Очерки времен и событий из истории российских евреев (Уничтожение еврейского населения, 1941 – 1945). Книга 5
Шрифт:
Многие, очень многие в Германии – мелкие торговцы и ремесленники‚ купцы‚ промышленники‚ представители свободных профессий – приветствовали ограничительные законы против конкурентов-евреев. Союзы аптекарей‚ издателей‚ скотопромышленников‚ объединения химиков‚ инженеров‚ архитекторов‚ коммивояжеров, даже объединения профессиональных сватов исключали евреев из своих рядов; в некоторых муниципалитетах запретили врачам -евреям не только лечить христиан‚ но и анатомировать их трупы. Если евреи жаловались в суд на нарушение торгового или арендного соглашения‚ судьи оправдывали нарушителей-арийцев‚ ибо "в широких слоях населения господствуют убеждения в том‚ что деловое отношение с евреем безнравственно и недопустимо для арийского сознания".
Евреи стали мишенью для национальной
Из немецких газет (1935 год): "Если еврей заговорит с тобой‚ сделай вид‚ что ты его не замечаешь. Если он всё же не отстанет‚ взгляни ему в глаза‚ но не отвечай. Если это окажется для него недостаточным‚ посмотри на него сверху вниз‚ точно на причудливого зверя..." – "Если чужая армия переступит границы Германии‚ она будет шагать по еврейским трупам..."
В солидном немецком журнале провозгласили в редакционной статье: " Гитлер – это Германия, а Германия – Гитлер! Воля фюрера – воля народа и слово канцлера – голос нации. Наша внутренняя разрозненность прошла. Теперь нет места сословиям‚ группам‚ классам. Здесь только Немцы: товарищи и братья!"
5
Раввин Меир Симха из Двинска (Даугавпилса) предрекал в конце девятнадцатого века: "Уже более тысячи лет евреи пребывают в изгнании. Это долгий срок, а человек всегда хочет чего-то нового… Еще немного, и скажут: "Ложь то, что передали нам отцы". Евреи начнут забывать свое происхождение, оставят учение своей веры, начнут учить чужие языки и сочтут Берлин Иерусалимом. Еврей забудет, что он пришелец в чужой стране, и назовет ее родиной… Но не радуйся, еврей, радостью других народов. Грянет внезапно страшная буря… вырвет тебя с корнем и зашвырнет далеко . Евреям-оптимистам казалось поначалу‚ что нацизм в Германии – это временное явление в политической жизни страны: немцы – духовно здоровая нация с многовековой культурой и гуманными традициями; следует только переждать‚ и антисемитская волна непременно спадет‚ как это случалось уже не раз. В еврейских газетах провозглашали: "Германия – наша страна‚ мы всегда здесь были и проливали кровь за кайзера; бегство – проявление слабости: станем бороться за право‚ за закон‚ за землю‚ которую мы любим и на которой останемся‚ несмотря ни на что!"
Евреи Германии считали себя органической частью немецкого общества‚ отдавали своей родине знания‚ деловые способности‚ жертвовали жизнью во время войны в рядах немецкой армии; они гордились своим вкладом в экономику‚ науку‚ культуру Германии и полагали‚ что ничем не отличаются от прочих. Немецкие евреи всё чаще порывали с иудаизмом и вступали в брак с представителями других религий; вставшие на путь ассимиляции называли себя "немцами Моисеева закона" и в дни праздников шли в синагоги – точно так же‚ как другие граждане страны‚ католики и протестанты‚ шли в свои дома молитв. "Немецкие евреи‚ – утверждал один из оптимистов‚ – должны считать своей родиной лишь Германию... Любое стремление создать совместно со своими единоверцами еврейскую нацию за пределами Германии – это неблагодарность по отношению к народу‚ в среде которого они живут".
Центром еврейской жизни Германии был Берлин‚ где жило более 150 000 евреев. В городе выходили книги и газеты на идиш и иврите‚ существовали благотворительные‚ спортивные‚ студенческие еврейские
Главный раввин Берлина Л. Бек предсказал в 1933 году: "Тысячелетней истории немецкого еврейства пришел конец". В том же году историк С. Дубнов записывал в своем дневнике: "Нужно было собраться в одной из синагог Берлина, сесть на пол и оплакивать разрушение германского еврейства, которое только началось и будет продолжаться еще годы". Неожиданно‚ за очень короткий срок‚ появились десятки ограничительных законов‚ дополнений к законам‚ ведомственных инструкций‚ предписаний и разъяснений; сотни тысяч евреев потеряли гражданские права‚ а их жизнь изменилась до неузнаваемости. Еврейскому населению объявили с трибуны рейхстага‚ что они – существа низшей расы‚ которые оскверняли немецкую культуру; евреи Германии восприняли это как катастрофу и стали обороняться доступными им способами.
По всей стране появились благотворительные общества‚ которые оказывали помощь нуждающимся за счет местных пожертвований и поступлений из американского Джойнта. Разносили по домам продовольствие и одежду‚ опекали стариков и больных‚ создавали курсы переквалификации для тех‚ кому нацисты не позволяли работать по специальности. "Культурбунд" – Культурное объединение немецких евреев – создавал симфонические оркестры‚ хоры‚ камерные ансамбли‚ театральные труппы‚ устраивал концерты и литературные вечера‚ предоставляя работу актерам и музыкантам‚ которые могли теперь выступать только перед еврейскими зрителями. В 1933 году открылся в Берлине еврейский театр – его актеры‚ режиссеры‚ художники и гримеры‚ осветители и капельдинеры‚ его зрители были евреями‚ а немцам запрещалось посещать их спектакли.
В Высшей школе иудаизма занимались студенты‚ изгнанные из университетов‚ и преподавали уволенные профессора. Философ М. Бубер стал директором Центра еврейского образования для взрослых‚ где читали лекции по еврейской культуре и традициям народа. Был создан Народный еврейский университет‚ в Берлине работала раввинская семинария; евреи шли в синагоги‚ даже те‚ кто позабыл туда дорогу‚ – там можно было найти поддержку‚ почувствовать себя среди своих. Молодежные сионистские организации устраивали экскурсии, фестивали песен, сборы у костра, спортивные соревнования и театральные представления, отмечали еврейские праздники. Молодежь обучалась на фермах сельскохозяйственным работам‚ готовясь к переезду в Эрец Исраэль; в многочисленных кружках слушали лекции по еврейской истории и изучали язык иврит.
В особом положении оказались еврейские дети, которые столкнулись с ненавистью сверстников. Их унижали в школах, усаживая за отдельные парты, выставляли на обозрение перед классом, демонстрируя характерные черты "неполноценной" расы, выводили крупными буквами на классной доске: "Еврей – наш самый главный враг! Остерегайтесь евреев!" Из воспоминаний: "От дружелюбной атмосферы не осталось и следа… Никто не хотел со мной дружить. А многие даже боялись разговаривать…" – "Мальчики и девочки, с которыми мы были в самых теплых отношениях, отвернулись от нас. Вдруг выяснилось, что мы другие"