Очарованные Гавайи
Шрифт:
– Я убью тебя, если ты не скажешь, как добывать огонь.
Птица ответила:
– Потри кусок дерева о банановый лист.
Мауи попробовал это сделать, но ничего не получилось. Он страшно рассердился:
– Я буду тереть эту деревяшку о твою голову до тех пор, пока ты не скажешь мне правду, как добыть для людей огонь.
И сделал то, что обещал: у алаэ на голове выступила кровь (и по сей день на головах у всех алаэ есть несколько красных перышек). Птица молила о пощаде:
– Потри, Мауи, сухую ветку о твердую, иссохшую деревяшку, – призналась она.
Мауи так и сделал, огонь загорелся и был подарен
Много полезного сделал для людей Мауи: он подарил им острова, поднял для них небо, сделал покорным солнце, заставив его служить людям, научил добывать огонь. Мауи захотел открыть жителям своих островов еще более великую тайну, самую важную и удивительную – тайну вечной жизни, секрет бессмертия. Но за любовь к людям, за мечту даровать им вечную жизнь он заплатил собственной жизнью. Ведь эту величайшую из тайн охраняла богиня ночи. Когда Мауи пытался похитить тайну, то был пойман и убит ее слугами.
Так погиб добрый Мауи, любивший своих полинезийцев больше самого себя, подаривший им огонь и землю.
КРЕСТ ДЛЯ ГАВАЙЦЕВ
Хотя Камеамеа в переводе значит «Одинокий», «Покинутый», на самом деле этот самодержец был не столь уж одиноким. Известно, что у него была двадцать одна жена. Первой была энергичная Кааумана, но самой любимой стала вторая – Кеопуолани, которую он получил в качестве военной добычи. Лиолио, перворожденного сына из одиннадцати детей от Кеопуолани, он назначил своим наследником, а умную Каауману еще при своей жизни объявил регентшей, дав ей право накладывать вето на решения нового короля. Пост верховного жреца Камеамеа отдал своему племяннику Кекуаокалани.
Естественно, что верховный жрец Кекуаокалани чтил полинезийских богов и стремился хранить гавайские традиции и полинезийскую религию. Однако вдовы Камеамеа – регентша Кааумана и царица-мать Кеопуолани придерживались другой точки зрения. Им хотелось как можно быстрее покончить с системой гавайских табу, а заодно и с верой своих предков. Такой была ситуация, сложившаяся на Гавайях после смерти Камеамеа. На другой стороне планеты, в Новой Англии (на северо-востоке Соединенных Штатов Америки), также готовились к борьбе с полинезийскими богами. Это были фанатичные христиане – кальвинисты из Массачусетса и Коннектикута, которые узнали от моряков, что в Тихом океане существуют острова, где живут десятки тысяч язычников, не знающих крещения и не слышавших слова божьего.
Пуритан из Новой Англии просили о помощи сами гавайцы, добравшиеся на утлых суденышках до побережья Северной Америки. Одним из них был Опукахаиа. Первый раз это имя я услышал на берегах, залива Кеалакекуа, где когда-то произошла встреча двух миров – гавайского и негавайского.
Местные жители показали мне неподалеку от деревни Напоопоо скалу, с которой прыгнул в море шестнадцатилетний Опукахаиа, чтобы подплыть к одному из первых парусников чужеземцев, бросивших в заливе якоря. К скале прикреплена мемориальная доска, на которой написано: «В память о Генри Опукахаиа. Родился в 1792 году в Кау. С 1797 по 1808 год жил в Напоопоо, затем до своей смерти в 1818 году в Новой Англии – Корнуолли, штат Коннектикут. Его вера в Иисуса Христа и любовь к людям, помогли основать первую американскую миссию на Гавайях».
Не знаю, насколько эти слова соответствуют истине. Бесспорно одно: юный Опукахаиа
Капитан Бринтнелл взял юношу к себе на судно, а затем, уже в Нью-Хейвене, привел в свой дом. В Нью-Хейвене находился один из лучших американских колледжей того времени – Йельский. Тут только у Опукахаиа открылись глаза. Увидев этот храм науки, он зарыдал, поняв, насколько невежественны его соотечественники. Юношей, который принял так близко к сердцу непросвещенность своих земляков-островитян, заинтересовался профессор теологии. Опукахаиа, вскоре овладевший языком белых людей и воспринявший их образ мышления, загорелся идеей нести христианскую правду своим далеким братьям на Сандвичевы острова, тем, кто все еще жил во тьме языческого невежества.
Именно рассказы Опукахаиа о том, какие несчастья приносит гавайцам их незнание веры христовой, способствовали тому, что приверженцы пресвитерианской и конгрегациональной церквей, объединенные в Американском совете уполномоченных по делам зарубежных миссий Бостона, решили основать в Корнуолле учебное заведение для язычников Южных морей с более чем красноречивым названием «Миссионерская школа для некрещеных варваров». Первым учеником корнуолльской школы для «тихоокеанских варваров» стал гаваец Опукахаиа.
Школа, возможно, и помогла Опукахаиа обрести блаженство, однако телу его она пользы не принесла. В 1818 году он заболел тифом и вскоре умер. Так корнуоллская школа лишилась своего удивительного ученика. Во всей Новой Англии не нашлось достаточного количества обитателей Южных морей, мечтавших о крещении, поэтому самозваные крестители «варваров» решили сами отправиться к жителям тихоокеанских островов. Воистину, если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе.
Американский совет уполномоченных по делам зарубежных миссий стал готовить экспедицию, призванную донести до земляков Опукахаиа слово божье. 23 октября 1819 года бостонский порт покинул двухсотсорокатонный бриг «Таддеус». На борту парусника находилось семнадцать мужчин и женщин, задачей которых было обратить в веру Христову до сих пор незнакомых с Евангелием аборигенов Сандвичевых островов. Руководили экспедицией миссионеров два духовных отца – Аса Торстон и Хайрэм Бингхем. Последний особенно фанатично верил в спасение, которое он нес «полинезийским варварам». Именно Бингхем в конце концов стал лидером экспедиции.
Среди миссионеров, отправившихся на острова, были также врач Голмэн, два учителя – Уитней и Раглес, крестьянин Даниэл Чемберлен и даже печатник Элиш Луми, с изданиями которого я уже познакомился. Все они были сравнительно молодыми и холостыми. Однако до руководителей Американского совета уполномоченных по делам зарубежных миссий дошел слух о красоте и радушии гаваек, которые к тому же ходят почти нагими. Чтобы оградить мужчин от искуса, ждавшего их на Сандвичевых островах, совет обеспечил своих посланцев женами.