Очищение. Том 1. Организм. Психика. Тело. Сознание
Шрифт:
В самом деле, химик-пищевик никогда не изучает “технологию” переработки пищевых продуктов в желудочно-кишечном тракте. Химик-пищевик не знает оптимального режима переработки пищевых продуктов внутри человека, в его собственном химическом комбинате – желудке, кишечнике. Изучая процессы и аппараты вообще, химик-пищевик не имеет ни малейшего понятия об аппарате собственного пищеварения.
В пятидесятилетнем возрасте я получила диплом о медицинском образовании, вызубрила и “сдала” диетические лечебные столы.
Люди добрые, как человек, как химик-пищевик, как медик, как аюрведист скажу одно: диетическое питание – это еще больший абсурд. А специалистам-диетологам давно пора провалиться под землю от стыда за то, за что они еще получают деньги.
Наука о питании и промышленной переработке пищевых продуктов – это система медленного и постоянного убивания человека с беспощадным вытряхиванием
Откуда же берутся врачи, охраняющее здоровье только наукой о болезнях, откуда же берутся пищевики, создающие блюда, разрушающие пищеварительную систему человека в целом…» (Семенова Н. А., Счастье жить…, с. 4–5).
Вот как видят Медицину думающие целители. В этих словах Надежды Алексеевны Семеновой я читаю чисто философское сомнение в правящем миром «научном» мировоззрении. Они гораздо более научны, чем те «научные» взгляды, что бездумно насаждаются и принимаются бесчисленными сторонниками Науки. С них может начаться исследование. Они позволяют поставить следующую точку над i.
Большая часть прикладников очищения – это врачи, получившие академическое образование, опробовавшие на своем опыте все, что есть в Академической Медицине на интересующие их темы, и расширившие свой арсенал за счет традиционной, народной медицины. Вначале это был лишь исследовательский интерес, и лишь все тот же опыт – единственное истинное основание науки – убедил их, условно говоря, поменять свой знак. Из академического медика, по преимуществу допускающего возможность использования народных средств, они превратились в народных целителей, не отрицающих важности находок, сделанных академической Наукой. Вот этот переход и поставил их в условия, где возник вопрос об их достоинстве и значимости в обществе. Точнее, и в обществе, и в сообществе медиков.
Война Богов. Медики, сторонники официальной Медицины, почти мгновенно почувствовали измену и начали оказывать воздействие на своих непутевых братьев и сестер. Первый уровень педагогики всегда примерно такой: да кончай ты всякой ерундой заниматься! А если это тебе лично нравится, ну, будь чудаком, но не выпячивай ты собственную глупость.
В общем, вначале любого изменника встречают легкие насмешки и пожимания плечами. Задача сообщества заставить искателя принять роль местного шута: мол, меня считают чудаком, да я и не против. Лишь бы не мешали. И не травили.
Если человек принимает положение шута, то впоследствии к нему будут ходить лечиться и его товарищи, и даже начальство. Даже медицинское начальство – это всего лишь люди, которые болеют. И отличает их от нас лишь то, что они гораздо лучше нас знают ограниченность своей Науки. И им гораздо хуже нас – мы-то можем кричать, что Медицина ничего не может и не умеет, а они вынуждены беречь лицо и всех убеждать, что их богиня всесильна. Поэтому им и лечиться надо и помалкивать. А значит, лечиться в сложных случаях они могут только у своих, кто не проболтается, а при этом умеет что-то такое, чем остальная медицина уже не владеет.
Вот для таких целей сообщество и отводит изменникам место шута. Это вполне официальное и крайне необходимое место, но… очень низкое, даже унизительное. Принимать или не принимать его – это тяжелый психологический выбор. И находится много таких врачей, кто не согласен выступать в роли местного шута.
Эти врачи делают следующий шаг – они заявляют о своем подходе, как о конкурентноспособном методе лечения. И тем самым они становятся врагами официальной Медицины. Конечно, кто-то из их бывших друзей продолжает их поддерживать, а кто-то из медицинского начальства или светил медицинской Науки даже снисходительно помогает, так сказать, благодетельствует. Но это все на личном обаянии и личных связях, а в целом официальное отношение к ним вначале было травлей.
Почему так? Да потому что бывший врач, решивший стать целителем, по сути перешел в стан врага. Ведь народная медицина веками уничтожалась, чтобы освободить место для новой Владычицы. И вдруг кто-то требует признать свои ошибки. Боги этого не любят, особенно по требованию простых людей. Да к тому же никакой ошибки и не было. Вопрос ведь не стоял о том, лечат или не лечат народные средства, вопрос стоял о том, кто будет владеть этим миром. Наивные бывшие врачи – теперешние целители – предлагают объединить все действенное под одной крышей, создать факультеты и кафедры
Боги, как и политики, признают только силу и силовые требования. Зачем уступать хоть что-то тому, кого можно уничтожить, добить до конца?! И как не уступить там, где уступку все равно вырвали силой?
