Обсидиановый храм

Престон Дуглас

Диоген осмотрелся, чтобы еще раз освежить в памяти обстановку и продумать предстоящую процедуру у себя в голове. Дотянувшись до банки с ватными шариками, он протер внутреннюю область правой руки мужчины спиртом.

Трубка капельницы вела из комнаты для ввода лекарств к стойке, расположенной у каталки приговоренного. Диоген перетянул руку объекта выше локтя жгутом и постучал кончиками пальцев по коже на сгибе локтя Гарея, чтобы получить ярко выраженную вену. У него возникли небольшие трудности с проколом, но, в конце концов, он нашел вену и ввел в нее катетер, после чего снял жгут.

Гарей наблюдал за процедурой без всяких эмоций.

Диоген закончил последние подготовительные

шаги и направился от каталки к двери комнаты для ввода инъекций. Как только он скрылся из виду, нижняя часть больничной рубашки и ноги Гарея для благопристойности были укрыты простыней до самой талии. Затем шторы, закрывающие дальнюю стену, разъехались со слабым жужжащим звуком, обнажив две большие панели одностороннего стекла. Гарей не мог видеть свидетелей, находящихся за ними, но они могли видеть его.

В громкоговорителе раздался слабый треск.

— Тишина в зоне свидетелей, пожалуйста, — донесся голос надзирателя, и за этим последовала короткая пауза. — Желает ли осужденный произнести последнее слово?

— Да пошли вы, — ответил Гарей. Теперь на его лице остался только гнев. Собрав ком своей ярости из глубины груди, он размашисто харкнул в сторону одностороннего стекла.

В комнате для ввода лекарств Диоген подписал документы, которые затем вручил надзирателю. Далее он проверил устройство подачи лекарства, которое состояло из нескольких шприцев, уже подготовленных и закрепленных обученными тюремными служащими. Вместо обычных двух наборов сегодня был установлен только один. Наряду с несколькими другими штатами Флорида использовала комбинацию из трех препаратов: «спорный коктейль», который часто менялся, исходя из наличия лекарств. Однако требуемый от него результат никогда не менялся. Первый препарат должен был вызывать бессознательное состояние, второй — паралич и остановку дыхания, и третий — остановку сердца. Их всегда вводили поочередно.

Диоген проверил препараты и их дозировку в системе ввода: сто миллиграмм гидрохлорида мидазолама [125] , за которыми последуют в равных частях смертельные дозы бромида векурония [126] и хлорида калия [127] . Он взял тяжеловесную стопку документов, утвержденных государством на исполнение казни, и заполнил первый из двух разделов, указав свое имя, имя объекта, свой регистрационный номер врача, серийный номер лицензии на врачебную деятельность, и лекарства, которые будут использованы.

125

Мидазолам — препарат короткого действия класса бензодиазепинов, который применяют для лечения острых припадков, умеренно тяжёлой бессонницы, а также в качестве смертельной инъекции. Он обладает мощным анксиолитическим, амнестическим, снотворным, противосудорожным, седативными эффектами, а также расслабляет скелетные мышцы.

126

Векурония бромид — недеполяризующий миорелаксант средней продолжительности действия. Применяется для релаксации скелетной мускулатуры (при хирургических операциях под общей анестезией); и при судорожном синдроме. В больших дозах вызывает полный паралич, в т.ч. и всей дыхательной системы.

127

Хлорид калия — химическое соединение, калиевая соль соляной кислоты, при концентрации калия 8 ммоль/л вызывает аритмию и остановку сердца.

— Пять минут, — сказал надзиратель.

Диоген сорвал бумажные пломбы, закрепленные вокруг шприцев, затем надежно установил их в три трубки капельницы, один за другим. В этот момент в соседней комнате Гарей начал кричать: то были вопли гнева — в основном бессвязные, за исключением громких проклятий. Диоген не обратил на них никакого внимания. Он включил кардиомонитор, чтобы следить за пульсом объекта. Пульс, к слову, оказался значительно повышен — впрочем, как и следовало ожидать.

Из камеры исполнения наказаний в комнату вошел охранник.

— Последнее слово сказано? — устало спросил надзиратель, проходя через стандартный перечень вопросов.

— Если вам угодно это так называть, то да, сэр, — ответил охранник.

— Канцелярия губернатора?

— Дает зеленый свет.

Камера погрузилась в тишину, в ней раздавались только грязные ругательства Гарея, становившиеся все громче и доносившиеся из-за частично приоткрытой двери. Надзиратель наблюдал, как часы на стене медленно отсчитывают одну минуту, затем другую. Наконец, он повернулся к Диогену.

— Можете начинать, — сказал он.

Диоген кивнул. Обратив внимание на первый шприц, он ввел мидазолам. Бесцветная жидкость спускалась по трубке капельницы, которая — вместе с несколькими другими трубами — тянулась в камеру казни через небольшое круглое отверстие в стене.

«Констанс», — прошептал он про себя, почти благоговейно.

Сначала громкий, резкий голос Гарея оставался неизменным. Затем он стих и стал невнятным. В течение тридцати секунд он стал ненамного громче отрывочного, бессвязного бормотания.

Диоген выдавил второй шприц, вводя паралитик.

Все глаза в камере были обращены либо на частично открытую дверь камеры казни, либо на маленькое смотровое окно в соседней стене. Никто не заметил, как Диоген сунул руку в карман своего лабораторного халата, извлек еще один шприц, — который он положил туда заранее, предварительно вынув из своего медицинского саквояжа — и вставил иглу в клапан впрыска третьего катетера, после чего ввел его содержимое в трубку капельницы. Так же быстро он положил теперь уже пустой шприц обратно в карман халата.

Эта четвертая, секретная часть «смертельного коктейля» являлась одной из собственных разработок Диогена: сочетание бензоата натрия и сульфата аммония — консервантов, используемых, среди прочего, для сохранения свежести мяса.

Через мгновение в комнате раздались вздохи, после чего последовала череда восклицаний.

— Взгляните на него, — заметил один из охранников. — Он же дергается, как рыба. Никогда не видел раньше ничего подобного.

— Это выглядит так, как будто он испытывает сильную боль, — заметил доктор ЛеБронк, и в его голосе послышалось волнение.

— Как такое возможно? — выругался надзиратель. И тут же набросился на Диогена, — что происходит?

— На мой взгляд, ничего особенного. Все в порядке. Я собираюсь ввести хлорид калия.

— Поспешите, — приказал надзиратель.

Медленно и осторожно Диоген надавил на плунжер третьего шприца, содержимое которого вызывало остановку сердца и приводило к смерти. Учитывая то, что в его вены уже были введены неразрешенные химикаты, убийца, возможно, страдал больше, чем требовалось. Скорее всего, наверняка больше, чем требовалось. Однако для Диогена было важно, чтобы его добыча была, как можно более свежей.