Очень светлые неприятности
Шрифт:
Сеня же принял поведение хозяина как должное. Строгим взглядом приказал занести вторую бочку для себя, порцию сделать побольше, а на кровать добавить подушек. При этом не произнёс ни слова, но опытный отельер схватил всё на лету. Впрочем, расплатился монстр на следующее утро щедро, заставив хозяина улыбаться ещё шире.
— Сеня, мы уже скоро приедем, я так думаю. Вроде бы чуть-чуть осталось.
— Угук.
— Я тебя хотела попросить.
— Угук?
— Если Тьма меня околдует, памяти там лишит или ещё чего, не оставляй
— Угугук!
Сеня так посмотрел на Дитя, что у неё мурашки по спине побежали. Монстр явно был недоволен упадническими настроениями, сердился и требовал прекратить панику.
— Я серьёзно, Сенечка. Не бросай там меня, даже если я буду царапаться и кусаться. Честное слово, я потом в себя приду…
— Угук!
Протянув руку, монстр щёлкнул девочку по носу и строго погрозил пальцем.
— Угугук!
— Поняла. Всё будет в порядке, мы справимся.
— Угук.
Дитя успокоилась и больше к этому разговору не возвращалась. Если Сеня сказал, что всё хорошо закончится, значит, так и будет. А кто сомневается — тому щупалкой по мягкому месту.
И всё же Дитя опасалась и была настороже. Два села, Большие горки и Малые Горки, они объехали стороной, чтобы не попадаться на глаза случайным прохожим. Девочка не сомневалась, что там полно соглядатаев Тьмы. Если бы она была Тьмой, то обязательно держала таких полезных людей.
На очередном перекрёстке Сеня придержал сорона.
— Угук?
— А… Сейчас вспомню, куда нам.
Дитя прислушалась к себе. Резиденция Тьмы была рядом. Даже не злясь, девочка ощущала её близость: так чувствуют солнце через опущенные веки.
— Туда, — она без колебаний указала на дорогу, ныряющую в лес.
Сеня уже хотел было направить туда сорона, но девочка остановила его.
— Погоди. Не хочу являться к парадному входу.
— Угук?
— Заглянем лучше незаметно, через дверь для прислуги.
— Угук. — С таким подходом Сеня был согласен.
— Оставим здесь соронов и дойдём пешком через лес.
Монстр распряг птиц и отпустил пастись на опушке. Ничего страшного: с чужими умные птицы не пойдут и хозяев дождутся. А если что-то случится, сами вернутся в Калькуару.
Лес, на удивление, был ухоженным: никаких буреломов и поваленных деревьев, аккуратные тропинки, сучья местами аккуратно спилены, чтобы за них не цепляться.
— Здесь проводят тренировки — кроссы, игра в чёрную пятнашку, злобное ориентирование.
Дитя уверенно повела монстра через заросли: сначала прямо, до старого дуба, потом левее, сквозь малинник, взяла правее, по берегу небольшого болотца.
— Я в него провалилась однажды, — Дитя поморщилась.
— Угук?
— В чёрную пятнашку играли, я убегала и не успела затормозить. Вылетела с тропинки, плюхнулась в самую жижу
— Угук?
— Нет, никто помог — это строго запрещено. Все собрались на бережку, посмеялись, пальцами потыкали и ушли на ужин. А я сижу по уши в болоте, пузыри пускаю. До темноты бултыхалась, а потом мертвецкие огоньки прилетели, думали слопать меня без соли.
— Угук!
— Хах, — Дитя усмехнулась, — я, как их увидела, от страха вылетела из болота как птичка. Вспомнила за секунду заклинание левитации, до самой резиденции по воздуху кувыркалась. Заодно и обсохла, грязь отряхнула.
Помолчав немного, девочка изобразила оскал:
— Я потом через пару месяцев тех, кто на меня пальцами показывал, в то же болото загнала. Чтобы знали, как меня обижать.
— Угук, — Сеня неодобрительно покачал головой, — угугук.
— Знаю, нехорошо так делать, Ваня мне объяснил. Ладно, не будем задерживаться. Там впереди ещё кусты колючие, надо их до темноты пройти.
Кусты? Три раза ха! Жуткие заросли метра три высотой, иглы с палец, ветки переплетены так, что не раздвинуть. Настоящая крепость, которую не порубишь даже сталью.
— Угук?
Сеня попробовал пальцем острую колючку и покачал головой. Лезть через кусты он категорически отказывался.
— Тут есть дырки, — Дитя указала на лаз под ветками, — я там спокойно прохожу.
— Угук! — Сеня возмутился и руками изобразил, что размеры у них разные.
— А ты осторожненько. Я на четвереньках, а ты ползком.
— Угук! — монстр мотнул головой, показывая, что собирается в обход.
— Сенечка, так быстрее.
— Угук!
— Ну чего ты на меня угугкаешь, так мы всю ночь обходить будем. А здесь…
Где-то рядом послышались крики, шум и возгласы, исключительно детские.
— Ату!
— Загоняй!
— Гони!
— Слева!
Глаза Дитя Тьмы расширились, и она зашептала:
— Сеня! Это в чёрную пятнашку играют!
— Угук?
— Преследуют всей толпой “воду”. Они сюда бегут!
Дитя упала на землю, встала на четвереньки и, быстро перебирая руками-ногами, нырнула в дырку под колючими кустами.
— Угук?!
Монстр негодующе покрутил головой, прислушиваясь к крикам, тяжело вздохнул и полез в кусты следом за девочкой.
Стена кустов неожиданно пропала, и Сеня смог встать на ноги.
— Я же говорила, ты сможешь. Идём, я знаю, где выход.
— Угук?
— Это лабиринт, — Дитя показала на узкие проходы между ветками колючек. — Мы пройдём его насквозь и выйдем у самой резиденции. Кажется, нам надо налево.
Голоса за спиной то приближались, то удалялись, а потом и вовсе стихли.
— Когда в чёрную пятнашку играют, стараются не пускать “воду” в лабиринт. Здесь можно до конца времён прятаться, особенно если знаешь, куда сворачивать. Я так три раза от погони уходила.