Обыграть темного эльфа
Шрифт:
— У твоей сестры есть даже «Забытые печати»! — восхищенно воскликнул Трэшен.
— Что?
— «Забытые печати» — это очень редкая книга! Их всего в мире пара штук.
— Ну да, она всегда была заучкой, — отмахнулась я, не придавая этому значения.
— Твоя сестра тебе никогда не рассказывала, чем занимается? Куда именно и зачем ездит?
— Нет. — Я безразлично пожала плечами. К тому же давно привыкла, что сестра вся в отца.
Трэшен перестал задавать вопросы, продолжая рассматривать с интересом и некой задумчивостью книги сестры. Это дало мне возможность сосредоточиться. Я даже успела порыться
— А-а-а! Трэшен, сними это! — подскакивая на месте, пыталась скинуть со своей руки какое-то насекомое.
— Это же всего маленький паучок, — с улыбкой произнес полуэльф.
После чего аккуратно перехватил меня за талию и спокойно снял с руки это страшное насекомое.
— Посмотри, ты напугала его больше, чем он тебя.
С нежностью во взгляде Трэшен очень осторожно взял паука и отнес его в угол комнаты. И только обернувшись ко мне, заметил недовольное выражение лица. Отчего невольно замер, явно не ожидая такой злости. Могу поспорить, у меня сейчас глаза приобрели оттенок гречишного меда.
— Трэшен, вообще-то пострадавшая сторона тут я, а не паучок!
— Ты сражаешься с нечистью, а какого-то бедного жучка боишься? — В его голосе не было издевки, как и тогда летом, когда он узнал о моем страхе перед змеями.
— У женщин много фобий, — со смешком ответила я, как часто любила повторять Элька, собираясь на очередное свидание с некромантом — она до ужаса боялась скелетов. — Несмотря на то, что я сильный маг, внутри остаюсь обычной впечатлительной девушкой. И да, мне лучше десять зомби упокоить, чем одного паука подержать в руках.
— Все-таки ты забавная.
— Это комплимент? — не скрывая самодовольства, поинтересовалась я.
— Можешь считать, что да, — легко ответил полуэльф и вновь вернулся к книгам.
Я же, вспомнив, что хотела проверить тайник сестры, уже не так уверенно вновь просунула руку между стеной и спинкой кровати и нащупала небольшой конверт. Достав его, с любопытством распечатала и быстро пробежала глазами по письму:
Я надеюсь, что ты все же найдешь эту записку, когда приедешь на каникулы. Почему я не отправила ее тебе? Ответ прост — не хотела, чтобы она попала не в те руки. А ты ведь знаешь, что у нас на почте все письма, что идут в школу, проверяются. Прошу, извини меня, что не писала. Но я просто не могла этого сделать. Подробнее расскажу при встрече. Но сейчас не об этом! Кулон, который оказался у тебя. Не пользуйся им больше. Я не знаю, как это произошло, что ты его нашла, ведь я так не хотела этого, но, наверное, такова судьба. Кулон всегда будет в нашей семье. Ведь мы его хранители. Не забывай мои слова. Ты не должна искать артефакт. Он погубит тебя.
И самое главное — будь осторожна, прошу.
P.S. Я вернусь сразу, как закончу то, что начала…
Я стояла, недоуменно хлопая ресницами. Сестра знает о кулоне? Он что, был у нее раньше? И почему это мне нельзя им пользоваться? Чтобы не найти артефакт?
— Сэл, что такое? — обеспокоенно спросил Трэшен. — Что в письме?
Я тут же его скомкала, вспомнив, что Саррина не хотела, чтобы кто-то прочитал. И быстро ответила:
— Первая любовная записка.
— И ты думаешь, я тебе поверю? Ты свое лицо видела, когда письмо читала?
Я ощутила стыд на тысячную доли секунды, но он тут же исчез. Трэшен прав, наверняка на моем лице отразились все мои эмоции. Однако сказать ему про кулон я не могла. Вот только если продолжу врать, то никогда не верну его доверие. Цигх!
— Так что, Сэл, опять тайны?
— Нет, Трэшен! — тут же уверенно ответила я. — Я хочу, чтобы ты мне верил, перестал считать обманщицей. Я пыталась тогда тебе все объяснить, но ты просто не захотел ничего слушать. Мне правда очень жаль, что все вышло именно так. Я не знаю, что сделать, чтобы ты простил меня. К тому же меня твои слова тоже сильно ранили!
Я все это говорила, сама не понимая зачем. Меня словно прорвало, и кто-то тянул за язык, не давая возможности остановиться.
— Это письмо, оставленное мне сестрой, — все же призналась я, желая хоть немного вернуть доверие дорогого мне человека. — И я бы сама тебе все рассказала, но сестра попросила в письме никому ничего не говорить. Прости, пожалуйста.
— Сэллира, — изумленно прошептал мое полное имя Трэшен. В его желтых глазах было удивление и непонимание. Он явно не ожидал от меня такой пламенной речи, да что там, я сама от себя такого не ожидала.
— Восемнадцать лет Сэллира, — привычно ответила я.
— Тебя правда ранили мои слова? — неожиданно спросил Трэшен.
— Нет, принесли массу удовольствия! — Ехидство так и сочилось.
— В этом я был не прав. Несмотря на все твои поступки, ты не заслуживаешь того, что я тебе наговорил, — медленно начал Трэшен, заставляя меня чувствовать неловкость. — Прошу, извини меня.
— Э… не очень милое место для задушевных бесед. — Я скептично посмотрела на паутину на потолке. — Слушай, а давай я не обижаюсь на твои слова, а ты прощаешь меня?
— Пойми, ты утратила то доверие, что у меня к тебе было. И его надо заслужить. Так просто словами его уже не вернуть.
— Я докажу тебе, что мне можно верить! — уверенно заявила я, совершенно не расстраиваясь. Почему-то от Трэшена я и не ожидала другого. Зато теперь была уверена, что рано или поздно он простит меня. — Идем уже отсюда, здесь все равно больше ничего нет. — Я взяла Трэшена за руку и потянула к выходу.
Все-таки на ночь мы решили остановиться в деревне, чтобы вновь не спать в лесу. Так что выехали только на следующее утро. И теперь снова были в дороге. Все бы ничего, если бы, как назло, не начался дождь. Капюшон меня, как всегда, не спасал, и я в который раз проклинала осень. Ненавижу! А вот Малыш радовался дождю, как дитя малое, невольно заставляя задуматься. Вот что тут может нравиться?
Трэшен тоже не расстраивался, как ни в чем не бывало ехал немного впереди, и, казалось, намокшие волосы его нисколько не смущают. Я же только и мечтала, чтобы скорее приехать в Лапрам, принять горячую ванну, закутаться в одеяло с чашкой горячего молока и наслаждаться жизнью. Чем небось сейчас Рэн и занимался. Вот зря я его не послушала, совершенно не подумав, что ехать придется по такой непогоде.
— Ты чего такая надутая? — заметил мое настроение Трэшен, подъезжая чуть ближе.