Очень прекрасный принц
Шрифт:
Я молча смотрела, как суша под нами сменяется водой. В глубине души я уже догадывалась, что должно случиться, но упорно не хотелось верить. Всё время казалось, что это происходит не со мной.
Может, мой попутчик просто подрался в дороге, связался не с теми людьми, которые и посадили его в маголёт. Может, я всё это надумала. Не могут ведь аристократы оказаться циничными убийцами? Не могли же они задумать…
Когда пузырь нашего маголёта на очередном повороте начал стремительно терять воздух, я поняла: могли. Гохорды действительно решили похоронить во Впадине Древних все свои секреты. И мы с несчастным, который,
Тут нужно сказать: маголёты — транспорт очень быстрый, сравнительно дешёвый, относительно удобный, но крайне ненадёжный. Именно потому по-настоящему состоятельные люди им пользуются редко, предпочитая скоростные корабли с ветряными парусами, надёжные и представительные. Со всеми удобствами.
Маголёты же постоянно попадают в аварии. Но… это никого особенно не останавливает. Маги, способные выжить в случае аварии, представители среднего класса, которым главное — оказаться на другом берегу быстро и дёшево, отчаянные разнорабочие, возвращающиеся с заработков и плюющие на возможную опасность… Клиентов у маголётных компаний хватает. Даже если часть из этих клиентов не добирается до другого берега… Будущее пришло, со всеми его технологиями, муравейниками-городами и бешеным ритмом жизни. И скорость с дешевизной важнее безопасности. Для многих.
К чести маголётных компаний надо сказать: они делают, что могут, лишь бы сделать маголёты более безопасными. Сотни лучших техномагичеких умов бьются над этой задачей в надежде заменить легко воспламеняющийся наполнитель пузырей на нечто менее опасное. Но пока что до этого ещё далеко, и производители сделали то, что могли: они отказались от одного большого пузыря (после взрыва которого зачастую гибло больше половины пассажиров) и заменили его на индивидуальный для каждой каюты. Это оказалось чуть дороже, но на выходе даже экономнее: любую каюту можно отцепить от общей цепочки, тем самым минимизировав потери.
И нашу с избитым парнем каюту, разумеется, отцепили. Пылая огнём, мы полетели в бездну.
Тут уже никакая конспирация не имела значения. Выругавшись сквозь зубы, я обратилась пернатой змеёй и кинулась на стекло. Думала, выбью его и доберусь до дому вплавь… но отлетела, воя от ожогов, отброшенная силовым полем.
Ловушка захлопнулась.
Я заметалась, бросилась на остальные стёкла, попыталась воспользоваться своими перьями — увы, ровно с тем же результатом. Аварийные рычаги, которые должны были выбросить нас со спутником в море, тоже ожидаемо не работали.
Между тем, защитная система маголёта окончательно сдалась под напором пламени, и наше относительно медленное скольжение вниз сменилось всеми прелестями свободного падения. Издав яростную трель, я успела свернуться вокруг раненого и зафиксировать нас в пространстве вращающейся, переворачивающейся, стремительно летящей вниз кабины. Прикосновение к селенити не особо полезно для больного? Факт неоспоримый. Но тут вот какое дело: падение убьёт его с куда большей гарантией. Одна из тех неприятных ситуаций, когда из двух смертей выбирать приходится чуть менее вероятную.
Удар о воду был безумно сильным. Трещали сидения, летели во все стороны щепки; я так приложилась своей змеиной башкой, что чуть было не откусила язык. Раненого тоже здорово мотнуло, но от критических повреждений спасли мои кольца. Так что он, спасибо удаче и ударной дозе исцеляющего зелья, ещё дышал.
Ненадолго, конечно.
Я смотрела со злостью, как вода заполняет кабину. Что я могу? У меня есть зелье воздушного пузыря, но оно действует от силы минут десять. Потом парень утонет в первые несколько минут. Сколько там нужно людям для таких вещей? Точно знаю — немного. Я могу дольше, спасибо большое Радужному дедушке. Но в итоге всё равно голод доконает… Мы медленно, но неотвратимо опускались вниз. Мимо окон кабины мелькали стайки рыб, шокированных нашим внезапным вторжением.
Я снова несколько раз бросилась на стекло, но оно даже не пошевелилось. Теперь на выбор осталось только два варианта: попытаться вынести стекло звуком, либо использовать какие-то подручные материалы.
Звук — недурная идея. Диапазон, в котором способны петь селенити, может быть по-настоящему разрушителен. И совсем не факт, что они додумались установить защиту от нашего голоса... Одна проблема: человека такое пение убьёт. Без вариантов.
Потому я вырвала крепление сидений и принялась бить им в стекло. Защита искрила, не позволяя разбить окно, но не отбрасывала назад; очевидно, была настроена только на селенити. Эх, сюда бы артефакт совершенно другой направленности…
Минуточку. Артефакт! Им не убьёшь дракона, это да. Но, может быть...
Материализовав хобу, я обхватила её покрепче хвостом и со всей дури врезала по стеклу.
И оно треснуло.
Давление воды, что всё время повышалось вокруг нашей кабины, доделало остальное: стекло вылетело, впуская мощный порыв воды. Я обхватила хвостом парня и рванулась вверх. На поверхность! Я ещё могу успеть…
Но огромное щупальце, намертво сжавшее меня в тисках, непрозрачно намекнуло: рано радуюсь. Я задёргалась, пытаясь разрезать щупальце плавниками. Из непроглядного мрака вокруг вдруг возник глаз. Маленький такой, скромный глазик размером с двухэтажный дом.
Глубоководный Древний… Мора, спаси мою сущность.
“Ну приплыли, — от ментального голоса у меня встали дыбом все перья. — Эти драконы вконец одраконели!.. Слышишь, ты? Я тебя съем!”
Упс, что говорится.
“Не надо! — заорала я в ответ что было сил. — Я не дракон! Я — фомор!”
“Это я — фомор. А ты — глиста пернатая!”
“Но всё ещё — фомор. Вы же не едите себе подобных, правда?” — я постаралась мерцать плавниками в самом дружелюбном, завораживающем ритме.
“Мне подобных, говоришь? — расхохотался Глубоководный. — Нахальный пернатый глист… Узри же меня!”
И он тоже заставил узоры на своём теле засветиться.
Я икнула. Слышала, что они огромные, но настолько… Казалось, тонкие щупальца его расползаются всюду, куда хватает видимости.
“И что, пернатый глист. Скажешь, мы подобны?”
“Ну… мы в теории принадлежим к одному виду. Теоретически.”
“Зачем ты лжёшь, дракон?”
“Я — нет! В смысле, не дракон и не лгу.”
“Не дракон, говоришь?”
“У меня просто затесался в роду дракон… Давно.”