Обжигающая тишина
Шрифт:
Долгое молчание.
В зеркале заднего вида внезапно появляется свет единственной фары и на мгновение ослепляет меня. Я поворачиваюсь и гляжу в заднее окно. Мотоцикл повернул с дороги примерно в ста ярдах за нами. Свет погас.
Я думаю о мотоцикле возле школы. Меня снедает беспокойство.
– Я хочу домой, – тонким голосом говорит Куинн. – Хочу к маме.
– Знаю. – Я снова обнимаю девочку и испытываю неописуемое ощущение, когда прижимаю ее к своей груди. Материнский инстинкт. Осознание того, что я готова на все ради этого ребенка. На что угодно. И я защищу ее, я сделаю ее счастливой.
– Мы найдем способ, – шепчу я в ее волосы. – Мы вместе поставим этих девочек на место, хорошо? Но нам нужно сделать это по-умному. Мы не можем физически отбиваться от всех дурных вещей. Насилие – это не ответ.
– Именно так он и говорил.
По моей спине пробегает ледяной холодок. Я отодвигаюсь в сторону.
– Кто?
Она только смотрит на меня.
– Ты имеешь в виду… этого мужчину?
Молчание.
Страх и ярость попеременно курсируют во мне. Я поворачиваюсь на сиденье и гляжу туда, куда повернул мотоцикл.
– Он хороший человек.
– Откуда ты знаешь? – жестко спрашиваю я.
Что-то мелькает в глазах Куинн, и в этот момент я без тени сомнения понимаю, что это был Джеб. Он здесь. Он следовал за Куинн и говорил с ней. Это он проехал мимо на мотоцикле. Это он ждал и наблюдал возле школы.
– Он спросил, где ты живешь? – сдавленно спрашиваю я.
Молчание.
– Спросил или нет?
– Да! – выкрикивает она. Гнев – ее единственное оружие, и она снова хватается за него. – Он спросил, замужем ли ты. Я ему сказала, что твой тупой дружок бросил тебя.
Мне трудно дышать.
– У него есть мотоцикл?
– Нет. Не знаю.
– У него есть татуировка на шее? Маленькая рыбка?
Куинн резко отворачивается.
Я включаю зажигание, резко трогаюсь с места и возвращаюсь на дорогу. Разворачиваюсь на бульваре, едва не задев седан, припаркованный на другой стороне. Визжат покрышки. Я крепко сжимаю руль, потому что еду слишком быстро. Сердце бешено колотится в груди, пот выступает на лбу и верхней губе.
– Застегни предохранительный ремень, – говорю я.
– Что ты делаешь? Куда мы едем?
– В полицейский участок.
Она разворачивается лицом ко мне.
– Нет! Пожалуйста, не надо: он хороший человек.
– Откуда ты знаешь об этом? Потому что он купил тебе сладости? Потому что он приятно улыбался тебе? В мире есть очень плохие люди, которые хорошо знают, как понравиться маленьким девочкам. – Мой голос дрожит. – Ты можешь думать, что с ним тебе ничего не угрожает. Такие люди, как он, легко втираются в доверие. Они могут казаться друзьями, с которыми ты чувствуешь себя довольной и счастливой. Но они опасны. Это хищники. Ты должна понять это. Они могут творить самые ужасные вещи.
– Он не опасен! – рыдает она. – Он читал мою любимую книгу. Он помог мне, когда те девчонки забрали мои сладости.
Я резко сворачиваю на общественную автостоянку, задевая колесами о бордюр. Потом останавливаюсь и какое-то время сижу с работающим двигателем, глядя в зеркало заднего вида. Сердце продолжает колотиться в груди, пот стекает по всему туловищу. Но мотоцикла нет. На улице нет ничего, кроме случайных машин. Возможно, тот мужчина на мотоцикле возле школьной стоянки только почудился мне. Может, я вообразила, что за нами следят. Я видела Джеба за каждой проклятой тенью, потому что его выпустили из тюрьмы. Это паранойя. Я приглаживаю волосы ладонями. Сейчас воображение – мой худший враг.
Полицейский участок соединен с пожарной станцией, которая примыкает к нему сзади. Рядом находится база поисково-спасательного отряда. В офисе Адама Лефлера горит свет, желтое сияние льется в холодную ночь. Он работает за столом. Его крупный силуэт выглядит надежно и успокаивающе. Все будет в порядке.
Мы все готовы помочь тебе, Рэйчел. Ты можешь звонить любому из нас, в любое время.
Я могу с этим разобраться. Если Джеб вернулся и напрашивается на неприятности, Адам сдвинет небо и землю, чтобы снова упрятать его за решетку – на этот раз навсегда. Я отстегиваю ремень безопасности.
– Пошли, – обращаюсь я к Куинн и открываю дверь со своей стороны.
Куинн забивается глубже на сиденье и снова прижимает рюкзак к животу.
– Я не пойду туда с тобой.
– Куинн…
– Ты не можешь заставить меня. Я укушу тебя. Я буду лягаться и кричать.
Она отказывается смотреть на меня. Ее лицо снова становится угрюмым и замкнутым.
Я гляжу на полицейский участок, закипая от досады. Достаю телефон из кармана и набираю номер. Звонок сразу направляется на голосовую почту, где женский голос сообщает часы работы. Я ругаюсь сквозь зубы. Если не набрать 911, то телефон бесполезен.
Я выхожу из автомобиля и кричу в освещенное окно, где видела Адама за письменным столом.
– Адам! Ты меня слышишь?
Нет ответа. Он и не может ничего услышать через двойные рамы. Я оглядываюсь по сторонам: никого. Все тихо.
– Ладно, – говорю я и наклоняюсь в салон. – Оставайся здесь, но я запру тебя в автомобиле.
Девочка продолжает молчать, упрямо выставив подбородок.
– Я буду вон за тем окном, – я указываю на офис Адама. – Полицейские смогут видеть тебя оттуда.
Никакой реакции. Я поспешно снимаю куртку.
– Вот, набрось на плечи, чтобы тебе было тепло.
Она не берет куртку, и я оставляю ее на сиденье водителя рядом с Куинн. Устанавливаю замок защиты от детей, закрываю и запираю двери. Моя система безопасности работает со сбоями; если я активирую «детский замок», то даже пассажирскую дверь нельзя открыть изнутри. Мне не по себе от того, что приходится запирать девочку в машине, но я не знаю, что еще можно сделать. Я не могу силком тащить ее в участок и не могу рисковать ее побегом.