Обжигающий импульс
Шрифт:
Пытаюсь выдернуть локоть, однако Илья создает более тесный контакт, обхватив меня за плечи.
Зачем он это делает? Не понимаю его совсем.
— Я переехала, поэтому меня не нужно подвозить, — я разделяю слова, надеясь, что это успокоит его, и удастся, наконец, вернуться в свою комнатенку-студию.
Еще даже вещи до конца не разложила. Как ни приду домой, максимум чай пью, принимаю душ и падаю на кровать, обессилившая. У меня и сейчас нет сил сопротивляться или возмущаться.
Илья сощуривает глаза. Скорее всего, думает, что я вру, лишь бы отвязаться от него. Хотя я и вправду хочу, чтобы он оставил меня в покое. Пусть обдумает мои слова для начала.
— По поводу
— Зачем ты мне это объясняешь?..
— Зачем? Потому что… — Он начинал так уверенно, а теперь молчит. Это сомнения? Или сам не предполагает ответ? — Хочу, чтобы ты это знала. Только и всего.
Илья отпускает меня, и сразу становится не по себе. Я слишком быстро к нему привыкла. Юрка, черт возьми, прав. Это уже не симпатия, и даже не влечение. Это желание быть вместе. Я втрескалась. Снова. И, как и в прошлый раз, в несвободного…
Эта мысль обрушивается обухом по голове. Я не нахожусь с ответом, потому сразу же ухожу, не оборачиваясь. Если узнаю, что Илья остался на месте и наблюдает, то точно не смогу сдаться… Если, конечно, я не права в его интересе ко мне.
Глава 8 — Конфликт
Я складываю руки на груди и внимательно оглядываю парочку студентов, с которыми у меня проходят индивидуальные занятия для подготовки к конкурсу. Ребята уже переоделись и вышли из раздевалки, на ходу обсуждая, где соберутся в следующий раз для дополнительных тренировок. Я недовольно выдыхаю: со взрослыми всегда сложнее, чем с малышами… Казалось бы, должно быть всё проще: дал указание, и они выполняют, но нет… Страх возможного провала в конкурсе контролирует разум, вынуждая запредельно нагружать организм. Дети, наоборот, намного проще относятся к неудачам, способные снова встать на ноги и продолжить плясать. Они умеют ловить удовольствие и радость во всем, к чему прикасаются. Жаль, что с возрастом эта непосредственность утрачивается.
— Вы передохните немного! До следующего занятия лучше всего взять полную передышку, чтобы не получить переутомление. Старательность похвальна, но если вы перегрузите организм… — Я ловлю недолгую паузу и тяжело вздыхаю для придания моменту драматичности, — ничего хорошего из этого не выйдет! В лучшем случае, словите переутомление, а в худшем — схлопочете травму и не попадете на отборочные! Этого добиваетесь?
Ребята переглядываются между собой, понурив головы, как школьники, попавшиеся на шалости или списывании контрольной. Только вот я не могу до конца понять: осознали ли они мои слова? Ведь в спорте главное — баланс. Тренировки хороши в меру. Особенно перед конкурсами.
Я угрожающе ставлю руки в бока, сощуриваю глаза.
— Точно поняли? Если продолжите нарушать мои рекомендации и тренироваться в тайне, то я отзову заявку на отборочные.
Ребята переглядываются — на этот раз испуганно, и теперь я действительно вижу, что поступать неразумно они не станут. Слишком многое поставлено на карту.
Когда они покидают студию, я остаюсь один на один с собственными мыслями. Окидываю взглядом коридор, обдумывая, как сделать его более уютным, но ничего толкового в голову не приходит. Из зала по-прежнему доносится музыка, сменяющаяся по списку, записанному на диск. Я бросаю взгляд в сторону освещенного софитами зала и иду к своему кабинету.
