Оценщик
Шрифт:
— У нас тут лексический казус, — констатировала псевдололька. — Дари, ты же рыцарь?
— Да!
— Но ты женщина?
— Допустим!
Не надо мне таких допущений!
Я даже как-то стрематься стал того, что она об меня трется своим кожаным костюмчиком.
— Исходя из твоих слов, рыцарь не должен заострять внимание на том, что какая-то женщина выставляет напоказ свои сиськи…
— О, Предки, этот ребенок испорчен!
Ты даже не представляешь, на сколько километров она может отжечь, если в край припрет.
—
Категорически протестую!
Пусть обращает!
Почаще!
Но — попозже, когда Систему восстановим.
Дари открыла рот, сраженная наповал сказанным псевдололькой, после чего закрыла его.
Снова открыла.
— Тебе родители не говорили, что косплеить рыбу — значит насмехаться над природой? — поинтересовалась Лолита.
Честно — я чуть не взоржал.
Лишь только суровые тренировки сверхчеловека не позволили мне поддаться тонкому юмору андроида и не похоронить нашу миссию, нас троих и всю эту башню в термоядерном взрыве.
— Ты… ты не права, маленькая сквернословка!
— Нет такого слова.
— А вот и есть!
— Без толкового словаря все равно твои возражения ничего не стоят. Я приемлю только авторитетные источники в качестве доказательств.
— Ах так?! Тогда у меня для тебя новость, маленькая вредная леди! Я — не женщина…
Приплыли!
— Хренасебе откровения в сорока метрах над уровнем земли, — выпалила термоядерная псевдололя.
И я с ней полностью согласен.
— Ты точно именно сейчас хочешь признаться в том, что капитан пускает слюни не по миловидной дурочке? — уточнила Лолита.
— Я не женщина! — повторила Дари. — Я — девушка!
— Нет такого гендера.
— А…?!
— Но ты можешь ассоциировать себя с бревном. Впрочем, учитывая отсутствие инстинкта самосохранения, можешь считать себя леммингом. Коэффициент его интеллекта, как и твой, равен размеру твоей же груди. И я про натуральную ее величину, если что.
— О, боги! Твои родители наверняка в гробу переворачиваются, когда ты произносишь такие мерзости!
— Ты знаешь, я очень даже сомневаюсь, что они во мне разочарованы в подобных моментах.
— Ты позоришь их честь!
— Маловероятно, что она у них когда-то была, но при встрече, что еще более сомнительно, я обязательно поинтересуюсь.
— О, Предки, дайте только пережить это задание! Обещаю, что я выброшу из головы все свои недостойные мысли и…
— АГА! — торжествующе шикнул я Дари в лицо. — Значит в этой блондинистой голове за маской скромности роятся непристойные мыслишки!
— Ты чего перевозбудился, капитан? — осведомилась лолька. — Есть разница между толкованием «недостойных» и «непристойных» мыслей.
— Да ну?
— Поверь на слово. Я надежна как Википедия.
—
— Да, но никто с тех пор так сильно не обгаживался с созданием «свободной энциклопедии», которую редактировали в угоду самым чумным повесткам демократии, — резонно заметила псевдололька.
— О чем вы вообще говорите? — поморщилась Дари.
— О сиськах, — не стал я вдаваться в подробности.
— Фу, как вульгарно!
— Заявлять, прижавшись грудью и телесами своими бесстыдно выставленными напоказ к давшему обет воздержания капитану, что не являешься женщиной — тоже подленько, — заметила лолька.
Чего?!
Какой еще обет воздержания?!
— Ты чего задумала, дрянь мелкая? — спросил я у нее на родном. — С каких это пор я обещал не заниматься самым любимым делом мужчин после рыбалки и ведения войны?
— Перебираю варианты по вербовке этой дуры, — сухо пояснила Лолита.
— Как мое мнимое воздержание может переманить ее на нашу сторону!? — не понял я.
— Ты уверен, что готов к шестидесяти месячному вводному курсу по основам женской психологии именно сейчас? — уточнила термоядерная язва.
— Нет, спасибо.
— Тогда просто верь мне.
— У тебя в груди термоядерная бомба, — напомнил я. — С тобой вообще опасно рядом находиться!
— Хочешь, я сброшусь вниз?
— Нет, спасибо. К подобному виду загара жизнь меня не готовила.
— Вы меня обсуждаете, да?! — сцепив зубы, посмотрела мне в глаза Дари. — Смеетесь надо мной, да?!
— Не благодари меня потом, капитан, — произнесла лолька. — Можешь просто дробовик подарить, когда поймешь что к чему.
Это она вообще о чем?
— Нет, мы обсуждали план нападения на командиров этого отряда орков, — на честном глазу солгал я.
— Не верю!
— Мать, на Станиславского ты точно не тянешь.
— А кто это?
— Тот, кто научил бы тебя играть роль благородного и неподкупного, совершенно не алчного рыцаря, — сухо ответила Лолита.
— Я не играю!
— И сиськи у тебя настоящие!
— Да!
— В этом мире нет столько капусты!
— Я не делала операцию!
— Палишься, бревнышко, палишься…
— Да у меня в твоем возрасте уже хотя бы единичка была!
— Похоже, что с тех пор природа перестала тебе благоволить…
— Да как ты смеешь!?
Н-да…
Еще никогда в моей жизни восхождение по отвесной стене не было таким уморительным.
— … вот же людишки с их героем удивятся, когда при отступлении столкнутся с нашим отрядом! — голос двухметрового барана, завернутого в плащ и подобие килта, размахивающего парой коротких кинжалов, начал раздражать с первой же секунды своим блеянием.