Оценщик. Человек с тенью
Шрифт:
Наконец-то отзвонился оператор такси. Я обнял и поцеловал Катю у дверей. Такое впечатление, что жена провожает мужа в командировку. Отмахнувшись от ненужных мыслей, просто сказал:
– Будешь уходить, просто захлопни дверь.
Девушка почему-то грустно вздохнула и буквально выпихнула меня на лестничную площадку.
Как я и ожидал, ангар главного склада был залит огнями и там царил сущий бедлам. Завсклада Николай Николаевич гонял своих помощников, изъясняясь практически одними матами. Исключение сделал лишь ради меня:
– О,
По хитрому прищуру завсклада я понял, что он решил устроить мне экзамен.
– Сбрасывайте документы, сейчас разберемся.
Как только мне в руки попал служебный планшет и пришло входящее письмо по корпоративной почте, сразу нашел телефоны водителей фур из двух соседних областей, которые тоже обслуживались нашей фирмой.
Я слишком долго ждал, чтобы оказаться неготовым. Через минуту выяснил время прибытия транспорта и скорректировал план погрузки. Дальше мы занялись сверкой перечня пустой тары и не менее пустых батареек. Если учесть, что вся тара из серебра, а батарейки и вовсе алмазные. Так облажаться для меня смерти подобно. Причем вполне возможно, что в буквальном смысле этого слова.
Все было упрятано сначала в особые боксы, а затем в малые контейнеры и опломбировано где только можно и там, где вроде нельзя.
Контейнеры на фурах отвезли в железнодорожный терминал и загрузили в два вагона. Первый почти полностью был забит кегами под пресловутый декокт номер пять, а во второй ушли особо ценные контейнеры. Там же находилось купе для сопровождающих лиц. В шесть часов утра в присутствии начальника группа охраны опломбировала оба вагона. А я мечтал только об одном – упасть на жесткую полку купе и вырубиться. Но все же дождался, когда состав тронется, и только после этого отключился. Дальше до самой Лозанны за груз отвечает охрана. Точнее, они были обязаны обеспечить целостность пломб, но если хоть одна будет нарушена, ответственность слетает с меня как пух с тополя.
Впрочем, это вряд ли случится. Мне досталась самая крутая группа сопровождения в компании – три рядовых бойца под командованием Антонова Эльдара Петровича по прозвищу Грек. Почему именно Грек, мне было неизвестно. Внешность он имел посконно славянскую, а еще донельзя бандитскую. Парочка шламов делали и без того угловатое лицо с квадратным, как кирпич, подбородком таким, что сразу хотелось отвести глаза, а если вспомнить все слухи о биографии Грека, то и вовсе свести общение к минимуму.
Впрочем, на момент отправления я так вымотался, что мне было до лампочки, и наше знакомство прошло спокойно. На зуб меня охранники пробовать не стали – ну и ладно.
За два дня пока мы разными составами добирались до Лозанны, подколки со стороны ретивых и интеллектуально слабо одаренных охранников, конечно, были, но Грек быстро свел их на нет. Вряд ли он так уж проникся симпатией ко мне, да и субординацией здесь не пахло. Можно было бы насторожиться, но я так и не нашел причин для недоверия. К тому же первый выезд за рубеж занимал все мое внимание.
Через несколько границ мы проезжали без особых проблем. Единственное, что менялось, так это внешние пломбы на вагонах. Досмотр в купе провели только дотошные немцы.
Несмотря на то, что впечатлений хватало с избытком, Лозанна заставила меня ненадолго выпасть из реальности. Казалось, что я попал в сказку, а ведь до магической Женевы еще полсотни километров на пароме. Столица кантона Во словно вышла из сказок братьев Гримм и Андерсена. Очень хотелось погулять по ее улочкам и посидеть в кафе, глазея на колоритных обывателей, но, как уже было сказано, моя временная безответственность длилась только до момента прибытия в местный озерный порт. Так что тут уж не до сказок, ведь цена подотчетного мне груза переваливал за сотню миллионов долларов.
Возникает закономерный вопрос: почему не транспортировать хотя бы самую ценную часть груза на самолетах? Ответ такой же очевидный: после двух аварий, вызванных резонансом плохо экранированных кластеров алмазных накопителей, почти все страны запретили воздушные перевозки магических товаров, даже декоктов, в которых и энергии-то почти нет.
Подавив легкий приступ паники, я все же умудрился не облажаться на перегрузке контейнеров из вагонов на паром. Для нас и еще двух польских компаний он станет временной базой до возвращения в Лозанну.
Отчалили уже глубокой ночью, чтобы не спеша добраться до Женевы как раз к рассвету.
– Назар. – Заметив мою фигуру у борта, подошел Грек. – Ты бы поспал пару часов. Завтра будет не легче.
– Хорошо, Эльдар Петрович. Еще пару минут, и пойду.
Посмотрев, как он, переваливаясь словно медведь, пошел проверять посты, я удивленно хмыкнул.
И чего, спрашивается, все на него наговаривают? Вон какой заботливый дядька.
Поспать действительно было нужно, но недолго. Впечатления так взбудоражили меня, что сразу уснуть не получилось. В голове постоянно всплывали куски информации о городе волшебников, которые я хаотично выдергивал из интернета последние несколько лет.
Вся эта почти сказочная катавасия началась седьмого августа две тысячи шестого года. Никто толком не знает, чего именно хотели добиться операторы коллайдера, но, запустив его, они получили дыру в иной мир. Первым сюрпризом стала некая энергия, которая перла из прокола, заливая все пространство вокруг. Жителям Женевы и окрестных городков уже через сутки стало плохо. Европейские службы, как всегда, сработали оперативно, и очень скоро пятидесятикилометровая зона вокруг прокола обезлюдела. Почти обезлюдела, потому что около сотни местных жителей отказались эвакуироваться. В отличие от остальных они чувствовал себя прекрасно – даже лучше, чем прежде.