Очищение. Том 1. Организм. Психика. Тело. Сознание
Шрифт:
Уже сам такой переход должен был бы насторожить думающих людей, потому что он свидетельствует о подмене и предмета и понятия: лечить душу, лечить человека, лечить болезнь. Предметом психиатрии стали сами психические болезни, будто бы они и есть те, кого можно вылечить, сделав здоровыми болезнями. Как возможна такая подмена?
Думаю, она легко объясняется, если вспомнить все те же заявления Сеченова и других физиологов, что душой человека является его нервная система. Нервная система – это предмет неврологии, а мы будем лечить ее болезни. Они-то и будут нашим предметом.
Не думайте, что я тут что-то передергиваю или подтаскиваю ради красного
«Психиатрия (от греч. psyche – душа, iatreia – лечение) представляет собой самостоятельную науку, изучающую этиологию (развитие – АШ), патогенез (происхождение – АШ), клинику (протекание – АШ), лечение и профилактику психических заболеваний» (Кирпиченко, с. 17).
Иными словами, предмет Психиатрии – болезнь. И к тому же – не болезнь психики, а психическая болезнь. И никогда не психика, и даже без психики! Уж если отказываться от души, так планомерно и по всем фронтам. Никаких намеков на связи с врагами Родины или Науки! Никто не должен заподозрить Психиатрию в ненаучности, поэтому мысль о психических болезнях как болезнях людей, но не психики, поддерживалась даже на уровне самых популярных, массовых изданий.
И уж если искать те книги, которые, с точки зрения психолога, оказали наибольшее воздействие на распространение в обществе «правильных» представлений о Медицине и Психиатрии, так первой будет «Популярная медицинская энциклопедия». Даже если сами психиатры уже не согласны с ее определениями, простые люди знают, что такое психиатрия именно из статьи в Популярной энциклопедии.
А это значит, что для них «Психиатрия – это раздел медицины, изучающий психические болезни, их причины, проявления, сущность, предупреждение и лечение».
Как видите, мысль, что Психиатрия занимается психическими болезнями, а не болезнями психики, насаждалась с той же мощью и теми же методами, что и коммунистическая пропаганда.
Может прийти сомнение, а не одно ли и то же психические болезни и болезни психики? Как бы не так! О Психике или душе «Медицинская энциклопедия» ничего не знает, так что словосочетание «психические болезни» – это вовсе не простая перестановка слов по сравнению с «болезнями психики». Это принципиально иные болезни, имеющие отношение не к психике, а совсем к иному носителю расстройств. К какому?
Чуть ниже это объясняется:
«В развитии психиатрии, тесно связанном с развитием естествознания и материалистического мировоззрения, стало ясно, что психические болезни являются болезнями головного мозга».
Думаю, что теперь вы не будете путаться и, читая где-нибудь в медицинском сочинении «психическая болезнь», не посчитаете, что это болезнь душевная. Кстати, за эти полвека во взглядах психиатров на предмет своей науки изменилось, пожалуй, только то, что они не смогли привязать все психические заболевания к мозгу и расширили носитель своих расстройств до всей ЦНС – центральной нервной системы.
С тех пор, как психическое без психики стало символом веры новой научной Психиатрии, о психике психиатры говорить избегают, доходя до анекдотов в своей изворотливости. Пример.
Перре и Бауман, «Клиническую психологию» которых я уже
«Клиническая психология есть частная психологическая дисциплина, предмет которой – психические расстройства (нарушения) и психические аспекты соматических расстройств/болезней» (Клиническая психология, с. 30).
Заявив, что предметом некой науки является болезнь, ты должен дать определение своего предмета. Болезнь ведь есть всего лишь определенный вид разрушения «предмета», например, какого-то человеческого органа. Или души. Сделать предметом беспредметность очень, очень сложно. Тут надо обладать талантом. И вот начинается литературная эквилибристика. Читая дальше, не забывайте, что перед авторами стоит сейчас задача не просто дать определение болезни, а дать ее определение как предмета Психиатрии, или клинической Психологии, как они ее называют, и дать это определение так, чтобы обойти это неудобное существительное «психика», сохранив при этом прилагательное «психическое».
«Понятие “болезнь” подразумевает отчасти, что существует некое единство, обладающее специфическим набором симптомов и характером течения, которые обусловлены соответствующими биологическими процессами. Это определение до известной степени подходит к соматическим нарушениям. При психических же нарушениях подобные соответствия бывают спорны, поэтому представляется целесообразным применять более открытое понятие – психическое расстройство» (Там же, с. 31).
Может, вы думаете, что, давая определение «психических расстройств», авторы скажут и что расстраивается? Ну, вы наивные люди! Но это еще не весь анекдот, и не все искусство психиатрического словоблудия показано. Прямо вслед за определением предмета психиатрии как болезни или расстройства идут такие странные слова:
«Разделяя “психическое” и “соматическое”, мы тем самым подходим к вопросу об основных категориях понимания феномена человека – разных плоскостях рассмотрения (смотри главу 7) (Посмотрел: Глава 7 – это «Клинико-психологическая диагностика». Ничего об основных категориях понимания феномена человека тем нет! – АШ).
Чаще всего выделяют следующие плоскости: биологическую (соматическую), психическую, социальную и экологическую. Наличие таких понятий как психофизиология, психосоматика и т. д. говорит о том, что разные плоскости пересекаются друг с другом. Используя понятия “психическое” и “соматическое”, нельзя не коснуться проблемы души и тела, для решения которой в философии предлагаются различные онтологические и эпистемиологические подходы. Упомянем здесь только две позиции, которые являются особо значимыми для клинической психологии, а именно концепцию комплементарности Фаренберга и эмерджентную концепцию Бунге (см. прим. 1.1.)».
И вот это примечание:
«К проблеме души и тела.
Концепция Комплементарности исходит из того, что обе плоскости данных (соматическая и психическая), основываясь на разных системах отношений, взаимно дополняют друг друга и могут быть использованы для описания жизненных процессов более высокого уровня. Обе плоскости рекуррируют к своим собственным категориальным системам и системам теоретических и методологических обоснований. Их комплементарность существует во внутренне-внешней перспективе. Феномены переживания можно упорядочить в обеих системах отношений, представив первые как два подкласса атрибутов единого класса психофизических состояний ЦНС. Такая интерпретация претендует на онтологический и эпистемиологический нейтралитет.