Оказавшись в своём укромном уголочке, я улыбаюсь, втягиваю в себя смесь ароматов сандалового дерева и лаванды. С утра удалось найти время, чтобы разобрать завалы на столе, после чего и решила зажечь ароматические палочки, найденные в шкафчике. Наверное, благодаря этому, я весь день порхала в приподнятом настроении. Дела начали идти более гладко, потому что я перестроилась на рабочий ритм, игнорируя мысли о мужчине, сводящем с ума. Плакат, над которым мучилась три дня, успешно завершен и приклеен на входную дверь. Я даже успела разослать объявления о наборе танцевальных групп, но пока заинтересованные не откликнулись. Интересно: сколько времени может занять дополнительный набор?
Я, вздохнув, сажусь в кресло, делаю глоток минералки и смотрю на часы в экране монитора. С минуты на минуту должны подойти Влад со своей партнёршей. Он позвонил мне накануне вечером и попросил помочь с подготовкой к конкурсу, потому что сработаться с напарницей никак не получается. Кажется, даже после завершения танцевальной карьеры и став тренером, конкурсные программы по-прежнему меня преследуют… Но, конечно же, я согласилась на парное занятие! Во-первых, помочь Владу — святое дело, во-вторых, так не станут лезть в голову глупые мысли о «романтике», а в-третьих, нам с Ильей тоже не помешают зрители и критика со стороны. Илье следует привыкнуть, что за его движениями будут наблюдать; это поможет ему стать увереннее в себе и не налажать на свадьбе из-за нервозности.
Я с горечью усмехаюсь. С того злополучного дня между нами словно пролегла пропасть, и мы больше не общались на личные темы. Просто все как-то потекло строго в рабочем режиме. Я веду себя осторожнее, стараюсь больше не бросаться в омут с головой, но и Илья стал куда холоднее, почти как в первые дни, когда мы только узнали о танце свидетелей. Разве что не сыплет обвинениями о разгульном образе жизни и частой смене сексуальных партнеров… Хотя, думаю, его мнение обо мне осталось прежним — я же практически закрепила результат, предложив секс. Дважды!.. Но мне стало легче, будто груз с плеч свалился. Наверное, я почти сумела свыкнуться с мыслью, что у нас ничего не получится. Совершенно.
Иногда даже кажется, что у меня на лбу громадное клеймо «обречена на невзаимную любовь» или «обречена на коротенькие игры-отношеньки с мудаками, жлобами, альфонсами» и нужное подчеркнуть. За что мне такое везение? В прошлой жизни кому-то жестко насолила на любовном фронте и теперь расплачиваюсь?
Из коридора доносится хлопок двери, затем болтовня и шаги невпопад. Я выхожу в зал, предполагая, что наведались несколько человек. И не ошибаюсь: пришли Влад с партнёршей. Девушка немного смущается, когда мы с Владом обнимаемся, по-дружески приветствуя друг друга. Он как всегда лучезарно улыбается и окидывает теплым взглядом. Мы будто брат и сестра. Едва я делаю шаг назад, отступая от него, как стук двери повторяется: на этот раз входит Илья. Он, удивлённый, замирает в проёме, а я хихикаю про себя. Ничего, Илюшенька, придётся привыкать.
— Я — Алина, — представляется девушка, неловко разрушая нависшее молчание.
— Вика. Очень приятно, — отвечаю я взаимной улыбкой, а сама боковым зрением наблюдаю, как Влад с Ильей обмениваются рукопожатиями.
Кажется, на этот раз они более дружелюбно настроены по отношению друг к другу. Но Илья все еще находится в легком недоумении. Видимо, не ожидал присутствия других людей во время наших с ним занятий. Однако все когда-либо подлежит изменениям.
Я, расслабившись, возвращаю взгляд к Алине. Она — очень красивая девушка и чем-то напоминает мне Свету. Тоже голубоглазая блондинка, но с волнистыми волосами средней длины; немного ниже нас с подругой ростом и с подтянутой фигурой, благодаря постоянным тренировкам с танцами.