Очень сложная задача
Шрифт:
– Гном, – после нескольких вызовов послышался хриплый голос Рома. – Вы что там, оглохли? Ответьте!
С трудом поднявшись, Гнатенко подошел к облепленному мухами Стасу и несколько раз ткнул его носком ботинка в живот. Лицо друга было покрыто слоем грязи. Лишь из узкой щели межу губами посвистывал воздух.
Застонав, тот разлепил веки:
– Что?
– Развяжи меня! – Гнатенко повернулся к нему спиной.
Буценко какое-то время не мог понять, что с ним и где он находится, поэтому не пытался даже пошевелиться, глядя
Вновь, уже голосом Хачубарова, заговорила радиостанция.
– Ты меня не понял? – рявкнул Гном.
– Как я тебя развяжу? – едва слышно просипел Стас. – У меня самого руки…
– Зубами, урод! Зубами…
Кряхтя и постанывая, тот уцепился зубами за узел и дернул. Не удержавшись на ногах, Гном полетел на штурмана и еще раз, со всего размаха, ударился головой ровнехонько о борт лодки. Из глаз брызнули искры и поплыли белые круги.
– Ляг на живот, – виновато пролепетал Буценко. – Еле на ногах держишься.
Гнатенко повиновался. Повозившись немного, при этом постоянно сплевывая застревавшие во рту нитки, Стас наконец развязал узел.
– Суки! – растирая затекшие запястья, зло прошипел Гном. – Давай теперь тебя.
Через минуту все было кончено. Устало опустившись на траву, Николай ощупал многострадальную голову. Она была липкой от крови.
– Надо догнать, – нерешительно пробормотал Буценко.
– У них мой автомат, – вздохнул Гном. – Козлы! Хорошо, не додумались оба прихватить. Ничего, – он зло сплюнул на траву, – далеко не уйдут.
– Где этих чертей носит? – посмотрев в сторону реки, вздохнул Буценко и осторожно потрогал пропитанную бурой жидкостью повязку. – Ты какие-нибудь антибиотики брал?
– Только от поноса, – поморщился Гном и, вздрогнув, притих. Послышался шум трущейся о деревья материи и шаги. Через некоторое время среди тростника появились силуэты шедших друг за другом Романенко и Хачубарова.
– А где все? – удивленно воскликнул Ром.
– Крокодилы напали, – грустно пошутил Стас.
– Сбежали, уроды, – чертыхнулся Гном.
Он хотел еще что-то сказать, как где-то далеко раздался звук, напоминающий треск автоматной очереди.
– Что это? – Он удивленно посмотрел на Рома.
– Стреляли, – пожал тот плечами.
Прикинув, что беглецы за час могли уйти максимум на пару километров, они спрятали лишний багаж неподалеку от лодок и устремились их нагонять.
Уже на ходу Романенко рассказал Гному о результатах обследования реки.
– Водопад не очень большой, – Ром посмотрел на чеченца, словно ища поддержки. – Метра полтора. Перед ним течение сильное. Придется лодки на себе тащить. Хотя…
– Что хотя? – Гном вопросительно посмотрел на Рома.
– Чаща непролазная. Мы с этими гробами умрем.
– Есть другие варианты?
– Может, ниже по реке снова наткнемся на деревню?
– Ага! – усмехнулся Стас. – С вертолетом. Ой, бля! – Подпрыгнув, словно какой-то горный козел, он
– Ты чего? – опешил Ром.
– Вот это гадость! – осторожно раздвинув руками траву и разглядывая что-то на земле, брезгливо сморщился Буценко.
Подойдя к нему, Гнатенко увидел виновника странного поведения друга. Размером с детскую ладошку паук-птицеед проворно уползал на своих мохнатых лапах.
– Повезло тебе, – оглядываясь по сторонам, перевел дыхание Гном. – Сейчас бы корчился, как червяк на сковороде…
Пройдя пару километров, они наткнулись на множество свежих кучек кала.
– Никак у наших беглецов от радости животы разболелись! – усмехнулся Стас.
– Да нет, – задумчиво проговорил Гном. – Для них слишком много. Похоже, поблизости деревня.
Пройдя еще немного, они увидели беспорядочно разбросанные между деревьями хижины. Солнце было в самом зените. Казалось, в наполненном запахами джунглей горячем и влажном воздухе совершенно нет кислорода. Раненый Стас тяжело и часто дышал.
– Наверное, наши беглецы нашли здесь убежище, – неожиданно заговорил Сулим Хачубаров.
Это было так неожиданно, что все как один развернулись в его сторону. С невозмутимым выражением на лице горец стоял, придерживая лежащий на плече автомат за ствол, и смотрел в сторону деревни. С момента угона вертолета он очень редко говорил и почти ничем не выдавал своих эмоций. Этим он походил на стороннего наблюдателя. Однако только внешне. Все приказы Гнома он выполнял безукоризненно.
– Значит, прочешем деревеньку! – почувствовав прилив энергии и возбуждения, загорелся Гном. – Стас, идешь чуть позади нас. Связи у этих дикарей нет, до цивилизации далеко, поэтому ничего не бойтесь.
С этими словами, передернув затвор пистолета, он шагнул из зарослей кустарника.
Они торопились, поэтому не собирались терять время на попытки допросить живших здесь людей, видели они белых или нет. Считая это пустой тратой времени, с ходу принялись осматривать жилища. На удивление, людей в селении не было. В одном из домов они наткнулись на полуживую старуху, которая водила незрячим взглядом поверх голов вошедших гостей и с шумом втягивала носом воздух, словно собака, пытающаяся по запаху определить, что перед ней.
Внутри убогих строений было сыро и пахло чем-то перекисшим. Прямо на полу, в углах, была составлена посуда из глины и сельскохозяйственный инструмент. На настилах из тростника и бамбука, служивших кроватями, валялись ворохи тряпья.
Мухи в буквальном смысле слова выбивали глаза.
– Куда все подевались? – осмотрев несколько хижин, особо ничем не отличающихся друг от друга, удивился Гном. Выйдя на улицу, он выстрелил вверх.
Взвизгнула, поджав хвост, ковыляющая мимо собака. Серого цвета, едва передвигавшая лапами, она была до того худой, что у Гнома из жалости появилось желание пристрелить ее.