Обязана быть его – 2

Ковалевская Алиса

– Всё будет хорошо, – шепнула я себе. – Всё будет хорошо, – уже сквозь километры – своей маленькой девочке, кнопке, солнышку, светлому лучику. – Дядя Демьян… – всхлипнула и разрыдалась. – Дядя Демьян… поможет нам, Соня. Поможет…

Глава 8

Все последующие дни, проведённые в больнице, слились в бесконечность, наполненную беспомощным ожиданием и неопределённостью.

Терентьев больше не приходил. Может быть, оно и к лучшему, вот только уверений Светы в том, что всё в порядке,

мне было слишком мало. Телефона у меня не было, и всё, что я могла – додумывать варианты реальности.

Демьян пообещал сделать всё, чтобы я увидела дочь как можно быстрее. Всё, чтобы сдержать данное Соне слово. В том, что он сделает это, я не сомневалась. Но понимала я так же, что даже его возможности не безграничны. Сколько ему потребуется времени? Сколько уже прошло?

– Есть какие-нибудь новости? – сдавшись, спросила я у пришедшего ко мне буквально минуту назад адвоката.

До этого момента личного мы не касались – обсуждали только то, что было важным для следствия.

– Демьян что-нибудь говорил про Соню?

Затаив дыхание, я вглядывалась в лицо Альберта. В отличие от меня за эти дни он нисколько не изменился: проницательный взгляд, элегантная простота. Что до меня…

Осунувшаяся, измотанная бессонными, наполненными кошмарами ночами и переживаниями, я мало чем напоминала себя прежнюю. До недавнего времени плотно обтягивающие ягодицы и бёдра домашние штаны, привезённые мне Светой вместе с другой одеждой, сидели свободно, черты лица заострились, под глазами появились огромные тёмные круги.

– С вашей дочерью всё в порядке, – ответил Альберт, а я едва не взвыла в голос.

Всё в порядке. Как же мало мне было этих слов! Я хотела знать, как она спит, что она ест, какие мультфильмы смотрит по вечерам. Хотела…

– Я так хочу увидеть её, – прошептала, понимая, что окончательно сдалась.

Должно быть, что-то во мне всё-таки надломилось. Неосознанно я искала поддержки, прекрасно понимая при этом, что задача Альберта заключается в другом. Если бы я могла хотя бы позвонить Свете, поговорить с ней… Но телефон у меня забрали ещё в первый день. Практически запертая в больничной палате, в четырёх стенах, я была предоставлена самой себе: своей памяти, своей боли, своим мыслям и своим страхам.

О том, что согласилась выйти замуж за Демьяна, я старалась не думать, ибо смысла в этом не было. Постараться отговорить его? Он предоставил мне право выбора, я этот выбор сделала. Вот и всё. Что дальше? Дальше… Этого я не знала.

– Об этом я и пришёл с вами поговорить, Дарина, – вместо каких-либо слов поддержки или утешения, сказал Альберт. – Завтра утром судья примет решение по поводу вашего освобождения под залог.

– Завтра? – с придыханием переспросила я.

Пальцы мгновенно похолодели, ноги стали ватными. Последние дни я только и ждала этого момента, но оказалась к нему не готова. Голова закружилась, мысли на секунду затянуло пеленой.

– Я должна присутствовать на заседании?

– Это не обязательно, –

Альберт налил в стакан воды из пластиковой бутылки и подал мне, но я только мотнула головой. И на кой мне вода, если у меня ноги подгибаются?

Поставив стакан на тумбочку, Альберт проговорил:

– Думаю, уже завтра вы сможете увидеть свою дочь, Дарина. Подождите ещё немного, – он похлопал меня по руке, как, должно быть, сделал бы отец или близкий старший родственник. – Совсем немного. Сонечка тоже соскучилась по вам. Она у вас чудесная девочка, – губы его тронула едва заметная улыбка. Первая, что я увидела за всё время нашего общения. – Очень похожа на мою внучку. Вы скоро увидитесь, обещаю вам.

– Спасибо, – я тоже вымучила слабую улыбку и всё-таки потихоньку шмыгнула носом.

В эту ночь я почти не спала. Мысленно подгоняла время, надеясь увидеть за окном проблески рассвета, но оно будто специально стояло на месте. Каждая секунда – за час, каждая минута – вечность.

Наконец поднявшись, я подошла к окну и, приоткрыв створку, сделала несколько жадных глотков холодного воздуха. Заметила мелькнувшие в воротах больницы огни скорой.

Мысли о Демьяне всё же пробрались сквозь комок других, наслаивающихся друг на друга, путающихся, шипящих дикими змеями.

– Ты ведь так и не сказал, зачем всё это, – сказала я в пустоту. То ли самой себе, то ли надеясь, что тот, к кому они обращены, услышит их сквозь расстояние. Почти так же, как в знаменитом романе.

«Джейн Эйр»… Как давно я читала эту книгу. Ещё в старшей школе, когда была жива мама. Когда я думала о будущем, грезила, строила планы. Когда не знала, что однажды буду вот так стоять посреди ночи и говорить с пустотой.

– Температура, – услышала я сквозь тяжёлый сон и кое-как приподняла свинцовые веки.

Должно быть, под утро мне всё-таки удалось уснуть. Зашедшая в палату медсестра нажала на выключатель, и комнату тут же наполнил свет. Квадрат окна был таким же тёмным.

– Это было обязательно? – спросила я сиплым со сна голосом.

Медсестра недовольно поджала губы и сунула мне под нос холодный градусник.

Поморщившись, я взяла его. Встретилась взглядом с похожей на жабу девушкой с пухлыми губами и маленькими, как у хорька глазками.

– Сколько времени? – не дождавшись ответа, поинтересовалась я.

– Половина седьмого, – через губу ответила «жаба» и, покачивая слоновьим задом, пошла к двери.

Половина седьмого… Я прикрыла глаза и потёрла ноющий висок. Ещё несколько часов ожидания. Чашка крепкого чая и…

Открыв дверцу тумбочки, вытащила коробочку с тремя крохотными безе. Положила на колени и уставилась на них, понимая, как, должно быть, глупо выгляжу. Но мне нужна была связь с прошлым, с чем-то… С моментом, где я была хоть немножко счастлива.

Думая об этом, я не заметила появления другой девушки в бело-голубой медсестринской форме.