Очень странный факультет
Шрифт:
Я подошла ближе, перешагивая через остатки того, что некогда являлось дверным проемом, осмотрелась по сторонам – стены, потолок, которого, впрочем, уже и не осталось. Как и половины крыши.
Дерево стен почернело от времени, было проедено насекомыми и плесенью. Земляной пол засыпан вековой грязью и листвой.
Более-менее прилично, если это слово вообще подходило, выглядели только остатки печи-камина, чья труба гордо уходила в высь затянутого мглою неба…
– Что ж, в хорошую погоду я смогу изучать звезды, –
Судя по вытаращенным глазам Стефаниуса, куда уж хуже?
– Я напомню, что ты все еще можешь отказаться от этой затеи, – произнес он. – Нимурн того не стоит.
Я посмотрела в кошачьи глаза, в которых отражалась ночь и безнадежность. Потому что, даже если я выпущу его на этом холме, из которого он не сможет выбраться, здесь он будет обречен.
Околеет от холода, да и голод не тетка – что ему тут есть? Стефаниус не просто так сказал, что обычные звери сюда не заходят. Ни мышки тебе, ни кролика. Если я правильно поняла, мне понадобится для его прокорма много молока и мяса.
– Нужно что-то решить с твоей обувью, – напомнил магистр. – У тебя же был чемодан.
– Он остался на поляне, где проходило занятие у профессора Харлинга, – ответила я. – Но нормальной обуви там все равно не было. Я проверяла. Мишель явно не думал, что я окажусь в лесу.
– Я попрошу кого-нибудь выделить тебе что-то подходящее на первое время. Наверняка у профессора Зелень найдутся варианты, а до тех пор… – Он еще раз обвел взглядом развалины, в которых собирался меня оставить, и кажется, сам был растерян от подобного расклада. – Купол послужит крышей и стенами… нужно еще что-то придумать с мебелью.
Я выдохнула. Первая растерянность начала проходить.
Для начала стоило бы убраться. Вымести листву, а затем уже думать об остальном. Наверное, я могла бы попросить что-то для чистки…
– И нужно тебя покормить! – уже обрадованнее, чем следовало, заявил Стефаниус, словно его осенило. – Пожалуй, позову профессора Зелень на помощь. Она женщина, она сообразит, что тебе нужнее.
– Мне бы… – Я даже рот открыть не успела, как старикан смылся в портале, и свою фразу я договаривала уже в пустоту: – Веник.
Что ж. Ладно.
И без помощи справимся.
Я опустила кота на пол, и тот тут же возмущенно запротестовал, просясь обратно на ручки.
– Нет, – строго ответила я. – Вначале уборка, потом согревающие объятия. Имей совесть! В конце концов, это спасая тебя, я оказалась тут! Так что терпи.
Я вышла из домишки и пошла к ближайшим кустам ломать ветки на импровизированный веник.
Грязь сама себя не выметет.
Не имея часов, я могла только предполагать, сколько времени потратила на то, что только очень смелый мог назвать уборкой. Потому что, даже когда я вымела последний замшелый лист наружу, дом нельзя было назвать чистым. По нему плакала влажная тряпка и бригада плотников.
– Теперь бы еще огонь развести, чтобы все это сжечь, – оглядывая кучу, буркнула я, вспоминая, как это делали древние люди, и в пустоту леса крикнула: – Могли бы хотя бы заклинанию какому-нибудь огненному обучить!
Лес молчал, а вот кот рядом чихнул, и из пасти его вырвались искры.
Я вытаращилась на сфинкса.
– Ты же вылез из вулкана, – заговорщически начала я, ведь у меня родилась идея, и почему бы не попытаться. – Ну-ка, Лысяша, чихни еще разочек, вот на эту кучу!
Глаза у кота округлились.
– Лысяша, – подтвердила я. – У приличного кота должна быть кличка, а то так и будут величать «оно», «монстр», «чудище», привыкай. И чихай уже давай! А то замерзнем.
Последнее явно возымело действие, потому что кот отчаянно мерз. Как и я.
Купол, натянутый магистром, безусловно давал защиту от дождя и ветра, но температура от этого вокруг выше не становилась.
– Пчи! – послушно издал мой карманный монстр, и листва вспыхнула, будто коробок спичек, и зачадила.
Я обрадованно захлопала в ладоши.
Никогда не думала, что буду так радоваться костру.
– Отлично, Лысый! – похвалила я. – А теперь еще разочек на бис, только с печью! Сейчас наберу веток, и попробуем разжечь огонь там. Какие-никакие стены, а в доме остались.
Пока куча с листвой чадила, я радостно бегала по поляне и собирала хворост, который складывала на очаг в камине.
– Лысяш, поджигай! – скомандовала я, и кот с готовностью вычихал еще сноп искр.
Пусть не с первого раза, но огонь взялся за ветки.
И вскоре я и кот грелись в разрушенном доме у древнего очага.
– Что ж, могло быть хуже, – рассуждала вслух я. – Я могла бы и умереть в своем мире. А так сижу тут с тобой возле огня, в тепле. Да, грязная, и мне бы не помешал душ, но это такие мелочи, если задуматься. С едой тоже разберемся, – продолжала настраивать я себя на позитив. – В конце концов точно знаю, где тут коровник, и завтра добуду тебе молока.
Кот явно был согласен с ходом моих мыслей и утвердительно урчал.
Внезапно со стороны улицы что-то хлопнуло, будто взорвалось.
От неожиданности я вздрогнула, а в следующий миг уже мчалась наружу.
Там посреди полянки стояла уже знакомая женщина в белой мантии, та самая, которая спасла меня из плена в загоне. В одной руке она держала ведро. Опять.
Интересно, она с ним вообще расстается?
Во второй – коробку.
Женщина хмуро оглядела поляну, разведенный мною костер, и стоило мне выйти на поляну – меня.
– Интересно, почему я так и подумала, что все проблемы из-за тебя, когда Стефаниус сказал, что у нас появился укротитель монстров, – произнесла она.