Общество по защите обесчещенных эльфов
Шрифт:
Солнечный свет лился из большого окна за спиной Древнего, я лежала в тени его тела и терпеливо ждала, пока мной налюбуются. Наконец Ирвинг прикрыл глаза и протяжно вздохнул, а потом со стоном, мучительно сведя брови подался вперед.
Ох, черт… Больно!
Я вскрикнула, напряглась, не сразу сообразив, что это за боль, почему там, между ног, так жжет, отчего столь сложно принять в себя любовника.
Девственница!
Дис Эддерли никогда не была с мужчиной!
Услышав мой вскрик, Ирвинг тотчас отстранился,
Вернулся Ирвинг с полотенцем. Ни слова не говоря, он снова устроился между моими коленями и очень бережно принялся вытирать измученную женскую плоть влажной тряпкой.
Наблюдая за ним, я не осмеливалась нарушить странную тишину, повисшую в комнате. Эта тишина была и неловкой, и уютной одновременно.
Смущенная, я все думала о том, что умудрилась дважды за свою жизнь лишиться невинности. Сомнительное удовольствие, надо заметить. Уж какой-какой, а этот опыт мне никогда не хотелось повторить.
— Чему ты улыбаешься? — Я чуть приподнялась на локтях.
Ирвинг пожал плечами. В уголках его губ притаилась легкая, почти незаметная улыбка, а лицо выглядело сосредоточенным.
— Если надо, могу приготовить зелье, облегчающее боль.
Брови невольно поползли вверх. Ишь, заботливый! Удивлена, не ожидала. Редко какой мужчина, особенно после стольких лет воздержания, оборвет свое удовольствие, чтобы поухаживать за партнершей.
— Не надо зелья. Я не стеклянная и не больная. Иди сюда. Не рассыплюсь.
Я потянулась к Ирвингу, все еще каменно-твердому, перепачканному девственной кровью, и он накрыл меня собой, поцеловал в губы, а затем сполз вниз. Его лицо оказалось напротив моего паха.
Неужели он сейчас?..
Да, именно это Древний и сделал. Бесстыдно глядя мне в глаза, он принялся вылизывать меня между ног.
Он лизал, целовал, посасывал и только потом, щедро одарив меня наслаждением, позволил и себе получить порцию удовольствия. Тело, расслабленное после оргазма, податливое, как глина, принимало его легко и охотно, с радостью и восторгом встречая каждый новый толчок.
Ирвинг двигался надо мной, обнаженный, самый красивый мужчина, которого я когда-либо видела. Соединяя нас, он медленно качал бедрами. Его длинные волосы скользили по моим плечам, руки лежали на подушке с двух сторон от моей головы. В этот раз удовольствие было мягким и накатывающим, словно волны.
Было видно, что Ирвинг с трудом сдерживается, но не разрешает себе со мной, дважды девственницей, ни одного резкого движения.
Морщинка на лбу. Закушенная губа. Крепко сжатые зубы — преграда для стонов.
Я была уверена, что второй оргазм меня не догонит. Но вот Ирвинг взял в руки мое лицо, повернул мою голову, утопив правую щеку в подушке, а левое ухо подставив своим губам.
— Диана.
Одно слово. Собственное имя, озвученное хриплым шепотом, — и я парю, как чертова птица, а затем срываюсь вниз с космической высоты. И разбиваюсь. Вдребезги. На мелкие осколки. От меня ничего не остается.
Оргазм вырубил нас обоих. Как-то незаметно мы уснули в объятиях друг друга. Кажется, Ирвинг даже не успел из меня выйти. Или не захотел. Так и задремал, уткнувшись лицом мне в шею и по-прежнему находясь внутри моего тела. Пришлось сталкивать с себя любовничка — тяжелый все-таки гад.
Не знаю, надолго ли я отключилась. Пробуждение было не из приятных. Разлепив веки, я в ужасе дернулась и едва не закричала: сверху, над кроватью, нависала Хедит. Темной тучей она растеклась по потолку и смотрела на меня своими налитыми мраком глазами.
Глава 20
Испуганная, я замерла, не в силах пошевелиться.
Две мысли по очереди крутились в голове. Первая — Хедит ревнивая маньячка. Вторая — мы с Ирвингом лежим в постели голые и пропахшие сексом.
Вскоре подоспели и другие мысли, наводнили мозг, стали давить на стенки черепа.
Что этой страхолюдине от меня надо?
Почему она смотрит?
Так и будет клубиться под потолком черным туманом и таращиться на нас с эльфом, закипая от ярости?
Хедит же не может мне навредить? Правда?
— Пойдем, — раздался потусторонний голос, похожий на гул ветра и скрип старого дерева. — Пойдем со мной.
Серое человеческое лицо смотрело на меня из грозовой тучи, нависшей над кроватью.
Рядом спал Ирвинг, сладко и безмятежно, ни о чем не подозревая, и почему-то мне казалось, что в ближайшее время он не очнется. По крайней мере, до тех пор пока Хедит не решит со мной все дела.
— А можно остаться здесь? — прошептала я, с трудом стряхнув оцепенение. Из моего рта вырвалось и растаяло в воздухе облачко пара. Только сейчас я заметила, как холодно стало в комнате. Промозгло и мрачно. На оконном стекле даже проступили ледяные узоры. — Как-то, знаете ли, не хочется умирать.
— А умрешь, — прошелестел голос, темная туча надо мной принялась расти, увеличиваясь в размерах и поглощая свет. — Умрешь, если не услышишь то, что я хочу рассказать. Если не увидишь то, что я хочу тебе показать. Погибнешь из-за своего неведения. Из-за своих заблуждений.
Умру из-за…
О чем она?
Я задумалась. Снова посмотрела на спящего Ирвинга. Если бы Хедит могла меня убить, то давно бы это сделала. Может, послушать, что она скажет?
— Есть то, чего ты не знаешь. — Из черной, зловещей тучи ко мне протянулась призрачная рука. — Не знаешь. О нем.