Обыкновенное финское чудо
Шрифт:
Первым финляндским писателем называют монаха Йенса Буддена (примерно 1437–1491). Он, а в дальнейшем и другие писатели, в том числе Й. Л. Рунеберг, в течение столетий создавали литературные произведения на латыни или на шведском языке.
Алексис Киви (1834–1872) – первый профессиональный писатель, издававший свои творения на финском языке. Его роман «Семеро братьев» остаётся несравненным популярным произведением финской классики. Флагманом в преодолении языковых барьеров стал переведённый на 32 языка исторический роман Мики Валтари (1908–1979) «Синухе, египтянин».
Большую известность получил роман-сказка о мууми-троллях, придуманных Туве Янссон.
Интересно и другое сравнение.
Из интересного и познавательного очерка замечательного финского сатирика Мартти Ларни «Откровенное раздумье» привожу здесь довольно развернутую цитату. Ее суть лучше всяких комментариев скажет читателю о том, как относятся сами финны – к своим людям и своим традициям. Некоторые моменты очерка, может быть, сегодня выглядят наивно, но в целом очерк полон прекрасного, тонкого финского юмора. Вот эта цитата. А тем, кто заинтересовался, советую прочитать весь очерк целиком, найти его можно на просторах Интернета.
… «В одном из своих очерков Александр Куприн, не раз бывавший в Финляндии, описал финнов весьма своеобразно – по его мнению, финские женщины суховатые, деловые и некрасивые, мужчины же – светловолосые, синеглазые, суровые на вид и быстро стареющие. Ко всему этому у финнов совершенно отсутствует чувство юмора. Мне кажется, что, во всяком случае, в одном отношении Куприн несколько ошибся. Несмотря на то, что финны в большинстве своем нерасторопны, замкнуты и молчаливы, они все же понимают шутку. Я знаю многих финнов, которые веселы без вина и не боятся посмеяться сами над собой.
Грубо говоря, финнов можно разделить на четыре разных племени: карелов, саволаксов, похьялайцев и хямяляйцев. Карелы чутки и откровенны, они легко развеселятся и рассмеются, а в минуту грусти начнут наигрывать или напевать песню. Саволаксы – врожденные юмористы, каждая фраза в их разговоре заключает в себе какую-нибудь шутку или каламбур. Зато похьялайцы – упрямы, неповоротливы и скованны, словно телеграфные столбы. О хямяляйцах мне лучше было бы умолчать – не только потому, что я сам хямяляец, но и потому, что Куприн, несомненно, подразумевал мое дорогое племя, говоря о «светловолосых, синеглазых, суровых на вид и быстро стареющих мужчинах».
У хямяляйцев действительно не принято часто проветривать свои челюсти. Они до раздражения неразговорчивы. Но не все финны – хямяляйцы и не всехямяляйцы – неразговорчивы.
Быстрый технический прогресс и развитие транспорта привели к тому, что за последние десятилетия четыре племени слились. Из этого «варева» возник светлый мулат Севера, который пытается подать свой голос – порой в общем хоре, порой в одиночку. Карел, саволакс, похьялаец и хямяляец образуют квартет, в котором, по мнению каждого из четырех, три всегда фальшивят.
Поэтому-то у нас столько говорят и пишут о разногласиях у финнов.
Однако в одном вопросе финны едины: они любят мир и хотят в мире продолжать свою жизнь. В этом отношении их жизнь напоминает брак, в котором ссорятся и любят. Этого незачем скрывать, ибо подглядывающим в замочную скважину разумнее всего открыть дверь. Самый эффективный способ борьбы против войны – это показ ее во всей ее наготе. Кстати сказать, этого же мнения придерживался и гостивший в Финляндии Михаил Шолохов, с которым я имел возможность обменяться мысля ми. Гонимый инстинктом странствия, я много путешествовал. Мне часто доводилось видеться с краснокожими людьми, а также с представителями черной и желтой рас. Я убедился, что нас объединяют одни и те же заботы и горести, радости и восторг жизни, страдания и стремление к счастью. Люди, получившие западное воспитание, очень падки на то, чтобы оставить жизнь так называемого примитивного человека вне культуры. В этой связи я хотел бы коснуться некоторых определений, которые раздражают меня в такой же мере, как чрезмерно тесные ботинки. Так, установившееся на Западе понятие «культурные народы» и «примитивные дети природы», несправедливо, потому что его придумал так называемый культурный человек. Скорее речь может идти о разных степенях культуры.»
Известный архитектор Алвар Аалто создал свою «вазу Савой» почти 80 лет назад; она и сегодня является идентификатором «финского» стиля.
Ян Сибелиус (1865–1957) – национальный финский композитор и один из известнейших финнов в мире. В 2015 году исполнилось 150 лет со дня рождения великого мастера. Из всех финских маэстро Сибелиус является самым знаменитым и, пожалуй, наиболее значительным композитором эпохи позднего романтизма. В первую очередь он знаменит как автор семи симфоний, однако помимо таких значительных творений он писал и вокальную, хоровую, фортепианную и камерную музыку, а также создавал музыкальные темы для театральных постановок. У Яна Сибелиуса особо отмечают связи с городом Хямеенлинной. Политика Российской империи также оказала влияние на жизнь знаменитого финского композитора.
За свою долгую жизнь композитор создал 111 песенных произведений. Большая часть песен написана Сибелиусом на стихи финских шведоязычных авторов (в том числе Йохана Людвига Рунеберга), поэтому песни завоевали успех преимущественно в Скандинавии.
Разумеется, каждый финн знает и чтит Карла Густава Маннергейма – маршала Финляндии, служившего в свое время в кавалергардском полку в Российской империи, дослужившегося до звания генерал-майора русской армии. Это национальный герой страны. О нем и им самим (мемуары) много написано.
К.Г. Маннергейм – как политический и военный деятель – сыграл существенную роль во время становления Финляндии после обретения ею независимости в 1917 году (в следующем году страна будет отмечать 100-летний юбилей) и в период двух военных кампаний 1939–1940 («Зимняя война») и 1941–1944 гг. («Война-продолжение»).
Хуго Симберг – знаменитый финский художник. Важным моментом в жизни Симберга стала осенняя выставка 1898 года, после которой он был принят в Союз художников Финляндии. Симберг много путешествовал по Европе, преподавал, участвовал в выставках. Однако по-настоящему масштаб дарования художника был оценен только после его смерти.
Сосредоточенность на жутком и сверхъестественном находила понимание далеко не у всех критиков и зрителей того времени. Хуго Симберг был одним из крупнейших финских символистов. Его привлекали не банальные повседневные ситуации – напротив, он изображал то, что открывало двери в другую реальность, затрагивало разум и душу зрителя. Он понимал искусство «как возможность перенести человека посреди зимы в прекрасное летнее утро и почувствовать, как просыпается природа и ты сам находишься с ней в согласии.