельство 8

Моури Эрли
8. Ваше Сиятельство
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Ваше Сиятельство 8

Идеальный мир для Лекаря 5

Сапфир Олег
5. Лекарь
Фантастика:
фэнтези
юмористическая фантастика
аниме
5.00
рейтинг книги
Идеальный мир для Лекаря 5

Целитель. Книга вторая

Первухин Андрей Евгеньевич
2. Целитель
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Целитель. Книга вторая

Вечный. Книга IV

Рокотов Алексей
4. Вечный
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
рпг
5.00
рейтинг книги
Вечный. Книга IV

Законы Рода. Том 4

Flow Ascold
4. Граф Берестьев
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Законы Рода. Том 4

Хозяйка лавандовой долины

Скор Элен
2. Хозяйка своей судьбы
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
6.25
рейтинг книги
Хозяйка лавандовой долины

Матабар

Клеванский Кирилл Сергеевич
1. Матабар
Фантастика:
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Матабар