Очень Большой Лес. Том 1
Шрифт:
– Я покажу, – сказал Егор Левонович, вылезая из-за стола с монитором.
Накинули капюшоны, вышли под дождь, всё такой же мелкий и тёплый. Встретили спешащего к палатке с учёными Плащинина.
– Вы куда собрались?
– Идём смотреть на след, – веско сказал Кондратюк.
– На что?!
– Датчики засекли нечто вроде столба ионизации, – пояснил Карапетян. – Мы хотим определить его местоположение и параметры.
– Тут сто раз ходили люди…
– По нашим прикидкам, он висит над берегом на высоте
Плащинин хмыкнул, глянул на молчавшего Савельева, ещё раз хмыкнул.
– Ладно, пошли посмотрим.
Двинулись к реке. Чем ближе подходили, не видя даже кустов и палаток на поляне, тем сильнее ощущался дувший в спину ветерок.
– Странно, – сказал Каракозов. – Я тут весь берег облазил, и везде ветер дует в спину. С чего бы это?
Карапетян резко остановился.
Следовавший за ним Савельев едва не боднул приятеля головой.
– Ты что?
– Слышал, что он сказал?
– Что?
– Если ветер дует всё время в спину – это верный признак вытяжки воздуха в портал! Понимаешь?!
– Вы о чём? – нетерпеливо спросил Плащинин.
– Кажется, мы нашли не косвенное, а прямое доказательство существования иномерианы, соединившей браны!
– Где?
– Здесь! Мы стоим как раз под входом в портал! Наш воздух утекает в эту дыру, потому что существует градиент давления вакуумов между бранами. Чужая брана втягивает воздух, создавая слабый, но вполне ощутимый ветер. Он дует со всех сторон к порталу.
– Бред! – буркнул Кондратюк.
Плащинин поднял голову.
– Я ничего не вижу. Где он?
Все, кто следовал за физиком, тоже посмотрели в мутно-серую пелену неба, сеющую морось.
Глава 20
Тёмные силы нас злобно гнетут
Плану Максима не суждено было сбыться в полной мере и в той последовательности, которую он сам себе наметил.
Больше часа они всем отрядом копались в ракете, отыскивая полезные вещи, которые могли понадобиться попаданцам в ближайшем будущем. Набрали кучу «вилок», колец, «тарелок», десяток «фаустпатронов», одежду и «постельное бельё». Кое-как уместили все вещи, кроме «фаустпатронов», в две большие «сумки», найденные в кормовом отсеке, аж с четырьмя ручками. Костя даже пошутил по этому поводу, что пилоты аппарата были четырёхрукими.
Опытный Редошкин обнаружил несоответствие размеров отсеков, первого и кормового, и предположил, что между ними прячется ещё один закрытый отсек шириной около двух метров. При диаметре центральной части яйцевидного аппарата в шесть метров в этом месте отсек представлял собой огромную консервную банку. Однако найти в него вход не удалось ни со стороны кабины управления, ни со стороны кормы.
– Эх, был бы у нас ВСНД! – раздосадованно почесал в затылке лейтенант.
– Что это такое? – поинтересовался не менее разочарованный Костя.
– Взрывное устройство направленного действия.
– Я подумал – какая-то хитрая отмычка.
– Отмычка здесь не поможет.
– А как вы думаете, каков принцип движения этой ракеты? Дюз у неё нет, какие-то груши висят с трёх сторон, топлива мы не нашли.
– Чего не могу сказать, того не могу. Разбираться в их компе надо, если он есть. Возможно, «яйцо» летало на антигравитации.
Вдали послышался тихий рокот.
Максим, присоединившийся к команде в последний момент, прислушался и через пару мгновений рявкнул:
– Все наружу!
– Зачем? – не понял Костя.
– Без вопросов! В темпе!
Выскочили из ракеты.
– Они? – оглянулся на Максима Редошкин, шаря по небу глазами.
– Больше некому.
– Экип?
– Полминуты на ПБ!
– Есть! – Лейтенант метнулся к своему «Хамелеону».
Аббревиатура ПБ означала «подготовка к бою».
Оба переоделись меньше чем за минуту. Столпившиеся у кострища члены экспедиции молча смотрели на них, с опаской поглядывая на посветлевшее небо.
– Наверх! – приказал Максим. – Костя, Вениамин Витальевич, берите сумки. Рысью к соседнему болоту! Прячьтесь под защиту «мангров» и ждите моих распоряжений.
– Может, лучше в ракете отсидеться? – заикнулся Костя.
– Шарахнут из НУРа – костей не соберёте! Ракета не спасёт, станет общей могилой. Вперёд!
Мужчины схватили объёмистые «сумки», бросились взбираться на склон кратера к зелёно-жёлтой кромке «тростника» на валу.
– А я? – жалобно проговорила Вероника.
– За ними!
Девушка опрометью кинулась догонять спутников.
– Ты слева, я справа! – сказал Максим. – Огонь не открывать до тех пор, пока не станет понятен замысел противника. Берёшь африканцев с пулемётом, я возьму пилотов!
Редошкин показал кольцо из пальцев.
Оба рванули от ракеты как при старте на стометровку, обходя с двух сторон группу поднимавшихся бывших пленников.
Вертолёт, судя по усилившемуся рокоту, приблизился и находился уже в полукилометре от «базы» Максима. Но из-за раскидистых крон «секвой», «фикусов» и «баньянов» увидеть его было невозможно.
В воздухе бахнуло! Через секунду до слушателей донёсся глухой звук разрыва.
Максим, выглядывающий из зарослей «тростника», определил, что стреляли из комплекса НУР, а взорвалась ракета уже на земле. Интересно, подумал он, по ком стреляют «борцы за свободу»? Неужели решили с утра поохотиться на «косуль»?
Бахнуло ещё раз. С отставанием в полсекунды прилетел звук второго разрыва. Затем третьего и четвёртого.
Нет, это не охота на зверя! Для убийства косули хватило бы и одной НУР. Это охота, но на человека! Неужели по лесу действительно бегает ещё кто-то из группы?!