Обвенчанные дважды
Шрифт:
8
Морские волны мягко перекатывались одна за другой, осторожно покачивая судно. Капитан Барим почтительно приветствовал Мэллори и госпожу Уикетт. Он выглядел очень респектабельно в синем мундире с золотыми галунами и эполетами.
— Добрый вечер, леди Мэллори! Рад видеть вас, госпожа Уикетт! — Капитан проводил их в каюту, где стоял стол, накрытый белой скатертью и убранный мерцающим серебром и тонким фарфором.
Представив дам своим офицерам, он повернулся к банкиру.
— Леди Мэллори, позвольте представить
Мэллори приняла эти слова с улыбкой. Затем капитан обратился к египтянину:
— Познакомьтесь, леди Мэллори, это господин Шемса. Он возвращается на родину после учебы в Англии.
Мэллори узнала его. Это был тот самый молодой человек, который подал ей на палубе упавший зонтик.
— Как поживаете, господин Шемса?
На нем были ниспадающие белые одежды и головная накидка, перетянутая черными обручами. Волосы его были темными, а глаза и того чернее. Египтянин почтительно поклонился девушке, но перед этим она успела заметить, как в глазах его вспыхнуло нескрываемое восхищение.
Мэллори отошла от него, зная, что приближается момент, которого она так боялась. Она услышала, что капитан обращается к лорду Майклу, и вот настал ее черед — Мэллори оказалась перед Майклом, уставившись прямо ему в лицо. Как мужественно он выглядел, одетый в черное, на официальный манер. Когда капитан представлял ему Мэллори, в его глазах снова играли насмешливые искорки.
— Ну вот, леди Мэллори, наконец-то мы представлены должным образом, — сказал Майкл и протянул ей руку. — Надеюсь, вы сядете рядом со мной.
Не желая устраивать сцен, она неохотно положила ладонь на его руку. Он откровенно забавлялся, видя, как неловко она себя чувствует. Неужели он полагал, что она вот так просто забудет все его выходки?
Майкл отодвинул для нее стул, и Мэллори села, застенчиво спрятав руки в складках своего платья. Госпожу Уикетт усадили справа от капитана Барима, а египтянина — Халдуна Шемсу — по другую сторону стола, напротив Мэллори.
Когда все расселись, капитан Барим обратился к Мэллори:
— Миледи, я вынужден извиниться перед вами за неприятный случай, который произошел несколько дней назад, но стал мне известен только сегодня.
Она озадаченно взглянула на моряка.
— Не представляю, за что вы извиняетесь, капитан.
— Это связано с тем, что вас облили водой.
Ее глаза метнулись к Майклу.
— Я не виню вас за плохие манеры ваших пассажиров.
Капитан выглядел растерянным.
— Пассажиров? Нет, миледи. Сегодня утром ко мне пришел член моего экипажа и признался в том, что он натворил. Я устроил ему приличную головомойку, кроме того, он будет наказан.
Рот Мэллори открылся, она вновь перевела взгляд на Майкла, но была слишком растеряна, чтобы смотреть ему в глаза.
— Пожалуйста, капитан, прошу вас, не наказывайте из-за меня этого беднягу.
— Как пожелаете, миледи. У вас доброе и чуткое сердце.
Услышав сдержанный смешок лорда Майкла, Мэллори выпрямилась на своем стуле.
Когда она наконец решилась к нему повернуться, первое блюдо уже подали.
— Приношу вам свои извинения, милорд, я ужасно ошиблась на ваш счет.
Его губы дрогнули и чуть было не растянулись в улыбке.
— Это вполне объяснимая ошибка. Должен признать, что, стоя с ведром в руке, я, видимо, действительно выглядел виновником происшествия. И все же не представляю, как вы могли подумать, что я способен вылить ведро воды на такую очаровательную юную леди, — расхохотался он, — юную леди с таким мягким характером и, как это сказал капитан, «добрым и чутким сердцем»?
Мэллори предпочла не реагировать на эту шутку.
— Как бы то ни было, я приношу свои извинения.
— Я принимаю их.
Мэллори была рада, когда капитан Барим потребовал всеобщего внимания.
— Сожалею, что вынужден задавать вам вопросы во время ужина, но я, по-моему, очутился перед лицом некоей загадки. Надеюсь, кто-нибудь из вас видел или слышал что-то, что поможет мне отыскать ключ к ее решению.
— И что же это за тайна? — спросила госпожа Уикетт с округлившимися от любопытства глазами. Капитан откашлялся и после паузы произнес:
— Похоже, мы потеряли двух пассажиров.
— Вы шутите! — не поверила госпожа Уикетт. — Как это можно потерять пассажиров в открытом море?
— В этом-то и заключается загадка. Два арабских джентльмена — господа Зенозирис и Бурлос — просто-напросто исчезли. Уже несколько суток они не ночевали в своих каютах, и никто их не видел. Я велел прочесать корабль от носа до кормы, но на борту их не оказалось.
При этих словах Майкл и Халдун обменялись быстрыми взглядами.
— Несомненно, из этого можно сделать только один вывод, — со страхом констатировала Мэллори.
— Согласен с вами, миледи, — заявил капитан. — Они, должно быть, упали за борт. И все равно загадка остается. Погода была спокойной, так что смыть волной их не могло. Если бы упал один — еще куда ни шло, но чтобы двое? В это я поверить не могу.
— Я наверняка могу разрешить вашу загадку, капитан, — с уверенностью промолвила госпожа Уикетт. — Один из джентльменов упал за борт, второй прыгнул за ним, чтобы спасти его, и оба — утонули.
— Я думал об этом, — капитан поочередно посмотрел на всех своих гостей. — Слышал или видел кто-нибудь из вас что-то, что могло бы помочь мне в поисках отгадки?
Ответа на его вопрос не последовало, и капитан, похоже, огорчился.
— За все годы своих плаваний я никогда не терял пассажиров. За это мне придется отвечать перед портовыми властями. Боюсь, из-за этого возвращение моего судна будет отложено на много недель.
И вновь Майкл и Халдун обменялись многозначительными взглядами. Если бы они признались, что связаны с этим происшествием, их бы тоже задержали.
Мэллори было так жаль двух бедняг, которые, по всей видимости, утонули, что она почти не притронулась к филе из лососины, поданному под великолепным сливочным соусом.