Народной медицине удалось добиться хоть каких-то прав только после того, как родилось собственное сообщество, в которое вошло множество людей. Сообщество – это сила, и официальная Медицина вынуждена была это признать на уровне бумаг и печатей. А если бы она этого не сделала, ей бы это указали сверху, куда через ее голову обратилось бы молодое сообщество. Власть не имеет права не учитывать жизненные потребности даже новорожденных Богов – они ее оплот. Благодаря им она удерживается.
Что это все значит для нас? Если продолжать развитие образа расставления точек, то есть называния всего своими именами, то прикладникам очищения надо четко определиться, к какому сообществу они принадлежат. Отрыв от материнского сообщества – болезненная операция, – слишком много целей было построено в связи с ним. Но сидеть между двумя стульями еще хуже. Смените цели и просто займитесь своим делом и своим сообществом. Ведь если вопрос о достоинстве и уважении, то речь идет о достойном месте в сообществе. И во всем обществе. Займите достойные места в сообществе Народной медицины, и вас тут же начнут принимать и Власти и руководство медицинского сообщества – вы человек из другого государства, но важный человек, уважаемый… Вот и весь психологический фокус.
Теперь, что касается моего исследования, то есть того, что я как бы снизил значение той теории, которую кладут прикладники очищения в основание своей работы. Давайте сравним этих людей с теми, кого они покинули и кто над ними высокомерно посмеивался, как над чудаками.
Высмеивание – это древнейшее орудие народной или традиционной педагогики. Именно так общество уравнивает всех своих членов, делая их управляемыми, а жизнь справедливой. Иными словами, человек, как общественное животное, чуть ли не на биологическом уровне владеет приемами психологического воздействия, позволяющими ему жить спокойнее. По сути, это и есть присутствие сознания Божества, которым является любое сообщество. Но мы сейчас привычно называем его общественной психологией, проявляющейся в общественном мнении.
Как бы это ни называлось, но высмеивание и уравнивание под общий ранжир всех, кто высовывается, есть признак биологического сопротивления телесной жизни по отношению к Разуму. Разум полезен и опасен одновременно, ведь он заставляет менять устоявшуюся жизнь. А кто может заранее предсказать, к чему поведут перемены?! И вот, стоит вам начать думать, как ваше окружение превращается в «биомассу» – улей или муравейник – и начинает загонять нас в привычные рамки, делая понятными и управляемыми. В сущности, таким образом общество опускает нас, делает опущенными. Но опущенность – это сила, как пребывание в самой низкой точке.
С тем, кто опустился до грязи, ничего нельзя сделать, разве что убить. Дальше фронта не пошлют, ниже грязи не засунут! И все те, кто высмеивает новое, – они есть грязь.
Но не спешите их за это презирать и ненавидеть. Наличие грязи в обществе – признак его жизнеспособности. Ведь именно грязь сохраняет привычки, обычаи, нравы – то есть те самые традиции, из которых слагается культура. Грязь нужна обществу, чтобы выживать, и нужна Разуму, чтобы испытывать новое на жизнеспособность. Если вы не смогли вырваться из окружающей вас био и социо-грязи, значит, ваши открытия не стоили того, чтобы ими жить. Да и вы лично не годитесь на роль человека, за которым стоит идти. Как идти за тем, чьи ноги залипли в грязи, и он никак не может их вытянуть, чтобы сделать шаг?!
Для нас же с вами такое видение мира очень важно. Во-первых, оно сразу расставляет все по своим местам: прикладники очищения, конечно, не дотягивают в своих построениях до философского созерцания, но они, безусловно, пошли гораздо дальше своих бездумных коллег с высшим медицинским образованием. И теперь вопрос стоит о том, чтобы сделать следующий шаг – понять и осознать, что же такое прикладное очищение с точки зрения устройства мира и человека.
А во-вторых, и здесь кроется множество ответов и подсказка, куда же им идти дальше, – приглядитесь к тому пониманию грязи, которое наметилось в этом моем рассуждении. Грязь – как приспособление человечества к выживанию в сообществах, грязь – как сознание Богов, увязывающих нас в сообщества, грязь, как среда, испытывающая Разум на жизнеспособность, и обеспечивающая наше выживание в меняющемся мире…