Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru
Поэтическая складчатость
Париж
Ну что, друг мой, грустишь?
Мешает жить Париж?
Из песни
Париж мешает миражом в пути,А наяву увидеть не могу.И мне в Париж визит не нанести,Да и ему не вырваться в тайгу.Мешают жить мне не огни реклам,Не темные громады Нотр-Дам,Не каблучки французских милых дам,Спешащих вечно по своим делам.Порывы ветра, барабан дождя,Хандра и анекдоты про вождя,И перспектива не успеть
в любви —Как говорят французы, се ля ви.Мешает Дик, в углу своем зевнув,Блеск молний, словно отблики ножа.И даже ты, палатку запахнув,Мешаешь мне смотреть на парижан.
Ночевка
Голубые горы улюлюкают: ау!Пересмешник эха гомонится в вышине.Ночь, как будто нюхая, склоняется в траву.Слушает ауканье и ложе стелет мне.Ночь, как падь таежная, отчаянно темна.Утонула в саване туманная луна.Как всегда во фляге не осталось ни хрена:Ни вина на донышке, ни Алладина…Ельники махровые и оленьи мхи.Кто-то очарованный в сплетении ветвейДышит суеверием ученой чепухи,Да косится чучелом – медведя чучелей!Ох-хо-хо, таежное житье-бытье мое!Доживем ли до утра, друг мой костерок?Повалюсь и я в траву слушать потаенное:То ли гулкий говор гор, то ли звездный хор.
На озере
На Иткуле, на озере,По утренней по раниСвершают птицы огариОбряды обтираний.Отыгрывают влажныеМарьяжные балеты.Кричат особы важныеРечевки к перелету.А сосны клонят головыС укорами, с досадами,Скрипят над полуголымиПтицами-наядами.Им, соснам, тоже хочетсяПлескаться и жеманиться.И не легко – час от часа —Терпеть судьбу-избранницу,Избравшую их соснамиСкрипучими, степенными,Не знающими космоса,Не знавшимися с пеною,С водою малахитовойИ с гордой птицей огарем…Нет ничего здесь хитрого…А мы не так живем?
Пейзаж
На Тибеке, в акустикеКузнецкого Алтая,Кукушки, вскинув клювики,Качаются, болтая.Являются кукушками,Года и дни считают.Предгорьями, опушкамиЖивут, в тайгу летая.А там косуля дикаяКосится из кустарника.Пойдет с горы, козликуяХвостом, словно фонариком.Течет водичка, булькаяПо Бейке и по Тибеку.Стоит Алтая гулкаяТайга. Шумит. Аукает.
«Сибирский рай —…»
Сибирский рай —Таежные хребты.Бреду, слабея,Утомлен тайгою.Ау, тайга!..Не понимаешь ты:Я сбит с пути,Плутаю я тобою.
Слово о золоте
Анатолию Емельянову
Я не друг поискового золота.И не враг я его… МолоткомЭто золото в крошку измолото,Словно пшенка с парным молоком.Нашим братом – алхимиком – аурумЗаколдован от сглаза. С тех порИ несем мы, геологи, ауруБородатых романтиков гор.Достается же нам это золото…Жарким потом залито лицо.Терпким солодом, будто бы молотом,Убивает мужчин и юнцов.Это золото, золото, золото…Мне в раю ни к чему. А в адуНикаким сокрушительным молохомНе изгладишь улыбку мою!
Песня
Во Стране Дураков коронации,Поиск ведьм и народных вражин:Не последние лиха для нации,Но не это печалит нам жизнь.Ходят слухи, легенды и говоры,Что в стране каждый – жулик и вор.Ранят души пиастры и доллары,Но у нас не о том разговор.Нам надежность бы слева, а справа быИзбавленье от шельм и дельцов.Было б братство порукой, да дева быОбращала, смущаясь, лицо.Нам бы искренность солнышка божьего,Нам бы ветреность – не за шкалой…И да будет, как прежде, положеноЧай от друга принять пиалой.
К палатке
…Он стал генеральным конструктором
и – появилась палатка.
В. Ковалев
Палаточка моя, двуместная облатка,Облапила меня и моего собрата,Приземиста, стоишь и ведь дрожишь немного,А мы внутри, то бишь за пазухой у бога.Ведем по пустякам с собратом спор научный.Прости нас за стакан, не стилевой – насущный.Да и в статьях иных мы так здесь органичны,Будто наши дни тобою ограничены.Прости нас, извини, палаточка – двуместка.Нет нашей в том вины, что не дошли до места.Уместны мы в ночи, и ты здесь так уместна,Как сигаретный дым, связующий нас с лесом.
«Меню традиционное…»
Меню традиционное:Галеты и тушенка…Куренье рационное.И путь – незавершенка.
Экспромт
Чай с сюитой пополамИ – по-флотски – рис…– Ванька, ты не мсье Иван,А Авантюрист.Что ты варишь по утрам?Это можно есть?…Верю-верю, но харчоНе-воз-мож-ное!
Ода
Ю. Михалеву
Ну что, Михалыч, посидим?Ты самый главный наш…Потом канаву зададим,Соорудим шалаш.Построим баню, стадион.И выпишем балет.Ну а потом… Потом о томВзгрустнем на склоне лет.На склоне горного хребтаГорит рябины куст.Скажи, а правда, красотаТоску наводит, грусть?…Грустит сохатый, уперевВ зенит свои рога.
И старой грустью старых девГрустит трава в лугах.Ах, эта девственная грустьНетронутой тайги!..Она томительна, как грузОт радуги-дуги.А помнишь древний внешний видЗа городом Миасс?Нелепой формы батолит.Гранит, иль диабаз?Урал, могутным пояскомПерехвативший ширь,А за Уралом – на восток —Сибирь, Сибирь, Сибирь…В Сибири тоже хорошо.И рыба есть, и зверь.Ты сколько пехом-то прошелТайги, лесостепей?А сколько тонн ты перенесВ потертом рюкзаке?Сибирь чудесна! А мороз…Мороз и в Африке…А что, Михалыч, поседел,Как мраморный утес?Среди твоих насущных делБыл мрамор. Был всерьез.Был желтый рыхлый фосфоритИ желтый тот металл.Но что об этом говорить,Ты ведь дела не сдал.Еще по хребтику идем,Чепыжники кляня.Внизу нас кухня ждет. И дом.А главное – родня.Еще нам – поле перейтиИ город заложить.Еще – не сбиться нам с пути.И жить, и жить, и жить…
