Очень серьезная организация
Шрифт:
– Гешко после этого и сам прожил менее суток, – процедил Шувалов. – Его нашли мертвым, на даче, записанной на его мать, в поселке недалеко от Лобни… Интерес к нему сначала появился в связи с анализом телефонных переговоров – эти люди «шифровались», но все же не были до конца осторожны. К тому же именно Гешко по части безопасности опекал Венглинскую в Москве в прежние годы, пока у нее не появился новый сотрудник – Красин…
– Ах, вон оно что, – задумчиво сказал Рейндж. – Да, это тоже любопытный момент…
– Группа сотрудников ФСБ выехала в Лобню, на задержание. Но опоздали на несколько часов: на даче был
– Кто-то ему в этом помог. – Рейндж криво усмехнулся. – Устранив таким образом не только «исполнителя», но и важного свидетеля… весьма и весьма информированного человека.
– Согласен, – кивнул Шувалов. – Гешко, по-видимому, знал многое не только о Венглинской, но и о том – или тех, – кто дал приказ ее устранить.
Рейндж почувствовал, как у него промеж лопаток повеяло ледяным холодком. Ведь этот Гешко мог и его, Мокрушина, там ухлопать! Да хотя бы в тот момент, когда они с Венглинской на пару нежились в джакузи! Или позже, когда они перебрались на «сексодром». Или даже уже при прощании, когда Лариса провожала его до машины – они оба в этот момент были прекрасной целью для киллера, вооруженного пистолетом с глушителем.
– Ствол нашли? – спросил Мокрушин. – Эту самую «беретту»?
– Нет, – Шувалов качнул головой из стороны в сторону. – Скорее всего, Гешко избавился от него по дороге. Мог бросить в пруд… там есть небольшой водоем… где раньше был карьер. Или – в речку. Эту деталь следаки еще не выяснили.
– Б-блин… – процедил Рейндж. – Как ты думаешь, Юрьич, а почему в ту ночь он и меня не грохнул… до кучи?! Этот вопрос не дает мне покоя…
– А ты что, в обиде на него? За то, что он не удостоил и тебя своим вниманием? За то, что отпустил тебя… доморощенного донжуана… живым и здоровым, а не положил рядом с Венглинской?
– Не, ну я, конечно, не в обиде. – Мокрушин почесал подбородок. – Мне и здесь, на э т о м свете, хорошо… Но хотелось бы понять логику и мотивы этих людей… Хотя… А знаете, я догадываюсь, почему меня выпустили живым из той западни.
– Неужели? – делано удивился Шувалов. – Просвети и нас, темных. А то мы все тут теряемся в догадках: почему Гешко в ту ночь убил только двоих, а нашего агента и пальцем не тронул!..
– Я так предполагаю, что Венглинская кому-то перешла дорогу, – глядя на него, сказал Рейндж. – Кому-то из своих знакомых или деловых партнеров, скажем так… Она ведь не зря показывала мне фото некоторых личностей, да и про людей из бывшей «Лагуны» тоже обмолвилась…
– Тепло, – одобрительно произнес Шувалов.
– А тут еще и тема с газпромовскими структурами возникла… Она вроде как пыталась выстроить надежную посредническую цепочку…
– Еще теплее.
– Она располагала какой-то инфой… Какими-то сведениями о том, что готовится некая акция…
– Не факт, что Венглинская обладала всей полнотой информации. Но кое-что она, конечно, о приближающихся событиях знала…
– Ну и кому-то, кто наблюдал за ней в последнее время, могла эта ее активность сильно не понравиться….
– Горячо, Рейндж, – сухо сказал Шувалов. – Итак? Сформулируй внятно, почему ты сейчас не в морге лежишь рядом с твоей «подругой»? А сидишь целый-целехонький…
– Но слегка потрепанный…
– …у меня в кабинете?
Рейндж подавил тяжелый вздох.
– Причина, по-моему, есть только одна: им надо было на кого-то повесить это двойное убийство, выдав его за элементарный бытовой криминал… За «мокруху» на почве ревности, к примеру…
Шувалов вновь вытащил из чехольчика сапфировую мобилу – казалось, что ему доставляет эстетическое удовольствие держать эту роскошную штуковину в руке. Но, как выяснилось из дальнейшего разговора, его интерес к «Верте» имел под собой совсем другое основание.
– Не знаю, Владимир Алексеич, удалось бы тебе отмыться в этой вот паршивой ситуации… когда все косяки легли на тебя! – сказал он после паузы. – Если бы не промах, который допустила эта компания! Определенно, фортуна на этот раз была на твоей стороне.
Он посмотрел на Технаря:
– Павел, найди-ка тот фрагмент, где Гешко докладывает о выполненной работе…
Пока Технарь искал в архиве нужный файл, Шувалов успел дать еще кое-какие разъяснения.
– Прокол их, Рейндж, заключался в том, что они, действуя впопыхах, решили повесить двойное убийство на человека, о котором у них… из-за собственной небрежности и недоработки… сложилось превратное, недостоверное, ложное впечатление. Это первое. И вторая, не менее существенная ошибка. Гешко взял из дома Венглинской предмет, который, как ты, наверное, уже и сам догадался, должны были при задержании обнаружить у тебя в квартире или в машине. И который послужил бы, наряду с другими уликами и обстоятельствами, указывающими на тебя как на убийцу, важнейшим вещдоком.
– Он забрал оттуда эту сапфировую «Верту»? – Брови Мокрушина поползли вверх. – Это ее, что ли, собирались мне подкинуть в качестве вещдока Савченко и его коллеги?
– Про коллег Савченко сказать плохого пока ничего не могу. Люди с Лубянки, расследующие сейчас эту тему, допросили муровцев и прокурорских, участвовавших в мероприятии по твоему задержанию. Понятно, что все они ушли в глухую несознанку. Про то, что Савченко пытался подбросить «Верту» в перчаточное отделение твоего джипа, ни один из них внятно сказать ничего не смог. Пленка с видеозаписью твоего задержания и обыска джипа – куда-то пропала…
– Сомневаюсь, чтобы они все были заодно, – сказал Мокрушин. – Скорее всего, Савченко пытался направлять события – в плане моего ареста и обысков – в нужном ему и его партнерам направлении. Именно он… я же сам был этому свидетелем, хотя и не все смог разглядеть… «нашел» что-то… какую-то важную для заготовленного ими сценария улику в салоне моего джипа! А потом, когда дело для них запахло жареным, когда события пошли не так, как им бы хотелось, он же, скорее всего, изъял и заныкал этот подброшенный им же «вещдок»! Там ведь все так скоротечно происходило, что не успели ни протокол составить, ни опись изъятого!.. Вот он и попытался отыграть назад, опасаясь, что… – он потер переносицу, – что при открывшемся стремном для них раскладе улика будет свидетельствовать скорее не против меня, а против того – или тех, – кто ее подбросил мне в машину!.. Я прав, Юрьич?