Объятия удава

Луганцева Татьяна Игоревна

– Отлично! Ты и подойдешь к ним: мол, привет, Настя!

– Придумаем что-нибудь.

Им принесли заказ, и они дружно взялись за дело.

– Ничего еда! – с набитым ртом произнесла Яна и поперхнулась.

Через столик от них сидели девушка с короткими ярко-рыжими волосами и молодой мужчина – в дорогом костюме из блестящей ткани, ярком фиолетовом галстуке и с многочисленными перстнями на пальцах. Но поразил Яну не их внешний вид – таких молодых пар в кафе было полно. Дело в том, что она видела

этого парня раньше. Перед ней был Антон – подручный пренеприятнейшей Гертруды, владелицы галереи.

«Надо же, как мир тесен… Так я и знала, что у старой дамы он на побегушках, а вот время проводит с молоденькими девушками. Но что-то и на нее он не производит особого впечатления. Девушка явно скучает. Да, этот расфуфыренный индюк ей совсем неинтересен. Так не смотрят на любимого».

– Пришли, – объявил Гриша.

– Где они?! – вскинулась Яна.

– Через стол от нас. Мужик в блестящем костюме и девушка с ярко-рыжими волосами.

– Ты шутишь?! – выдохнула она.

– Я не шучу, зачем мне? Я раньше видел Настю. Это точно они.

– Это – судьба! – возликовала Яна. – Москва – огромный город! С огромным населением! Но среди миллионов людей именно этот типчик оказался нашим подозреваемым!

– Ты что, знаешь его?

– Я знаю, что зовут его Антон и он находится в услужении или в любовниках у одной омерзительной старой тетки по имени Гертруда.

– Что сделала тебе эта тетка?

– Собственно говоря, ничего… Просто не понравилась, как она вцепилась в меня мертвой хваткой, чтобы я продала ей это кольцо.

– Которое ты никому не отдашь, потому что оно от твоего любимого, – поддразнил ее Гриша.

– Это так! – подзадорила его Яна.

– Итак, он в услужении, как ты говоришь, у старой тетки, и наверняка богатой?

– О да! Думаешь, Антон готовит следующую жену к сердечному приступу? Тогда еще не все потеряно! Просто надо наблюдать за ними, и когда она внезапно умрет, ты вычленишь ее сердце и, уже наученный горьким опытом, не потеряешь его. И все будет в шоколаде! Ты докажешь, что он – подлый отравитель, а я избавлюсь от женщины, которая мне не понравилась! Все клево! Да не смотри ты на меня так… Шучу я. Мы с тобой тут для чего? Для того, чтобы предотвратить еще один сердечный приступ!

– Вот это ты хорошо сказала! А можно я присоединюсь к твоей славе и тоже стану положительным героем? А не размазней, который нарушил закон и к тому же потерял все улики…

– Примазывайся! Мне не жалко! Только я подумала вот о чем: а вдруг парень не виноват? А мы, подозревая его во всех тяжких грехах, будем отравлять ему жизнь. Как-то это нехорошо выглядит… И все же моя пресловутая интуиция говорит о том… нет, она просто кричит и сигнализирует, что здесь дело не чисто… А знаешь, какая мысль мне не дает покоя?

– Ты про какую-то свою мысль мне уже третий раз говоришь, а потом куда-то в сторону уходишь.

Григорий поднес к своему лицу чашку с кофе, и Яна отметила, что у парня глаза по цвету напоминают этот ароматно-дурманящий напиток.

– Нет, сейчас не уйду, – оторвалась от созерцания его глаз Яна. – Дело в том, что с мамой Ани, Зинаидой Ивановной, я познакомилась в ювелирной галерее, принадлежащей Гертруде. Именно там ей стало плохо, и я привезла ее в больницу, в смысле, к тебе в морг.

– А что Зинаида Ивановна там делала? И почему ей стало плохо?

– Да я мало что поняла… Она перед Гертрудой унижалась и выглядела просто жалко. То ли она что-то просила, то ли чем-то провинилась… В общем, я толком ничего не знаю, потому и не говорила тебе об этом.

– А у Зинаиды Ивановны ты не могла спросить? – Тут Григорий подал тайный знак Насте.

– Она тогда чуть не погибла под колесами, и я не хотела еще больше усугублять ее состояние, расспрашивая о явно неприятных ей вещах. А затем ее забрали в психушку! Что, я туда поеду ее спрашивать?

– Можно было бы, – не очень уверенно произнес Григорий.

– Ну а зачем? После того, что я узнала о ее деяниях, меня проблемы Зинаиды Ивановны уже не слишком интересовали.

– А вообще, Яна, это очень странно – совершенно разные и вроде бы никак не связанные друг с другом люди почему-то собрались в одном месте. Бывший муж Зои, Зинаида Ивановна, ты, Гертруда…

– Ну-ну, копай дальше! – подбодрила его Яна и подозвала официанта: – Двести граммов лучшего коньяку!

– Ты чего? – Гриша поперхнулся кофе.

– А ты как думал! Я ведь сейчас на амбразуру пойду! Я разворошу всю эту гнилую кучу и узнаю, почему все эти люди собрались вместе…

Договорить она не успела – свет над их столиком заслонила высокая и мощная мужская фигура:

– Здравствуйте, Яна. Я – Антон. Помните?..

– Ой, как же я могла забыть?! Красавец-мужчина из галереи… Конечно, я помню, – противным писклявым голосом заговорила Яна.

– Вас нельзя было не заметить – такая эффектная женщина! Извините, я не знаю вашего спутника, но я ему завидую.

– Это Григорий – мой друг.

– Я – Антон. – Мужчины обменялись рукопожатием. – Значит, друг…

– Только друг, – улыбнулась Антону Яна. – Гриша – гей.

После секундного замешательства Антон спросил:

– Мы с моей спутницей Настей можем к вам присоединиться?

– Да, конечно! – Тут Яна убрала туфлю с острым каблуком с черного ботинка Григория, который она вонзила в него на слове «гей».

– Настя – моя падчерица, – сразу же пояснил Антон, и Яна поняла, что ее уловка не прошла даром: «клиент» тоже хотел казаться свободным.