Обязан выжить
Шрифт:
— Вроде тихо…
Дядя Викентий посмотрел сквозь лестничные марши наверх. Там, похоже на третьем этаже, горела электрическая лампочка, и ее отсвет кое-как освещал ступеньки.
— Точно, тихо, — согласился Виктор и заключил: — Возвращаемся…
Они вытянули уже остывшее тело из машины и, подтащив к самому углу, положили так, что казалось, будто «Петрищенко» ударился головой именно здесь. Когда все было сделано, Виктор неожиданно предложил:
— А что если мы пошумим
Пару секунд дядя Викентий обдумывал предложение и согласился, от себя добавив:
— Только не здесь. Давай в подъезде…
Почти не прячась, они вернулись к дому, зашли в тот же подъезд, и уже там Виктор, прикрыв на всякий случай парадное, поднялся на один марш. Потом с криком: «А, собака!.. Стой!.. Стой!..» — затопал сапогами, сбегая вниз ступеньками по-ночному гулкой лестницы.
В свою очередь дядя Викентий громыхнул дверями и завизжал каким-то старческим фальцетом:
— Ты до кого ходыв?.. Га?!. До кого?!
Наделав шуму на весь подъезд, дядя Викентий и Виктор, изо всех сил топая сапогами, выскочили на улицу и бегом понеслись за угол. Тут дядя Викентий, заметив, что в некоторых окнах вспыхнул свет, неожиданно нагнулся, выхватил из кобуры пистолет «Петрищенко», вложил ТТ в ладонь погибшего и пару раз нажал на спуск.
Тишину ночной улицы разорвал грохот выстрелов, и дядя Викентий кинулся к «опелю», едва успев остановить Виктора, который уже собрался запускать мотор.
— Стой! Давай тихо… Вручную…
Они дружно навалились, и «опель», сдвинувшись с места, неслышно покатился по булыжнику плохо различимого в темноте спуска…
Возле длинного дома по улице Монополевой суетились военные. Пожилой седоватый следователь, присев на корточки, тщательно осматривал булыжник проезжей части и тротуар, в то время как остальные молча наблюдали за его действиями. Так продолжалось довольно долго, до тех пор, пока из подъезда не вышел помощник следователя и не присел рядом с начальником.
— Ну, что тут?
— Да вроде проясняется, — следователь вытер испачканный палец, которым только что щупал тротуарный бордюр, и, будучи педантом, добавил: — Кажется…
— А что, есть сомнения? — судя по тону, помощнику все давно было ясно.
— Сомнения всегда есть… — следователь выпрямился. — Как у тебя? Что-нибудь есть?
— Признаться, мало, но все-таки… — помощник хотел выглядеть посолиднее и, докладывая, встал смирно. — Одна жиличка, как дверьми грымнули, за окно посмотрела. Заметила, как двое пробежали. Вроде впереди кто-то цивильный бежал, а сзади, вроде как за ним, военный. Но описать не может, темно было все-таки…
— Конечно, темно, — согласился следователь и, уже начисто вытирая платком ладони, заметил: — Однако увидела. Другие тоже должны были на выстрелы среагировать.
— Они и среагировали, — помощник пожал плечами. — За оружие и к двери.
— Ясно… — следователь вздохнул. — Значит, сюда никто не выходил?
— Никто. Говорят только, патрульные почти сразу прибежали и допытываться начали, где стреляли да кто стрелял, а уж потом на убитого натолкнулись и подобрали.
— Да уж… Лучше бы они его совсем не трогали.
— Почему?
— Понятней было б, — следователь вздохнул, явно сожалея об утраченной возможности, и добавил: — Говорил я с патрульными. Они посмотрели и действовали соответственно. Туда-сюда ткнулись, нет никого, а тут солдатик обратил внимание, что крови нет и пистолет в руке… Может, он и стрелял, чтоб внимание обратить…
— Это что, патрульные так думали? — спросил помощник.
— Нет, это я так думаю, — ответил следователь и рассудительно заключил: — Солдаты что? Раз не подстреленный, значит, просто плохо стало, и, конечно, в госпиталь… А какой уж тут госпиталь…
Именно в этот момент, обрывая рассуждения следователя, совсем рядом пискнули тормоза, и рядом с ним остановился новенький «виллис». Из машины вылез хмурый подполковник и сразу обратился к следователю.
— Ваше мнение?
— Похоже, несчастный случай.
— Может быть, может быть… — подполковник, осматриваясь кругом, повертелся на месте и, только убедившись, что ничего нового он не увидит, добавил: — Я в госпитале был. Они выяснили. От удара. Скорее всего, при падении…
— Да, нелепо… — следователь опять вздохнул и сокрушенно покачал головой. — А у меня, как назло, ни одной зацепки…
— Да нет, — возразил подполковник и вытащил из кармана смятый листок бумаги. — Зацепочка как раз есть. Вот записка, при нем была. Я потому так быстро и примчался сюда.
Следователь торопливо пробежал текст глазами и посмотрел на подполковника.
— Что, неужто просто бытовуха?
— Черт его знает, — подполковник пожал плечами. — Адрес-то этот…
Следователь придирчиво, на этот раз не спеша, перечитал записку и весьма скептично заметил:
— Ну, а как выявится, что она оперативная?
— Тогда, конечно же, мы сами проверим.
— Ясное дело… — следователь сунул записку в карман и, уже просто рассуждая сам с собой, негромко сказал: — Если бы хоть следы от пуль найти, но сами видите…
— То-то и оно, что вижу, — подполковник пренебрежительно фыркнул. — Тут все стены пулями исковыряны, попробуй найди…