Оцеола, вождь семинолов
Шрифт:
Несмотря на приказ Като скрывать причину отсутствия отца, слуга рассказал все при первом же вопросе. Это было сделано с такой готовностью, что сын почувствовал растущее недоверие к этому человеку.
Было ясно, что эти сведения произвели заметное впечатление на слушавшего, который, как было слышно, сменил позу и пробормотал ругательство.
– Я знал, что масса Мортон порядочная сволочь, но не думал, что ради этого он отсюда уйдёт.
– Почему нет?
– Потому что он не может взять с собой свой дом, амбар, лошадей и скот, а когда он вернется, если вообще вернется, в чем я сомневаюсь, они его ждать
– Я думаю, он к этому готов; он не выглядел очень обеспокоенным.
– Но ему следовало бы знать, что масса Дик вернётся, после того как масса Мортон уйдёт к солжатам.
– Ты же не полагаешь, что масса Дик остался здесь, да?
– Теперь он здесь, да?
– Но он уйдет утром, еще до восхода солнца.
– Ты хочешь сказать, что он собирается уйти, – многозначительно заметил негодяй. – Но я не думаю, что он и этот другой мальчик далеко уйдут.
– Почему так? – спросил Като, которого, очевидно, встревожили намеки, которые продолжал делать его приятель.
– Лодка опять поплывёт по реке; Оцеола в это время не спит; я не знаю, как эти ребята переживут этот день.
Дик Мортон наклонился так, что его рот рядом с ухом его спутника и прошептал:
– Так и есть.
В этот момент до Като, казалось, дошло, что он совершил серьезную оплошность, сообщив о мистере Мортоне.
– Я забыл, что масса Дик строго-настрого запретил тебе что-либо рассказывать о том, что масса Мортон присоединился к солжатам.
Это замечание, очевидно, столь же искреннее, сколь и глупое, вернуло слуге доверие его молодого хозяина в том, что касается его верности. Эту тайну он открыл без злого умысла.
– Кэт, – сказал другой, понизив голос так, что его слова были едва слышны; – если ребята спят, какой смысл ждать?
– Чего ждать? – спросил в свою очередь Като, не уловив пугающего смысла вопроса.
– Тьфу! Ты знаешь, о чём я; они спят; какой смысл просыпаться в мире, полном проблем?
– Ни в коем случае! – предупредил Като с большей решимостью, чем демонстрировал прежде. – Я не буду стоять в стороне и смотреть, как им причиняют боль, если смогу это остановить.
– Ладно, не будем сейчас ссориться; Оцеола с ними разберётся. Тут ветерок подул, Кэт; может отойдём в сторонку?
Като незамедлительно последовал совету, и дальнейшие слова заговорщиков стали неразборчивыми. Минуту спустя Дик прошептал:
– Теперь наше время, Джек.
Глава
VIII
Челнок
Ничто не могло быть более удачным, чем закрытие внешней двери, которое и принесло молодым людям ту самую возможность, которой они ждали. Они услышали достаточно, чтобы узнать все подробности коварного заговора, задуманного негром Стивом, и для них было невозможно слишком быстро покинуть это место.
Однако не следует предполагать, что, хотя они и стремились скрыться незамеченными, то считали, что в то время им угрожала особая опасность. Като был настроен дружелюбно, и, хотя он, возможно, колебался, принимать ли какое-либо участие в надвигающейся войне, можно было быть уверенными в том, что ничего не предпримет против юношей, даже по приказу дружка, который имел на него подавляющее влияние.
Из этого следовало, что у юношей был только один враг, о котором стоило думать. Эти двое были хорошо вооружены, храбры и хладнокровны, и если бы Стив попытался остановить их или каким-то образом применить силу, он, скорее всего, пострадал бы в первую очередь. Он уже пережил худшее в одной схватке, где преимущество было на его стороне, и, поскольку по натуре он был трусом, то уклонился бы от еще одной стычки с юношами.
Тем не менее, предпринятое ими тайное бегство могло оказаться очень полезным. Было еще не очень поздно, и, если бы им удалось покинуть это место незамеченными, к рассвету они были бы уже далеко, и именно поэтому они не пренебрегали никакими предосторожностями, спускаясь по лестнице на нижний этаж.
Дик пошел впереди и спустился на несколько ступенек совершенно бесшумно. Все лестницы имеют свойство скрипеть по ночам, и оба они боялись, что этот скрип может их выдать. На последней ступеньке раздался звук, который в темноте показался пугающе громким. Они остановились и прислушались. Были слышны голоса и чувствовался сильный запах горящего табака, но закрытая дверь, заглушавшая слова, помогла заглушить и все остальные звуки, и, прислушавшись, мальчики убедились, что пока их бегство осталось незамеченным.
Лунный свет струился через переднее окно, но Дику и Джеку освещение было не нужно – они были знакомы с каждым дюймом внутренности дома. Они помнили, где стоят стол и стулья, и спокойно обходили их стороной, пока Дик, по-прежнему шедший впереди, осторожно не отодвинул засов на задней двери и так же бесшумно не потянул ее на себя.
Залитая лунным светом поляна, амбар и растущие посевы растительность были видны почти так же ясно, как при солнечном свете. Никто из них не произнес ни слова, потому что в этом не было необходимости; каждый знал, что нужно делать, и делал это. Когда они оба оказались снаружи, Дик впервые заговорил осторожным шепотом:
– Они помнят, что эта дверь была закрыта, и оставлять ее открытой не стоит.
С этими словами он осторожно закрыл ее и задвинул щеколду. Несмотря на его осторожность, не обошлось без негромкого звука, отчего на мгновение они решили, что их бегство обнаружено. Оба стояли неподвижно, держа оружие и готовясь к тому, что может произойти.
– Я что-то слышал, – сказал Стив, и его слова были отчетливо слышны, потому что говорил он громче.
– Я ничего не слышал; а что это было такое?
– Не знаю, но это было где-то внутри.
И, к ужасу молодых людей, дверь открылась, и, хотя они ничего не могли видеть, но оба знали, что африканцы заглядывают в комнату.
– Кто тут? – крикнул Като хриплым голосом и, не получив ответа, добавил: – Никого тут нет, если бы кто пришёл, то вошёл бы через переднюю дверь.
– Пойдём посмотрим, – скомандовала Стив.
– Сам ищи; я устал.
– Ладно, пусть так, но прикрой дверь, чтобы не было сквозняка.
Входная дверь снова закрылась, и юноши смогли продолжить свой тайный побег, делая всё с такой осторожностью и проворством, что вскоре оказались на безопасном расстоянии от опасного места. Сейчас дом был между ними и заговорщиками, которые были в передней его части, миновав амбар, они почувствовали, что можно вести себя уже не столь осторожно, как прежде.