Очень дорого сердцу
Шрифт:
— Уф, думала опоздаю. — Маринка плюхнулась на стул всё ещё держа в руках свои сумки. — Аль, да брось ты эту тряпку. У меня же витрина намагничена: её хоть вытирай, хоть нет — результат один и тот же.
— Ты бы лучше помолчала — быстрее получится отдышаться, — через плечо бросила я, продолжая бороться с пылью.
— Ну, как хочешь.
К тому моменту, как я дотёрла последнюю стеклянную полку, Маринка успела переодеться и переобуться, поправить растрепавшуюся прическу, уютно устроить на полу в служебном коридоре
— Все еще льёт? — поинтересовалась я.
— Как из ведра. Алечка, спасибо тебе, навела чистоту как в больнице. — Марина оглянулась вокруг, а я направилась в свой отдел. — Алевтина, подожди-ка минутку.
Хитро улыбаясь, она вышла из отдела следом за мной:
— А ты чего такая спокойная? Ведь у тебя свидание вчера было или я ошибаюсь? Что, всё так плохо?
Засыпав меня вопросами, Маринка уже не улыбалась, а участливо вглядывалась мне в лицо. Я еле сдерживалась, чтобы не рассмеяться, но, сохраняя на лице серьезное выражение, сказала:
— Какое свидание, Мариночка? Всего лишь кофе выпили.
Маринка, вконец сбитая с толку, только часто моргала, пытаясь собраться с мыслями. Но, увидев, как я улыбаюсь, снова затараторила:
— Ну тебя, Стрельцова. Никогда не поймёшь, шутишь ты или серьёзно говоришь. Рассказывай, как вечер прошёл?
— Давай позже. У тебя, кстати сказать, покупатели топчутся.
Мы разошлись по отделам и вовремя: через минуту в магазин вплыла наша Мадам в очередном ошарашивающем костюме. Проходя мимо наших отделов, она даже головы не повернула. «Выше — только звёзды!» — мелькнуло у меня в голове.
Обедать мы обычно ходили по очереди, потому что наш Салон работал без перерыва. Маринка и Оля договорились с другими девочками, чтобы мы смогли сегодня поесть втроём. О чём мне и сообщила Маринка, нетерпеливо переминающаяся возле меня с чашкой.
— Аль, пойдём чайку попьём, передохнём немного.
— Пойдём, — усмехнулась я, — всё утро ж мешки ворочали.
— Ну что, ты, в самом деле, — не унималась Маринка, — эмоциональный отдых тоже нужен. Стоим как две куклы, улыбки дежурные нацепили, с самого утра не присели. У меня от такой работы не то что спину, мозги сводит.
Мы направились со своими чашками в подсобку, которая служила нам сразу и раздевалкой, и столовой, где на маленьком столике нас ждала тарелка с несколькими кусочками торта.
— По какому поводу банкет? — Маринка указала на сладости.
— Здесь недалеко магазинчик открыли — всякую вкуснятину продают, — объяснила Оля, — вот я и решила пробу снять. Если понравится, будем постоянными клиентами.
— Так и растолстеть недолго на тортах и пирожных, — сказала я.
— Ой, кто бы говорил, — хором ответили девочки.
— Да я же о вас беспокоюсь. Ведь потом запоёте: этого не ем, у меня диета.
Мы наполнили чашки ароматным чаем, если
— Хватит есть, лучше рассказывай, — снова пристала ко мне Маринка, — я истомилась уже от ожидания.
Две любопытных пары глаз уставились на меня, не моргая.
— В принципе, рассказывать особенно нечего, — начала я.
— Что, всё так плохо? — теперь уже Оля с беспокойством всматривалась мне в лицо.
— Не перебивайте, Алька специально всех интригует, — «успокоила» Марина.
Я поняла, что они не отвяжутся, и, вздохнув, начала рассказ:
— Мы посидели в кафе, выпили по чашке кофе, поболтали о всяких мелочах, а потом Демид отвёз меня домой. Вот и всё.
— Нет, подруга, так не пойдёт. Ты мариновала меня всё утро, чтобы отделаться двумя словами?! В общем, если не хочешь рассказывать, так и сказала бы с самого начала, не нужно было обещать.
Честно признаться, я даже растерялась от такого напора.
— Марин, Оль, вы конечно можете обижаться, но я действительно не знаю, что вам ещё рассказать. Вы лучше вопросы задавайте.
Девчонок словно прорвало, я еле успевала «отбиваться». К тому времени, как все пирожные были съедены, а чай выпит, картина вчерашнего вечера была обрисована полностью, да и Демида разобрали почти по косточкам. Потом стали вспоминать свои свидания, удачные и не очень, конечно не обошлось без обсуждения знакомых.
Я смотрела на девчонок, улыбающихся, наперебой рассказывающих забавные истории, и понимала, что весь этот «допрос» не только из-за праздного любопытства. Ведь в их жизнях, как и в моей, так мало событий, что каждая радость близкого человека воспринимается как своя собственная. Мы просто привыкли делиться своими чувствами, от этого радость становится ещё слаще и больше, а горе менее болезненным.
Глава 5
За час до закрытия пришла моя Ленка. Впрочем, пришла — это мягко сказано: осанка как у балерины, подбородок задрала как можно выше, а в глазах полнейшее равнодушие. Одним словом — статуя мраморная.
— Здравствуй. Мама передала мне, что ты звонила и просила прийти.
Тон у Городовой полностью соответствовал внешнему виду. Да, на этот раз обиделась она сильно, по крайней мере, впечатление такое. Но я знала, как с этим бороться, не зря же мы дружили столько лет. Игра «кто кого перехитрит» началась.
— Ленусь, ты часом не заболела? — участливо уставилась я в лицо подруге. — Выглядишь как-то…странно.
Ленка на секунду опешила, быстро-быстро заморгала, но, собравшись с мыслями, ответила: