Очерки истории российской внешней разведки. Том 6
Шрифт:
— Но ведь можно же платить вашим сотрудникам — они почти всегда с двумя высшими образованиями, с несколькими языками — приличную зарплату.
— За знание языков у нас платят. Но тут важна не надбавка, а базовый должностной оклад. И если за границей наши сотрудники обеспечиваются неплохо, то за повышение зарплаты в Москве я борюсь неустанно. Российская разведка заслуживает большего.
— Есть ли в разведке то, что в наше сугубо практичное время именуется самоокупаемостью? Или, может, приносите определенную прибыль?
— Информация разведки сама по себе бесценна. Она помогает принимать обоснованные государственные решения в различных областях реальной сегодняшней
— Сравнительно недавно «Труд» довольно подробно рассказал о двух супружеских парах разведчиков-нелегалов — Вартанянах и Мукасеях. Спасибо, что предоставили такую возможность. Геворку Андреевичу Вартаняну присвоено звание Героя Советского Союза. А есть ли Герои России среди действующих сотрудников?
— Ежегодно многие разведчики получают высокие награды. Следовательно, разведка существует, свои задачи решает. И Герои России, работающие и действующие, но которых мы пока не назвали, у нас есть.
— Правильно ли я понимаю, что ваша последняя должность перед назначением директором — представитель СВР в США — была частью намечавшегося уже тогда сотрудничества спецслужб двух стран?
— Я поддерживал контакты с американскими спецслужбами — с ЦРУ, с ФБР, с их руководителями, экспертами. Встречался неоднократно и с главой ЦРУ Джорджем Теннетом, и с Луи Фри, теперь уже бывшим директором ФБР. Общались мы в официальной обстановке, хотя встречались и на приемах, например по поводу Рождества, и по другим приятным случаям. Американские коллеги — высококвалифицированные профессионалы.
— Неожиданно лестная оценка…
— Стремлюсь быть объективным. Насколько знаю, и они весьма высокого мнения о профессиональных качествах наших разведчиков.
— Но чем тогда объяснить, что ни ЦРУ, ни ФБР не смогли предотвратить случившегося 11 сентября?
— Я хотел бы в данном случае воздержаться от оценок деятельности ЦРУ и ФБР. На их горьком опыте нужно учиться многим.
— А о каких делах шел у вас с американскими коллегами разговор?
— Обменивались информацией на равноправной основе. Как нам кажется, в числе прочего это помогло предотвратить некоторые возможные теракты.
— А нельзя конкретнее? Ну хотя бы один пример.
— Мы сообщали партнерам о возможных угрозах человеческим жизням… Получали аналогичную информацию и от них. Более конкретно, поверьте, не могу.
— Как идет сотрудничество сегодня?
— В эти дни приоритет — теснейшее взаимодействие в борьбе с международным терроризмом. Но детали настолько серьезны, что я их не имею права раскрывать. Ведется кропотливая работа, и мы тесно обмениваемся (не только с коллегами из США, но и со спецслужбами стран Европы, Азии, Африки) сведениями, важными для обеспечения безопасности наших государств. В мире существует целый ряд угроз, которые можно предотвратить только сообща.
— Партнерские отношения, сотрудничество — это, конечно, прекрасно. Но президент Буш все равно преподносит сюрпризы. Стал ли для Вас неожиданностью выход США из Договора по ПРО?
— Ни для меня, ни для всех экспертов, которые этим вопросом занимаются, сюрприза тут быть не могло. Мы, к примеру, знали, что объявление о выходе — дело дней.
— Вы, наверное, один из наиболее осведомленных людей у нас в стране. Говорят, знания умножают скорбь.
— Это Вы мне Экклезиаста цитируете?
— Ну а если вернуться к международному сотрудничеству, то налажено ли хоть какое-то взаимодействие со спецслужбами мусульманских государств?
— Эти партнерские контакты существуют. Терроризм беспокоит и мусульманские страны, некоторые из них предпринимают довольно жесткие меры по отношению к террористическим группировкам. В Алжире и в Египте, например, были предприняты достаточно радикальные шаги. Но ведь во многих государствах, не только мусульманских, еще до недавнего времени к чеченским экстремистам относились вполне лояльно. Определенный поворот произошел после 11 сентября. Обмен информацией между странами мирового сообщества идет теперь на другом, более качественном уровне. Если раньше этот обмен был периодическим, спонтанным, то сегодня он принял, как мы говорим, постоянный характер. В эти дни мир поумнел, он понял, что основная угроза исходит не от каких-то одного-двух государств, а от явления. Например, международного терроризма. И потому сегодня все вынуждены с ним бороться. Но что меня тревожит? Завершится операция в Афганистане, найдут бен Ладена, и тут же все вновь разойдутся «по своим квартирам»? Будем по-прежнему считать, что террористы, как тараканы, у каждого свои? В эти ближайшие годы мы поймем, стало ли человечество умнее после всей этой драмы. Или памяти хватит лишь на несколько сезонов? Но ведь сеть международного терроризма расползлась, продолжают действовать множество организаций, течений, группировок. Идеологические и финансовые источники явления — не в Афганистане, они сохраняются пока в других странах. Международный терроризм, организованная преступность, наркобизнес — именно с ними мы сражаемся в Чечне. Среди воюющих там бандитов — террористы со всего мира. Вплоть до наемников-славян.
— Как Вы относитесь к тому, чтобы напоследок немного поговорить о личном? Помнится, Ваши предшественники на посту директора постоянно жили в служебной квартире, точнее, коттедже, метрах в двухстах от места работы. А Вы? Тоже обосновались здесь, за городом?
— Да, в дачном домике рядом со Службой. Мне это очень удобно. Можно сказать, живу на работе.
— А домики Ваши до сих пор не приватизированы? Такое, по-моему, делается во многих организациях.
— Да Вы о чем? Нам такое даже в голову не приходило. Человек поработал, уехал, вселилась очередная замена.
— А семья — с Вами?
— Мы с женой вместе уже 32 года. Вера Михайловна — инженер-химик. У нас два взрослых сына, оба получили высшее образование и сейчас трудятся на экономическом поприще. Внуку Виталику уже три с половиной года. У нас с ним крепкая дружба.
— Он знает, кем Вы работаете?
— Пока нет. Но однажды, увидев меня впервые на фотографии в военной форме, удивился: «Дедушка Сережа, оказывается, милиционер!»
— А как складывается Ваш рабочий день? Вдруг да выпадает свободное время — на что обращаете свой взор? Вы человек подтянутый, спортивного вида…
— Не хватает на спорт времени. Раньше, когда жил в Узбекистане, каждое лето поднимался на горные хребты Тянь-Шаня, заслужил первый разряд по туризму. В институте занялся классической борьбой, но продолжал ходить в горы. Там же получил первый разряд по стрельбе. Сейчас, когда появляется отдушина, стараюсь повозиться на даче, дрова порубить, с внуком пообщаться. Есть на участке посаженные мною березка, елочка и плодовые деревья. Жена у меня — главный агроном, дизайнер, я же в основном — грубая рабочая сила. Стараюсь по возможности помогать жене: работы на даче — нескончаемый край.