Очарованная
Шрифт:
— Надеюсь, оно ей понравится.
— Непременно! Лулу замялась.
— Спасибо. — Родители детей часто выражали ей восхищение ее лунными сказками, но она не могла к этому привыкнуть и всякий раз смущалась. Комплименты вызывали у нее неловкость. Это, конечно, не означало, что добрые слова оставляли Лулу равнодушной, но они напоминали ей о том, почему она продолжает заниматься этим требующим психического напряжения и, в общем, неприбыльным делом. Приносимая ею детям радость в итоге перевешивала неприятный осадок от аннулированных или возвращаемых банком без оплаты чеков ввиду отсутствия средств на счету, а также от общения
Лулу спрятала чек в боковой карман лоскутной сумки, выудила оттуда несколько визитных карточек и передала миссис Магуайр. Если все сложится хорошо, сегодняшнее выступление обеспечит ей заказы на три-четыре вечера.
Она бы все дала за то, чтобы иметь возможность существовать только на лунные сказки Лулу. Но к сожалению, с тех пор как она отказалась от финансовой поддержки Терри, вдобавок к этой свободной работе, ей пришлось еще устроиться на неполный рабочий день в «Карневале», потому что, кроме постоянного дохода, ей время от времени требовалось также и пособие по болезни. Ей посчастливилось унаследовать отдела талант циркового артиста. В детстве она, наблюдая задруги-ми, училась, тренировалась и теперь ловко жонглировала мячиками, факелами и булавами.
В эстрадно-цирковую программу «бродячих артистов» в «Карневале» Лулу приняли с распростертыми объятиями. Она проработала там уже девять долгих, тягостных месяцев. Ее возмущала не сама работа, а не в меру откровенные костюмы, в которых должны были выступать артисты этого шоу. Вот если ты выступаешь в эстрадном представлении «Венецианская мода», которое показывают в демонстрационном зале казино, это другое дело. На главной сцене от зрителей артиста отделяет воображаемая четвертая стена, и это очень отличается от выступления прямо среди публики, где постоянные клиенты заведения выкрикивают в адрес артистов оскорбительные замечания. Изо дня в день Лулу приходилось терпеть ядовитые комментарии недалеких женщин и наглые взгляды неотесанных мужчин, которые делали ей грязные намеки. Если бы каждый раз, когда она слышала от мужчины: «У меня имеется пара шаров, которыми ты можешь пожонглировать», Лулу получала бы пятицентовую монетку, то сейчас, верно, была бы миллионершей!
И в этом виноват был Энтони Ривелли. Именно он, бывший вице-президент казино, создал прецедент, приняв в качестве девиза малооригинальный лозунг «Секс — народу». И даже после того, как комиссия по контролю казино в результате одного скандала, в котором был замешан Энтони, потребовала его снятия с должности, казино с его уходом от этой политики не отказалось. Нынешнему руководству было без разницы, что у Лулу, находящейся в постоянном движении, по крайней мере раз за представление из-за усыпанного блестками корсета вываливается грудь. Им главное, чтобы «Карневале» не утратило популярности и сохранило репутацию самого посещаемого казино в Атлантик-Сити, что достигается во многом за счет его агрессивной кампании по привлечению клиентов с помощью зрелищных программ.
Порой Лулу чувствовала себя дешевой игрушкой, приманкой для клиентов, а не талантливой артисткой. Слава Богу, продаваться ей приходилось только три дня в неделю.
Взрыв детского хохота вернул ее к действительности, напомнив, что сегодня она свободна от этой повинности. Сегодня она в своей стихии. Сегодня у нее именины сердца, потому что весь день посвящен юным и чистым сердцам, еще не испорченным этим порочным миром. Сосредоточившись на своей задаче и воодушевившись, Лулу улыбнулась миссис Магуайр:
— Пожалуй, мне пора к ним.
— Конечно, — согласилась женщина. — А я побегу на кухню, объявлю остальным мамам, что вы начинаете. Лунная сказка занимает час, не так ли?
Лулу кивнула.
— У нас после этого будет торт. Надеюсь, вы останетесь.
— Не откажусь. — Лулу, как правило, оставалась после выступления еще на полчаса, бесплатно, просто чтобы подольше побыть с детьми. Ведь ее выступление — это нечто большее, чем разовый ангажемент. Это еще ее дар человечеству.
Ощущая в крови адреналин, вооружившись своим воображением и сумкой с магическими принадлежностями, Лулу поспешила в украшенную шарами и растяжками комнату. Оказавшись лицом к лицу с двадцатью одним сладкоежкой, любой нормальный взрослый оробел бы. Лулу просияла.
— Я хочу познакомить вас со своим другом, — обратилась она к детям, поднимая голову и глядя влево. — Это Дракон Декстер.
Через час и сорок пять минут она распрощалась.
Или по крайней мере попыталась это сделать.
Из шести мальчиков, которые поначалу отнеслись к ней настороженно, трое теперь вовсю махали магическими палочками перед носом своих родителей, надеясь превратить их в лягушек. Еще трое стояли на лужайке, махая на прощание рукой Дракону Декстеру, закадычному другу принцессы Очарование.
Лулу еле-еле оторвала от себя повисших на ней девочек, которые упрашивали ее остаться с Декстером у них на ночь. Однако Лулу напугала их тем, что если Декстер не вернется в Заколдованный лес до наступления ночи, он утратит свою способность изрыгать пламя. И девчонки, увидев, что солнце садится, сами поторопили принцессу с Декстером в путь.
Полдороги до поворота Лулу преследовало неприятное ощущение, будто кто-то смотрит ей в спину. Нечто похожее за последние несколько недель она уже испытывала не раз. Смешно, ей-богу! Ведь она артистка и, само собой, притягивает к себе внимание окружающих. Если бы люди на нее не смотрели, она бы осталась без работы. И все-таки это было что-то другое, от чего по спине пробегал холодок.
«Прекрати!» — осадила она себя. Ей казалось, что это противное чувство не что иное, как паранойя, вызванная не в меру богатым воображением и усталостью. На самом деле ей грозила только одна опасность — уснуть за рулем по дороге домой.
Именно в этот момент сзади раздался пронзительный тоненький голосок: «Подождите!»
Резко обернувшись, Лулу увидела, что по тротуару к ней бежит Молли Магуайр. Щеки девочки сверкали от «волшебной пыли», заплетенные в косички волосы были обвязаны королевскими лентами замка Локсли. Девочка бросилась к Лулу и крепко прижалась к ней.
— Я люблю вас, принцесса Очарование.
Глаза Лулу затуманились от слез, а к горлу подкатил комок величиной с жонглерский шарик. Ну что может быть лучше этого! Как часто она мечтала о собственном ребенке, которого могла бы лелеять.
— Я тоже тебя люблю, Молли.
— Любить детей просто. Они вселяют радость и надежду. Если бы только взрослые могли быть так же чисты сердцем! Лулу решительно отогнала от себя горькие мысли. Что бы ни говорила Софи, а она не станет винить своего бывшего мужа, ведь это она с изъяном.