Обсидиан
Шрифт:
Внезапно гостя осенило. Или прорвало.
— Чуваки, а возьмите меня с собой, а? — завертел он башкой. — Я ведь тоже скалолаз, в тягость не буду. Мне бы только своих нагнать, вы же знаете… Куда я один-то…
Маграт смерил парня долгим изучающим взглядом. Идея ему не слишком нравилась. Все-таки поход — он и есть поход, тут все по реестру: и еда, и время. Ну, да ладно… Как говорится, да не оскудеет рука дающего…
— Мне только до перевала — заверил гость, продолжая просительно смотреть на третьекурсника.
— Э-эх, ладно! — Маграт хлопнул ладонями по коленям и встал. —
— Из Универа! — с готовностью и легким налетом спеси ответствовал парень.
— Из Универа? — переспросил Борондир, поправляя очки. — Из нашего, что ли?
— Нет. Харадский университет. Физфак… — небрежно бросил собеседник, закидывая ногу на ногу.
— Физик-… — начал было задетый Борондир, но Маграт тотчас пресек склонную к излишнему рифмоплетству речь друга.
— Физфак, говоришь? Хм, круто. Ну, лады тогда, до перевала идешь с нами. Сиди, питайся, чай, вон, пей…
Третьекурсник снял с огня закипевший котелок и придвинул ближе тарелку с кашей.
— Спасибо! — расплылся в улыбке горе-альпинист и цапнул кружку.
— О, чуть не забыл! — хлопнул себя по лбу Маграт. — Звать тебя как?
Парень немедля отставил кружку и протянул руки.
— Хаграр.
Маграт в ответ назвался сам и пожал протянутые ладони. От этого соприкосновения он дернулся, точно от ожога, и Борондир покосился на друга с непониманием и тревогой, но зеленоватое лицо третьекурсника вновь приобрело прежнее спокойно-радушное выражение, и отличник решил, что ему показалось.
— Борондир, — представился он, протягивая по орочьему обычаю не одну, а обе руки и слегка кланяясь.
Легкая усмешка на лице студента-физика кольнула сердце ледяной иголочкой. На какое-то мгновение глаза орка встретились с глазами человека, и от этого странного взгляда гондорцу стало окончательно не по себе.
— Ладно… — Маграт сделал шаг в сторону палатки. — Доешь, посуду помой и иди спать. Ты ж у нас вроде весь из себя замерзший, так что потеснимся — в середку положим.
— Спасибо, ребята, еще раз… — Хаграр подобрал с земли пару прямых веточек и принялся за еду. Борондир вытаращил глаза, наблюдая, как ловко палочки мелькают в смуглых когтистых пальцах.
— Не за что, студент… — хмыкнул Маграт. — Жри давай быстрее, да приходи. Ждать будем.
И хозяева уползли в палатку спать, оставив гостя спокойно доедать свой первый за два дня мытарств ужин.
Ясное горное утро было встречено звонким и переливчатым девичьим визгом. Умявшаяся на плече Маграта Линвэн проснулась, долго хлопала сонными глазами, и только потом сообразила: это не Маграт. Вместо него из черного с оранжевыми дракончиками спальника торчала совершенно незнакомая коричневато-серая физиономия. То, что физиономия была совершенно чужая, угадывалось не только по цвету кожи, но и по прочим чертам внешности: за годы учебы в Нарт-Луунском топливно-энергетическом университете девушка отлично выучилась отличать одного орка от другого. Разбуженная визгом Нимродэль в предрассветных сумерках различила истошно орущую Линвэн, и, недолго думая, составила ей дуэт. На всякий случай. Дивная эльфийская песнь смогла
— Вы че…, обалдели?! — измученный ночными происшествиями Маграт страдальчески высунул встрепанную голову из спального мешка.
— А… Маграт? — Линвэн мгновенно обернулась, едва заслышав знакомое бранное присловье на черном наречии. — Это ты… Блин… а я уже испугалась… А это кто? — она легонько щелкнула по носу спящего студента-физика.
— Ой, еще один… — пораженно прошептала Нимродэль, переводя взгляд с одного иртха на другого.
— Ну-ну… — без энтузиазма покивал третьекурсник. — Не, ну я всегда знал, что для вас, остроухих мы все на одно лицо…
— Да нет же… — начала было оправдываться Нимродэль, но тут же спохватилась. — Признайся честно, мы ведь для вас — тоже, а? Спасибо, что нас с Линвэн не путаешь. Я бы, честно говоря, этого не пережила просто.
— Обалдеть можно! — поцокал языком Маграт. — И это говорит мне скалолаз, мало того что с моего потока, так еще и из моей группы…
— Да-да, именно, — съязвила Линвэн. — А еще ты забыл упомянуть, что представитель наиболее близкого биологического вида…
— Не понял? — возмутился Маграт. — Это что еще за грязные намеки?
— О, что ты! Никакой грязи и никаких намеков… Просто я имею в виду то, что ученые-генетики давным-давно установили тот факт, что Ночной народ и есть ближайший к Перворожденным по крови. Именно они, а вовсе не люди, как принято было считать в средние века. Просто в ходе мутаций по причине…
— Ах, ну спаси-ибо… — протянул обиженный третьекурсник. — Ну, ни хрена себе, я теперь, оказывается, еще и мутант?!
— Я тоже и два раза! — сонным, но радостным голосом сообщил Фарах, не разобрав, о чем речь.
Вечная привычка торговаться, похоже, родилась на два крика раньше харадрима. Палатку сотряс дикий хохот.
— И ты — два раза! — согласился Маграт, с которым вообще легко было договориться. — Итак…
Все открыли глаза, и подвернули головы, кто-то даже приготовился слушать.
— Это чудо…
В этот момент «чудо» открыло глаза.
— …зовется Хаграр. Он студент Харадского Универа, тоже альпинист, два дня назад отстал от группы. Пойдет вместе с нами до Гхашлак’ин лууг, а там, глядишь, своих догонит.
— О! Рожи!!! — восхитился заспанный Хаграр, с восторгом осматриваясь в палатке. Его взгляд остановился на Линвэн, после чего перекочевал на Нимродэль. — И даже, я бы сказал, целых два лица!
Тут парень произвел странное действие: отвесил девчонкам нечто вроде короткого поклона, прикрыв при этом глаза.
— Сам ты рожа… — проворчал злой и невыспавшийся Борондир, держа пресс-мешок за треклятую пряжку. — Ты бы знал, как напугал нас вчера… Прикинь, место глухое, кругом на сто лиг ни души живой, лежу я и слышу — шаги. А все этот гад, — обличительный перст уперся в плечо Маграта. — Вчера как пошел байки на сон грядущий травить, я уж от каждого шороха на месте подпрыгиваю.