Очерки истории российской внешней разведки. Том 6
Шрифт:
Приподнятое настроение было и у сотрудников разведки. При зачтении текста декларации они испытывали особые чувства, узнавая во многих параграфах мысли, изложенные ими в докладной записке Косыгину. Стало известно, что А.Н. Косыгин дал высокую оценку их работе.
Местная газета «Правда Востока» констатировала: «Ровно неделю длились переговоры, по-разному их оценивала мировая пресса. Но эта минута свела все оценки к одной: на столе лежит самое весомое доказательство плодотворности Ташкентской встречи — текст согласованной обеими сторонами Декларации».
Как и предполагалось, в Ташкенте сложную кашмирскую
Сразу же после подписания Ташкентской декларации Индия и Пакистан приступили к реализации предусмотренных декларацией мер по установлению мира на Индостане. Еще находясь в Ташкенте, вечером 10 января секретарь пакистанского Министерства информации и радиовещания отдал распоряжение, в котором государственному радио Пакистана рекомендовалось воздерживаться от каких бы то ни было антииндийских высказываний. Обе стороны сразу же приступили к реализации предусмотренного декларацией отвода войск с территорий, захваченных ими во время военных действий, и их отвод закончился точно в установленный декларацией срок — 25 февраля. Внезапная смерть премьер-министра Шастри омрачила настроения индийцев, но не смогла помешать выполнению договоренностей. К середине января были восстановлены нормальные дипломатические отношения между Индией и Пакистаном, и послы (верховные комиссары) обеих стран вернулись к исполнению своих обычных обязанностей. В январе же между странами были восстановлены авиасообщение и почтово-телеграфная и телефонная связь. Все это говорило о существенном сдвиге в сторону нормализации отношений между Индией и Пакистаном.
На одной из пресс-конференций в Ташкенте пакистанский представитель Гохар подчеркнул, что Советский Союз предоставил Пакистану и Индии великолепную возможность нормализовать свои отношения. «А уж как мы используем эту возможность, — сказал он, — это зависит от нас».
Опасный очаг войны был погашен. Достигнутые в Ташкенте договоренности обеспечили мирную пятилетку в отношениях между Индией и Пакистаном.
6. Афганистан, декабрь 1979 года
(глазами очевидца)
Вследствие чего разлагаются и гибнут победоносные в прошлом армии, как и почему рушатся мировые империи и супердержавы? Ответить на эти вопросы точно и объективно не может, наверное, ни один историк или политик.
Невозможно учесть и связать воедино все элементы исторических процессов, нет и механизма, который бы точно учитывал настроение общественных слоев и групп, а также возможные формы проявления этих настроений. Все объяснения крупных исторических явлений носят, по моему убеждению, лишь приблизительный характер.
Думаю, что в рамках подобной приблизительности я могу изложить и свое мнение по поводу нашей вовлеченности в афганские дела.
Тезис о том, что ввод наших войск в Афганистан
Убедившись в течение первого года, что присутствие и военные действия нашей армии в Афганистане не способствуют ни стабилизации обстановки в стране, ни консолидации дружественного нам режима, из Афганистана надо было уходить.
Ни трезвости, ни мужества, ни дальновидности в этом вопросе советское руководство не проявило, хотя некоторые наши военачальники и политики хорошо понимали ситуацию.
На регулярных совещаниях, где обсуждалось развитие обстановки в Афганистане и на которых я присутствовал, маршал С.Ф. Ахромеев и генерал армии В.И. Варенников говорили вполголоса: «Поймите, ведь советская армия воюет с народом, и никакой победы в Афганистане быть не может!».
Мне кажется, что политические, экономические и национальные явления кризисного порядка, которые начали назревать в нашем государстве с 70-х годов, усугубила афганская эпопея. Афганистан не позволил нам выйти на поиски путей выхода из кризиса, что еще больше осложнило положение нашей армии и государства.
К афганской трагедии я лично оказался причастен, так как весь декабрь 1979 года провел в Кабуле, где выполнял вместе со своими коллегами указания руководства СССР и КГБ.
После смены власти в Кабуле 27 декабря 1979 года всем участникам этой операции было рекомендовано все забыть, а документы оперативного характера уничтожить. Ликвидировал и я свои служебные записи, где не только по дням и часам, но и по минутам было расписано, как развивались события в Афганистане в декабре 1979 года.
Прошли годы, сменилась власть и те начальники, которые призывали к молчанию, начали писать на афганскую тему мемуары, выступать на телевидении, давать интервью и т. п. Причем в авангарде рассказчиков о событиях в Афганистане почему-то оказались именно бывшие сотрудники КГБ, а отнюдь не армейские генералы. То ли представители КГБ устали от своей прежней тотальной секретности и им захотелось выйти из «зоны молчания», то ли в армии присяга оказалась покрепче? Не знаю.
Во всяком случае, рассказывать о некоторых «тайных операциях» разведки в Афганистане, на мой взгляд, не следовало бы, поскольку это разоружает и дезориентирует молодые поколения разведчиков.
Я не ставлю перед собой задачу написать все, что знаю о нашей вовлеченности в афганские дела, тем более что большинство интересных страниц этой эпопеи уже прочитаны и перевернуты.
Нет, наверное, смысла рассказывать вновь, кто и как принимал решение о вводе войск в Афганистан; как по приказу Амина задушили его «единственного и любимого» учителя Тараки; как в четырех специально сконструированных «гробах» вывозили кружным путем в Москву четырех ближайших соратников Амина, ставших его противниками; как откомандировывали из Кабула советских военных советников, испытывавших большие симпатии к Амину; как проходил штурм дворца Амина Дар-уль-Аман; как заменяли Бабрака Кармаля на Наджибуллу — обо всем этом не раз говорилось в средствах массовой информации, исследованиях и мемуарах.