Очарованный, околдованный, или Темная Фея для дракона
Шрифт:
— Ну наконец-то, — видимо, Рей была тут заводилой, потому что в основном говорила она. Я слышала их голоса и в своем разуме, но какие-то странные, словно сумасшедший бред. Отрывки из фраз и непонятные сравнения. Как бы феи ни хорохорились, смерть для них была не благом. Потерять свои души и остаться с небольшим осколком, разве ж это жизнь. Даже если они захотят жить дальше, я не уверена, что смогут. И в этом заключалась первая ложь королевы.
Вторая ложь королевы заключалась в том, что после того, как на Шароте не останется других разумных, феи счастливо заживут. Как? Без своих мужчин да просто без мужчин они не смогут
— Соскучилась за мной, Рей, — хмыкнула я.
— Просто подумала, что ты не придешь. Ты же всегда была немного щепетильна, жалела всех живых зверюшек, — Рей встала и взмахнула крылышками, подлетая к замершему Валентайну, — Странно, почему твой дракон так притягателен. Пахнет вкусно…
Я резко метнулась к Рей, встала перед ней, прикрывая Валентайна:
— Иди и нюхай своего дракона, — я оскалилась на фею и сузила глаза, показывая, что свое не отдам, — не люблю, когда трогают мое!
— Фу, ты, как всегда, жадничаешь, — Рей не стала настаивать и подлетела к дракону, который показался мне странно знакомым. — А вот и мой рыжик, переставляешь, как увидел меня, чуть не убил, а я была еще слаба, еле с ним справилась, пришлось успокаивать.
— Моему тоже не понравилась моя внутренняя суть, — сказала зеленоволосая Лай, — Как скривился, словно не прекрасную фею увидел, а тварь бездны.
— И моему не понравилось…
— И моему…
Раздавались со всех сторон голоса, а потом Рей повернулась ко мне:
— А твой дракон? Что он сделал, когда увидел тебя?
— Сказал, чтобы я свои крылья показывала только ему, — я хмыкнула и немного успокоилась. Все как везде, хватаются и меряется у кого лучше, а вроде магические существа. Может все дело в том, что они темные, интересно, а светлые фейки такие же прямолинейные и жесткие или мягкие и зефирные, как остались в памяти Амэры.
— Ну почему? — возмутилась Рей, — Почему тебе всегда достаётся лучшее.
— Потому что она родственница королевы, — вынес кто-то умную мысль, — ей всегда везло.
Дальше был пустой треп, феи вспоминали, как они воевали, как теряли своих сестер, как ненавидят драконов. И с восхищением рассказывали, как завтра все изменится.
Одна из фей притащила ящик с пыльными бутылками и попробовав, решили, что вино вполне годится, отметит новую жизнь.
Я посматривала на темных сквозь темное стекло бокала и думала, как же завтра мне испортить им призыв королевы и остаться живой. Амэра помнила королеву в последний их день. Белоснежная кожа с черными словно жгуты венами по всему телу, когда-то прекрасные сиреневые глаза превратились в два черных осколка, которые полыхали злобой и темной силой. От королевы фей осталась одна оболочка, в которой зрела тварь бездны. Амэре было тогда страшно, как никогда в жизни, она хотела умереть и не видеть, что будет потом с миром. Казалось, что из всех фей она осталась самой здравомыслящей. Другие феи словно не замечали изменений в королеве, и фея считала, что это из-за того, что в ней тоже есть королевская кровь. Амэра знала больше, чем все эти доверчивые дурочки. Завтра они потеряют последнее, что имели, отдадут свои осколки душ, чтобы пришла королева, превратившись в тварей бездны.
Феи пили, пели
— До завтра Амэра, — крикнула мне в спину Рей, я чуть приостановилась и, не ответив, улетела прочь с этого темного шабаша.
В комнате я сняла с дракона слово и подошла к окну, рассматривая замерших людей.
— Я попробую снять с твоих братьев слово закрепы, и с остальных тоже. Сомневаюсь, что нужно ли снимать слово с Сакары, как бы ни подняла панику. Но до утра их тут не должно быть.
— Что ты знаешь Ассамар? — Валентайн подошел ко мне, и я прижалась к нему спиной.
— Будет ритуал, вернется королева.
— Это плохо? Дед хотел, чтобы ты оживила артефакт фей.
— Вас обманули, — я хмыкнула, — артефакт фей — это портал в бездну, стационарный портал, если его открыть, то закрыть практически будет невозможно.
— Что мне еще нужно знать? — твёрдо сказал дракон.
— Королева была заражена бездной, думаю, там, в бездне, она полностью обратилась, — феи не понимают, что делают.
— А другие люди?
— Я не уверена, что они смогут уйти на своих ногах, а помогать им — это вызвать подозрение. Я не уверена, что справлюсь со всеми феями, Валентайн.
— А я на что фея?
— Ты защищен от их ментального вмешательства, но не от силы магии. Поверь мне, даже с ополовиненными душами они сильнее тебя. Ты не привык воевать, а они жили на войне сотни лет.
— Как мы помешаем королеве прийти в наш мир?
— Если испортим ритуал. Именно когда он уже будет задействован, нужно нарушить порядок действия. И я не знаю, что произойдет Валентайн, и Амэра не знает. Но… королеву нельзя впускать сюда, это будет началом настоящего конца.
— Мы можем все погибнуть?
— Можем, — кивнула и повернулась к нему, утыкаясь носом в грудь и вдыхая ставший уже родным запах моего дракона.
Валентайн запрокинул мое лицо, поняв его за подбородок, жарко взглянул в мои глаза темными озерами и нежно коснулся моих губ.
— Я рад, что встретил тебя, моя темная фея, — хрипловатым голосом сказал он мне после поцелуя, прижал к себе крепко, уткнулся в мою макушку носом, наверно для него я тоже вкусно пахну.
— Феи затихли, в этих телах им нужно спать, идем, — сказала я, не желая, чтобы он меня выпускал, так бы и стояла вечность, в кругу его рук, слушая биение сердца.
— Идем, — согласился дракон.
Я стала магичить, если можно так сказать о магии фей. Сила собиралась вокруг нас, покрывая словами закрепами. Чтобы не услышали наши шаги, чтобы не услышали наши голоса, чтобы даже наши тени, не увидели.
Мы вылезли в окно, я легко слетела вниз, а дракон довольно ловко спрыгнул, перекувыркнувшись пару раз. Потом мы искали наши кареты и наших людей. Опять слова закрепы, чтобы их не слышали и не видели. Первых я освободила братьев дракона. Валентайн тихо стал рассказывать, что происходит и что нужно делать. Что хорошо, ни Наулий, ни Тассий панику поднимать не стали. Довольно бодро я будила людей, они вкратце объясняли. Что интересно даже Сакара была серьезна и не истерила, лишь прикрывала рот, чтобы нечаянно не вскрикнуть, сама понимала, что может не выдержать, что поделаешь, у нее тонкая душевная организация и она не выдерживает такого напряжения.