Шрифт:
Пролог
В маленьком конференц-зале нотариальной конторы господина Кипилуса стоял тихий ропот. Собравшиеся ждали объявления последней воли лорда Ричарда Блумсбери, но нотариус – пронырливый гном – задерживался.
Дамы нетерпеливо обмахивались веерами, мужчины то и дело доставали карманные часы, чтобы проверить время.
Дарнелл обвел взглядом комнату, пытаясь понять, кто все эти люди.
– Слетелись коршуны, – прошептала леди Маргарет, наклонившись к уху сына.
Дальние родственники и знакомые
На фоне взволнованной компании выделялась дочь Ричарда. Она выглядела отстраненной и безучастной ко всему происходящему.
– Ох, бедняжка, – сказала леди Маргарет, проследив за взглядом сына. – Шестнадцать лет, а уже сирота.
Дарнелл рассеянно кивнул. С момента их последней встречи прошло полтора года, и малышка Лив, как он всегда ее называл, из угловатой рыжей девочки успела превратиться в очаровательную юную леди. Хрупкую фигурку подчеркивало строгое траурное платье. Высокая прическа открывала тонкую длинную шею и красивый овал лица.
– А ведь я говорила, что из неказистого семечка получится прекрасный цветок, – невзначай заметила леди Маргарет. – Еще не поздно пересадить его в наш сад.
Дарнелл промолчал, хоть это и стоило ему больших усилий. Тему свадьбы в принципе и помолвки с Оливией Блумсбери в частности он не раз обсуждал с леди Маргарет и Ричардом. И каждый раз был непоколебим в своем решении. Дарнелл ценил свободу и не желал отказываться от радостей холостяцкой жизни. Но сейчас… сейчас его сердце сжалось от вида расстроенной девушки, которой приходилось выслушивать не самые искренние соболезнования.
– Добрый день, дамы и господа, – в зал вбежал господин Кипилус. – Прошу прощения за задержку…
– Да за кого вы меня принимаете?! – донесся из-за открытых дверей визгливый женский голос. – Как это моя тетя оставила все своему дракончику?!
Господин Кипилус поспешно захлопнул створки и обвел взглядом собравшихся. Те, в свою очередь, недоуменно взирали на пожилого гнома. Господин Кипилус достал носовой платок и промокнул выступивший на лбу пот. Гном молчал.
– Мы собрались, чтобы услышать завещание лорда Ричарда Блумсбери, – напомнил Дарнелл, догадавшись о причине заминки.
– Ах да, – опомнился господин Кипилус и принялся рыться в своей кожаной папке.
Он нашел нужный листок, а затем, не отходя от двери, выпалил:
– Все имущество лорда Блумсбери отходит его дочери леди Оливии Блумсбери после того, как она выйдет замуж. До того момента опекуном юной леди назначается лорд Дарнелл Рейнхарт. Всем спасибо.
– Как?
– Постойте…
– Вы точно все зачитали?
Со всех концов зала слышались недовольные возгласы. Дарнелла же словно облили ушатом ледяной воды. К такому повороту событий он был не готов. Ну право, какой из него опекун юной леди?
– Что это еще за лорд Рейнхарт?! – возмутилась грузная дама в траурном платье.
Ее глазки-буравчики безошибочно нашли Дарнелла и вперились в него.
– Я троюродная тетя Оливии, леди Сибилла Блумсбери, а этот… этот мужчина неизвестно кто! – выпалила она.
– Такова воля усопшего, – ответил гном и открыл дверь, чтобы спастись бегством от разгневанных родственников, но не тут-то было.
Там его поджидала другая леди, жаждущая чужого наследства.
– Это незаконно! Я настаиваю на пересмотре завещания! Где это видано – оставить все состояние глупой крылатой ящерице, – надрывалась красная, как помидор, женщина.
На господина Кипилуса было жалко смотреть. Бедный гном словно оказался между молотом и наковальней. Дарнеллу же порядком надоело это представление. Он кивнул леди Маргарет, давая знак, что пора уходить. Она ловко обошла свору дам и быстрым шагом направилась прочь из конторы.
Игнорируя недовольство окружающих, Дарнелл подошел к Оливии.
– Лив, – он тепло улыбнулся, протягивая руку.
На лице девушки мелькнула растерянность, но маленькая ладошка, затянутая в черную кружевную перчатку, все же коснулась пальцев Дарнелла.
– Куда это вы собрались? – рядом всполошился худощавый мужчина лет пятидесяти.
Взгляда лорда Рейнхарта хватило, чтобы тот сдулся и тихо сел на стул подле разгневанной дамы. Им кричали вслед, но Дарнелл все равно приобнял Оливию за плечи и вывел из нотариальной конторы.
У входа их уже ждала карета. Отбытие получилось быстрым.
– Тетушка Сибилла захочет оспорить завещание, – вздохнула Оливия, пряча взгляд и поправляя перчатки.
Впервые Дарнелл заметил на ее бледном личике румянец. Возможно, сказался стремительный побег из конторы нотариуса или… Лорд Рейнхарт допустил, что девушку смутила его близость. Он подавил улыбку, припомнив, как Оливия хвостиком ходила за ним в детстве. Уже тогда было понятно, что девочка в него влюблена, но с тех пор прошло много времени. К тому же нет ничего более переменчивого, чем детская влюбленность. Дарнелл снова окинул Оливию взглядом. Когда-то разница в семь лет казалась ему пропастью, сейчас эта грань истончилась, ведь перед ним сидела очень красивая леди.
– Ничего, милая. Мы с ней разберемся, – успокаивающе произнесла леди Маргарет.
– Куда мы едем? – вдруг встрепенулась Лив.
– К нам домой, – ответил Дарнелл, продолжая подмечать перемены в Оливии.
От милых веснушек не осталось и следа. В прошлом Дарнелл частенько подшучивал над Лив, называя ее Конопушкой. Странно, но он бы сделал все от него зависящее, чтобы снова увидеть на лице Оливии веснушки и детскую озорную улыбку.
– Я собираюсь вернуться в свой пансион, – сказала она, гордо вскинув подбородок.