Общество как договор между сильными и слабыми. Очерки по экономике истории
Шрифт:
Силовой потенциал, таким образом, оказывается основным передаточным звеном между личным интересом и действиями «экономического человека». От сравнительной величины этого потенциала зависит, будет ли он искать личной выгоды в производстве или в распределении. Поскольку именно сфера распределения является уделом сильных и, значит, источником излишка сверх минимума средств существования, это предполагает доминирование стимулов распределительных над производительными, явную предпочтительность возможностей силовых перед хозяйственными в качестве направления развития «карьеры» рационального
Общества в истории – это системы долгосрочных отношений между людьми с различным силовым потенциалом. Потому любое общество – это контракт между неравными. Силовые ресурсы, подобно прочим ресурсам, подлежат накоплению, а также могут быть результатом грабежа – такого одностороннего применения силы, которое изменяет соотношение силовых потенциалов в пользу агрессора. Так может возникнуть эксплуататорское равновесие, проиллюстрированное с помощью табл. 3.2 и 3.3.
Таблица 3.2. Обычная дилемма заключенного
Таблица 3.3. Эксплуататорское равновесие
Числовой пример в табл. 3.2 иллюстрирует обычную дилемму сотрудничества и соперничества, разрешаемую в пользу последнего в случае отсутствия перспективы длительных отношений между игроками. Равновесие доминирующих стратегий достигается в результате выбора каждым наилучшей стратегии в плане максимизации ожидаемой индивидуальной полезности. В табл. 3.3 тот же пример представлен с небольшими изменениями в выигрышах в случае одностороннего вероломства, а именно «потерпевший», хотя и страдает от одностороннего соперничества второго игрока, все же потеряет больше, ответив тем же. Два обозначенных звездочками равновесия Нэша являются эксплуататорскими равновесиями в том отношении, что один из игроков получает выигрыш за счет другого без риска быть наказанным последним, поскольку в условиях равновесия у него не будет стимула в одностороннем порядке изменить свою стратегию.
Этот и предыдущий числовые примеры иллюстрируют мысль о возможности равновесия в условиях эксплуатации одними других, – равновесия, связанного с отсутствием заинтересованности не только у эксплуататора, но и у эксплуатируемого в одностороннем изменении своей стратегии, в частности в том, чтобы наказать эксплуататора, ответив ему аналогичной стратегией. Изначальной предпосылкой общества является дилемма соперничества и сотрудничества, и ее положительное решение с необходимостью предполагает некое принуждение, которое может оказываться быстро, с помощью физического насилия, или медленно, с помощью рационального расчета. Общество строится тем, кто обладает силой, и тем самым государство же оказывается первичным и по отношению к хозяйству.
Хозяйство как удел слабых
Представленные выше соображения относительно доминирования
Сходную роль в истории нередко играли различные меньшинства. Так, в средневековой Европе национальные и религиозные меньшинства в лице итальянцев и евреев осваивали такие значимые для хозяйства отрасли, как ростовщичество и торговля на дальние расстояния. Аналогичную роль играли и религиозные меньшинства в лице протестантов в католических странах, старообрядцев в Российской империи [Расков, 2012], армян на мусульманском Востоке [Бродель, 20066]. Люди, принадлежавшие к этим группам, обычно были лишены возможности сделать карьеру во всеми уважаемых сферах деятельности, что оставляло им лишь наиболее презираемые виды занятий. Однако такими презираемыми занятиями нередко становились именно те занятия, которые определяли развитие экономики, основанной на разделении труда и получении выгод от торговли.
Традицию освоения социальными низами разнообразных хозяйственных видов деятельности можно обнаружить и в античных обществах. Те, кто были непосредственно заняты торговлей, ремеслом или иной формой производительного хозяйства, занимали сравнительно низкое положение в обществе: это была нижняя прослойка среди свободных, ярким примером которой могут служить метеки в Афинах – свободное население, но лишенное гражданских прав. При принятии политических решений их интересы могли учитываться, но не как производительного класса, а как потенциальной общественной силы. Безусловное доминирование вопросов распределения и отчуждения над вопросами производства означало, что для рационального индивида, помещенного в античные институциональные условия, проблема редкости каких-то благ решалась не экономическими, а политическими методами: думали не о том, чтобы произвести, а о том, чтобы отнять. Такая ориентация не на увеличение пирога, а на его выгодное распределение приводила и к полной невосприимчивости потенциальных инвесторов в лице власти и элиты к инновациям. В результате невиданный в истории прогресс научной и технической мысли, достигнутый греческими учеными и инженерами, не создавал предпосылок для чего-либо подобного промышленной революции [13] .
13
Яркий пример – изобретение Героном Александрийским паровой машины, не приведшее ни к каким экономическим последствиям [Бродель, 1992, с. 559–560].
Конец ознакомительного фрагмента.