Оцепеневшие (сборник)
Шрифт:
– Конечно. Я их потерял недавно, ты еще предупредила, что меня мама отругает.
Лицо Ирмы оставалось спокойным и безмятежным.
– Ну раз это твои, то можешь забрать.
Он покрутил головой и, не найдя подходящего места, положил ключи обратно на тумбочку. Забитая кровью носоглотка саднила, во рту образовалась наждачная сухость.
– Я хочу пить, – сказал он.
– Иди на кухню, в холодильнике есть молоко.
Покачиваясь, Саша засеменил из комнаты. Ноги разъезжались в лужах застывающей крови, и он чуть не споткнулся о тело матери Ирмы, лежащее посреди коридора.
Открыв холодильник, он вытащил начатый пакет молока и нацедил в кружку, стоявшую в раковине. Во время этой возни с его носа сорвалась капля крови, шлепнувшаяся в чашку. Ковалев завороженно смотрел на аккуратный алый кружочек посреди белоснежного молочного озера, который бледнел и медленно расплывался.
«Ты убийца», – шевельнулось в голове, и его пальцы дрогнули, едва не выронив чашку.
– Нет, – вслух возразил Саша. – Я спас Ирму. Мы любим друг друга.
Голос в голове затих, и парень махом осушил чашку.
Вместе с капелькой собственной крови.
Он уже хотел вернуться к Ирме, как его взгляд вернулся к холодильнику.
«Они хранят там почки и другие органы», – всплыли в памяти слова ангела, и Ковалев, снедаемый любопытством, принялся открывать дверцы. Впрочем, его ждало разочарование – никаких запасных человеческих частей он там не обнаружил. Какие-то брикеты с сардельками, куриные яйца, овощи, мороженая рыба, упаковка креветок…
– Нет там у тебя в холодильнике никаких сердец, – сообщил он Ирме, вернувшись в комнату. – Только простая еда.
– Ты думал, они почки и глаза станут держать в простом холодильнике? – фыркнула она. – У отца есть специальный гараж, он все там хранит…
Неожиданно в дверь позвонили, и в глазах Ирмы пронеслась неясная тень.
– Это следовало ожидать.
Саша неуверенно покосился в сторону прихожей:
– Кто это, интересно?
– Соседи, наверное.
Она вплотную подошла к парню, робко обвивая его своими тонкими руками:
– Ты будешь со мной ласковым? А, Саша?
Ковалев торопливо кивнул.
Как она могла сомневаться в нем?!
Внезапно он почувствовал, как пальцы девочки игриво проскользнули ему прямо в трусы.
– Ты… – он сглотнул, потрясенно глядя на любимую. – Ты… хочешь это?!
В дверь снова позвонили.
– Конечно, хочу, – прошептала Ирма, блаженно прикрывая веки. – Разве ты никогда не был с девушкой? Ты ведь взрослый парень!
– Не… был, – отрывисто признался Саша. Пальчики Ирмы медленно поглаживали его пенис, который мгновенно напрягся, оттягивая ткань трусов.
– Разве ты не знаешь, как это приятно? – Она призывно облизнулась.
Саша был ошеломлен.
– Я слышал, что это приятно, – выдавил он. – Ирма, но… тебе всего тринадцать!
– Я соврала, – раздался ее плавающий голос. – Через неделю мне исполнится шестнадцать. Просто я выгляжу как маленькая девочка… Возьми меня! Ты ведь давно меня хочешь, я знаю!
Ковалев задыхался от наслаждения, позабыв обо всем на свете. Все вдруг перестало иметь смысл, весь мир подростка сузился до них обоих, и больше ничего не имело значения. Ни истерзанные трупы приемных родителей Ирмы, ни стреляющая болью глазница, ни эта раздражающая трель звонка в дверь…
– Только не здесь, – улыбнулась Ирма. – Я хочу в коридор.
Лаская и целуя друг друга, они вышли из комнаты, и, прежде чем Саша успел что-то предпринять, Ирма улеглась прямо на залитый кровью пол.
– Иди ко мне, мой рыцарь.
Ковалев склонился над ней, и его взор словно невзначай уперся в распластанное тело матери Ирмы, которое, остывая, лежало на расстоянии вытянутой руки. Глаза умершей были широко распахнуты и уже начали затягиваться молочной пленочкой.
– На меня смотри, дурачок, – жарко дыша, велела Ирма.
Сладостная пелена окутывала Сашу все плотнее, и он осторожно лег на нее сверху. Ноготки девочки с необычайной силой впились в его шею. Было так больно, что он даже вскрикнул, но Ирма лишь засмеялась, продолжая его царапать.
От повышенного давления кровь из глазницы и носа заструилась с удвоенной силой. Студенистая масса выколотого глаза лениво стекала по ножницам, повиснув большой розовой каплей на сверкающем хромом колечке.
– Я… люблю тебя… – хрипловатым голосом сказал он.
– А я тебя, – отозвалась Ирма. Она снова прикрыла глаза, закусив нижнюю губу.
В дверь уже не просто звонили, а стучали.
Кажется, мужской голос пригрозил, что вызовет полицию.
Но это было уже неважно.
Пик наслаждения нахлынул резко и неожиданно, тело Саши содрогнулось в экстазе. Остатки глаза, смешанные с кровью, желеобразными каплями шлепались прямо на Ирму.
Но та лишь томно улыбалась и вздыхала.
Саша поднялся, смущенно надевая приспущенные трусы.
– Что мы будем делать дальше? – шмыгнув носом, спросил он. – В дверь звонят… Мне надо уходить.
– Не спеши. Эх, Сашка, Сашка…
– Что-то не так? – испугался он.
– Ты так ничего и не понял, – внезапно сказала Ирма. – Надо было отправить тебя к Масе и твоим приятелям, Дрону с Лехой… Но я слишком привязалась к тебе, чтобы закончить все вот так.
Саша попытался мысленно повторить все то, что сказала любимая, но на половине фразы сбился.
«Куда отправить? Как и зачем отправить?» – размышлял он, ощущая какую-то странную сосущую тревогу.