Объяснение в любви
Шрифт:
Слабость, повторила она. Это — главная ее проблема. Клайв необходим ей как вода, как воздух, — и ничего с этим не поделаешь. Бороться с этим бесполезно. Да, он — самовлюбленный, эгоистичный, бесчувственный…
Ее горестный вздох защекотал ему шею. Приподнявшись, Клайв приник к ее губам с поцелуем, от которого, того и гляди, остановится сердце. Когда он, наконец, отстранился, Анхела ласково провела пальцем по его щеке, не в состоянии поверить, что этот человек может быть настолько нежен, при этом не питая к ней ровным счетом никаких чувств, кроме
— Иногда я жалею, что встретила тебя, — тихонько пожаловалась она.
— Только иногда? — переспросил он.
Как ни странно, Клайв не улыбался. А, напротив, серьезно глядел на нее сверху вниз. Зеленые глаза загадочно поблескивали в темноте, а лицо, точно вышедшее из-под резца античного скульптора, просто не могло быть прекраснее, нежели сейчас.
— Должен ли я извиниться за сегодняшнее? — спросил он глухо. Слова его дышали искренностью.
«Нет, — печально подумала Анхела. — Просто люби меня». — И, проглотив комок в горле, покачала головой:
— Просто пообещай мне никогда больше так со мной себя не вести.
В изумрудно-зеленых глазах отразилось глубокое раскаяние.
— Жизнью клянусь, — торжественно проговорил Клайв, скрепляя договор поцелуем, и еще одним, и еще, пока исполнение епитимьи не завершилось новой игрой в обольщение.
И эта особенность его характера, — готовность при необходимости усмирить свою непомерную гордыню и выказать смирение, — обладала над нею властью куда большей, нежели безжалостная жестокость, к которой Клайв прибегал накануне.
Пальцы ее легонько скользнули по припорошенной жесткими волосками, мускулистой, атласной на ощупь коже. Этот мужчина сложен, как молодой бог, мечтательно думала Анхела. При одном только виде него любая женщина растает от страсти. На сей раз именно она обратила его краткие, покаянные поцелуи в разгульное пиршество страсти. Именно она перекатилась на спину и привлекла Клайва к себе, а затем неспешно раздвинула бедра, приглашая его расположиться поудобнее. Ноги их сплелись, тела выгнулись в лад нарастающему ритму; поцелуи обрели иной смысл.
Губы его оторвались от ее губ и принялись исследовать иные, еще более соблазнительные уголки. Вот они сомкнулись на соске — и молодая женщина застонала от удовольствия. Анхела запустила пальцы в его волосы, погладила широкую спину. Клайв задрожал всем телом и настойчиво потянул сосок на себя, — и все ее существо пронзило острое, точно боль, наслаждение.
И все началось сначала. Но на сей раз это не было поединком характеров, никто не старался намеренно причинить другому боль. Спустя несколько секунд, не более, он уже привлек Анхелу ближе, навстречу своему пульсирующему мужскому естеству.
— Можно? — тихо спросил он, на миг оторвавшись от ее груди.
— О, да, — задыхаясь, пригласила она.
На сей раз Клайв вошел в нее осторожно и мягко, как мужчина, сознающий свою силу. И она охотно приняла его; и очень скоро оба уже постанывали от восторга, ведь, хоть все и произошло очень быстро, они оказались идеально «настроены» друг на друга.
«Неужели я и впрямь смогла бы от него уйти? — спрашивала себя Анхела, чувствуя себя во власти нарастающего вихря. — Неужто он и впрямь хочет оборвать наш роман?»
И, словно почувствовав, что молодая женщина отвлеклась на что-то постороннее, Клайв приподнялся над ней: глаза его казались двумя бездонными омутами страсти, губы были горячими, влажными и нетерпеливыми.
— Это — редкостный дар, — глухо выдохнул он. — И дар этот принадлежит нам обоим: тебе и мне.
— Иногда мне кажется, будто ты меня ненавидишь, — прошептала она.
— Никогда, — запротестовал Клайв и припал к ее губам так яростно, что в голове у нее не осталось места для иных мыслей.
На следующее утро Анхелу разбудил легкий поцелуй в щеку. Открыв глаза, она сонно улыбнулась любимому.
Чисто выбритый, благоухающий лосьоном Клайв просто-таки искрился энергией и жизненной силой. Он уже облачился в деловой темно-серый костюм с бледно-голубой рубашкой, что выгодно оттеняли его светлые волосы и легкий золотистый загар.
— Вставай, соня, одевайся; позавтракаем вместе, — пригласил он. — У меня для тебя сюрприз.
— Сюрприз? — повторила она, блаженно потягиваясь.
— М-м-м, — протянул он, и ничего обольстительнее Анхела в жизни своей не слышала.
Глаза ее зовуще сощурились, изящная ручка выскользнула из-под одеяла.
— Покажи прямо сейчас, — потребовала она тоном, не оставляющим места для двояких толкований.
Клайв поднес тонкую кисть к губам — и вновь уронил ее на одеяло.
— Ни за что! — Он озорно усмехнулся. — И для такого сюрприза требуется одеться как можно официальнее.
И, с этим интригующими словами, Клайв повернулся на каблуках и вышел. Улыбаясь, Анхела проводила его взглядом: надо же, как одна-единственная ночь любви способна изменить, словно по волшебству, их непростые отношения! Клайв Риджмонт — книга за семью печатями: то он ведет себя так, словно ему не терпится избавиться от надоевшей пассии, а то изнывает от блаженства в ее объятиях! А теперь вот сюрприз для нее приготовил… и когда только успел? Анхела глянула на часы: семь утра. Невероятно!
Да уж, надо отдать Клайву должное: с ним не соскучишься! Все еще улыбаясь про себя, молодая женщина спрыгнула с постели, приняла душ и оделась, — учитывая пожелания любимого, вполне респектабельно. Для такого случая Анхела выбрала белый английский костюм, дополнив его аметистовой брошью и браслетом: эти камни идеально подходили к ее глазам.
По пути в столовую Анхела заглянула в кухню и с удивлением отметила, что экономки по-прежнему нет. Слегка нахмурившись, она переступила порог светлой, просторной комнаты и обнаружила, что на столе ее поджидает любимый завтрак, — ваза со свежими фруктами и чашка с дымящимся кофе, — и любимый мужчина, вальяжно расположившийся в кресле с утренней газетой в руках.