Очешуеть! Я - жена дракона?!
Шрифт:
– Верно, миледи, - он улыбнулся.
Н-да, не густо у моих младшеньких с одеждой. Только то, что в дорогом магазине недавно накупили, поприличнее. Остальным и пол помыть стыдно. Вот не играл бы батюшка, в вечные долги кабальные семью загоняя, одела бы сестренок, будто куколок! Но сейчас мне нужны именно такие вещи – потрепанные, пестрящие заплатами, перешитые десять раз.
О, а эти брючки серые еще я сама носила, помню! Сколько же им лет-то? Впрочем, на столько они и выглядят. А к ним вот рубашка есть с ужасным
– Держи, напарник, - протянула обноски дракончику. – Надевай.
– Отвернитесь, пожалуйста, Северина, - попросил он, покраснев.
– Разумеется, - встала к нему спиной.
– Готово, - услышала через пару минут.
Обернулась и обомлела, увидев преображенного Итана. Да в самом гадком сиротском приюте детишки лучше одеты! Одни брючки, которые до лодыжек не достают длиной, чего стоят.
– Подойдет? – спросил он, доверчиво глядя в мои глаза.
– Ага, - прошептала тихо. – На вот картуз еще.
Надела видавшую все на свете виды кепку на его голову.
– А вот и омлет, - Нина вошла в комнату. – Ой, ты что с ребенком сделала? – понизила голос. – Скажи честно, дракон твой обанкротился, да?
– Нет.
– А чего тогда одела ребятенка так, словно милостыню поставишь просить на рынке?
– Нина, отстань.
– Ты скажи честно, Рина! Мы ведь поможем!
– Так надо. – Я с трудом сдержала смех.
– Итан, бери тарелку и кушай.
Он теперь такой… давящий на жалость, что еще сильнее хочется накормить беднягу.
– Спасибо, Нина, - он взял тарелку и начал с таким аппетитом наворачивать омлет, будто неделю не кормили.
– Вон трескает как! – всплеснула руками сестра. – Точно у вас что-то случилось, раз даже дите не кормите!
Ох, горюшко луковое! Я подавилась смешком.
– Доедай, Итан. Там у Нины еще пирожки есть, - вышла из комнаты и зашла в ту, где теперь жила Лина.
Быстро нашла нужную одежду – мне нужно было поцветастее и чтобы обтягивало все стратегические выпуклости, переоделась. Нашла крупные серьги-кольца, браслетов нацепила по пять штук на каждое запястье. Так, наверное, все.
– Северина! – дверь распахнулась и в комнату ввалилась Лина. – Ох, не наврала Нинка! Чего стряслось, признавайся немедленно! Все, обанкротился чешуйчатый твой? Милостыню просить отправил?
– Ага, как раз каждое утро карета отвозит нас на то место, где стоим до вечера, клянчим у прохожих подаяние, - ответила я.
– Карета? – недоверчиво изогнула бровь, потом поняла.
– Шутишь опять?
– Никогда не шучу о каретах, как можно.
– Рина!!!
– Что? Все хорошо, угомонись!
– Точно ничего не стряслось? – сестра с подозрением вгляделась в
– Точно только в лавке у аптекаря, когда лекарство дорогое. Все, пропусти, идти надо. – Я протиснулась к двери. – Одежду и прочее постираю и верну, не переживай, хорошо?
– Ладно. Все равно в этом ужасе и в туалет пойти стыдно.
Ну, вот и замечательно тогда. Стало быть, одежу я выбрала самую подходящую для грядущего мероприятия.
Забрав сытого и довольного Итана, я взяла пакет с остатками пирожков. Что-то он больно легкий. Заглянула – всего два сиротливо лежали на дне.
– Простите, Северина, я все их съел. – Признался мальчик. – Уж больно вкусные. Не как ваши, конечно, но тоже очень даже!
– Ничего, идем, победитель пирожков! Будем составлять конкуренцию цыганкам на рынке!
Глава 13 Ай, нанэ-нанэ!
Таким был мой коварный план, которым меня осенило – чтобы выманить цыганку, надо устроить ей конкуренцию. Пусть подумает, что тут какая-то нахалка объявилась и ее клиентуру отбирает, мешает честных граждан облапошивать. Надеюсь, не выдержит и придет разбираться. Насколько мне известно, они чужаков очень не любят.
Карета остановилась на подъезде к рынку. Мы с Итаном выскользнули из нее, убедившись, что никого вокруг нет. Уже рассвело, надо в оба глядеть по сторонам. Кучер остался дремать, досматривая сладкие утренние сны, а мы двинулись к реке.
– Так, погоди-ка немного, - я остановилась и с сомнением покосилась на Итана.
Теперь, накормленный, он не производил впечатления распоследнего сироты даже в ужасных обносках, которые я напялила на него. И к тому же мальчик просто лучился счастьем, предвкушая приключения. Сирот с такими сияющими глазами не бывает.
– Солнце мое, сделай вид, что тебе ботинки жмут так, что плакать хочется, - попросила я.
– Зачем? – он доверчиво посмотрел на меня.
– Чтобы все поверили, что ты самый несчастный ребенок на свете. А то сейчас больше похоже на то, что подлая цыганка – я, то бишь, украла мальчика из порядочной семьи!
В принципе, практически так и есть. Но я же его верну! И серебро тоже обратно в стол положу! Даже вымою – обоих!
– Вот так? – Итан скорчил мордашку кукишем.
– Нет, теперь кажется, что ты одновременно чихнуть и пукнуть хочешь.
– Это как? – заинтересовался ребенок.
– Позже узнаешь! Ладно, иди так. Хоть что-то. А, и еще кое-что! – я подняла немного земли, растерла между ладоней и от души вымазала дракончику щеки, лоб. – Так, - отступила, любуясь своим творением, - ага! – последовал финальный штрих – грязь на кончик носа. – Отлично!
Вытерла свои руки о его брючки и пиджачок, добавив колорита, кивнула довольно.
– Вот теперь ты первостатейный оборванец, Итан Рэйдэн!