Обычная магия
Шрифт:
Но не в случае со школой Маргарет Грин. Здесь язык требовался. Учить язык нам предстояло каждый год и из-за перевода в следующий класс мы должны стать, как выразился мистер О'Хара, «бегло говорящими».
–– Зачем? Подготовиться к тому, что нас купят и продадут? –– пробурчал под нос Питер.
–– На случай, если вас продадут и купят, –– ответил мистер О'Хара во всеуслышание. –– Думаю, вы обнаружите, что сбежать гораздо проще, если знаешь местный язык. –– И он потратил остаток урока на введение в астринский и обучая нас туристическим основам типа «здравствуйте», «до свиданья»,
То и дело я посматривала сквозь большие окна и наблюдала за Бекки, которая вывела свой класс во внутренний двор. Я не была уверена, чем именно она занималась, выглядело это так, как будто она ловила старших учеников и заставляла их бесцельно туда-сюда бегать и хлопаться об землю.
Далее была математика и история с мисс МакКартни. В отличие от мистера О'Хара, мисс МакКартни не была заинтересована в том, чем мы занимались на других уроках и не заставляла нас говорить. Она сама почти не разговаривала.
Она взяла свиток, ожидая, пока все усядутся и прекратят болтать (что-то в ее спокойном настороженном выражении лица не заставило себя долго ждать) и потом проверила наши имена по списку. Она прошлась взад и вперед по рядам, раздавая контрольные, села за свой стол, и большую половину занятия мы выполняли работу. В тесте были основы математики – сложение\вычитание, умножение, немного деления и совсем немного геометрии. Как я догадалась, чтобы определить, как много мы знаем. В руководстве говорилось разобрать все задачи, даже если мы не знаем ответа, чтобы показать свою работу.
Мы закончили как раз к концу урока; мисс МакКартни встала и сама собрала листочки, хотя было бы проще просто передать их на ее стол.
Когда она заговорила, я поняла, что ее голос мы услышали впервые, поэтому я не ожидала медленного, неторопливого протяжного произношения. Это казалось противоречащим ее пристальному взгляду с холодными глазами и тщательно убранным в пучок волосами.
–– Жизнь простаков сложна, –– начала она, привлекая наше внимание, –– и она начинается здесь. Я не ставлю вам на этом уроке пятерки, четверки или тройки. Вы все достаточно взрослые, чтобы уже знать цифры. Вы либо сдаете, либо терпите неудачу. Если вы терпите неудачу, — тут она подразумевала «когда» — вы будете обязаны пройти курс еще раз и еще раз, пока не сдадите его. Судя по этой попытке, — она пробежалась по страницам с нашими контрольными, — некоторым из вас предстоит большая работа.
История была такой же, только больше имен и меньше чисел. Мисс МакКартни больше не произносила свою речь о числах или наших оценках, но это было и так понято.
Когда мы ушли, я снова выглянула во внутренний дворик. На траве стояли разделенные на пары студенты, задержавшиеся на спарринге. Через секунду я поняла, что они не просто атакуют друг друга, они кружатся, двигаясь одинаково. Бекки издала пронзительный свист и они замерли. Она вытащила мальчика постарше вперед, чтобы его увидели все, и двигаясь словно в танце, сбила с ног на землю.
Прозвенел звонок на обед, но Бекки подняла три пальца и ее студенты направились друг на друга. Мы прилипли к окнам и смотрели, пока мисс МакКартни ледяным тоном не приказала нам
–– Наконец-то мы добрались до чего-то хорошего, –– произнес Фред. Мы сгруппировались вокруг нашего стола в столовой, склонившись так, будто мы обнаружили какой-то большой секрет, и подозреваю, что этим секретом были небольшой горшок с овощным супом и копченый сыр. Я слишком проголодалась, поэтому решилась отведать это. Ну, по крайней мере я знала, что пробую. Что-то простецкое. Столовая гудела детьми, кричащими и набивающими свои желудки. Я заметила несколько студентов старшего возраста, наблюдающих за нами и хихикающих. –– Я могу побороться, –– продолжил Фред с преувеличенной небрежностью. Впервые в тот день он выглядел расслабленным. –– Я имею в виду... у меня... я вырос с тремя братьями.
–– Я не знала, что мы должны будем бороться. –– Фрэн заламывала руки. Ее лицо было таким бледным, похоже, она собиралась упасть в обморок. –– Я не знаю, как бороться.
–– Вот почему мы и ходим на уроки, –– сказала я ей. –– Они собираются нас научить.
–– А если ты забьешь на борьбу, я уверен, что они научат тебя, как правильно стоять на аукционной площадке, –– добавил Питер, не отрывая глаз от книги.
Одна из девочек-маджидок хихикнула. Я бросила в Питера булочкой. Он поднял голову, удивившись, когда та отскочила от его головы.
–– Но это так. Не злись.
Питер посмотрел на Фрэн, и быстро опустил голову обратно в книгу, чиркая в ней карандашом с удвоенной силой.
–– О, пожалуйста, ей нужно этому научиться, –– произнесла одна из девочек-маджидок... Найжа, я думаю, хотя не уверена. Им нравилось постоянно меняться местами.
–– Эбби. –– Это был Нейт, его губы были сжаты в тонкую линию, которая придавала ему раздраженный угрюмый вид. –– Ты опаздываешь.
–– Я? –– спросила я.
–– Просто пойдем со мной. –– Он повернулся и рванул к двойным дверям. Я пожала плечами любопытным взглядам за столом и поспешила за ним. В кухне было так же жарко, как я помнила, но не так сумасшедше как накануне вечером.
Повариха Белла была у плиты.
–– Это Эбигейл?
–– Да, Шеф. –– Нейт толкнул меня к ней, а сам устремился к раковине.
Я подошла к Поварихе Белле, внезапно разнервничавшись. Ее внимание было сосредоточено на большой черной сковородке, на которой шипело горячее масло.
–– Вчера вечером ты сказала, что хочешь помочь.
Я смущенно огляделась. Все другие дети были заняты.
–– Да.
–– Неужели ты думала, что нам помощь нужна только на один вечер?
–– А, нет? –– сказала я, чувствуя себя так, будто сдаю тест и проваливаю его.
–– Ты думаешь, что посуда пачкается только раз в году?
–– Нет, –– затем я добавила, –– Шеф.
–– Твое предложение помощи отменяется?
–– Нет.
И наконец Повариха Белла посмотрела на меня так, будто отмеряет меня для своего блюда. Затем она резко кивнула в сторону раковины.
–– Тогда помогай. И завяжи сзади свои волосы.
Я поплелась к раковине, завязывая волосы так быстро, как только могла. Нейт бросил мне губку, но я не поймала ее, и она влажно шмякнулась об мою руку. Он ухмыльнулся.