Очищение
Шрифт:
У въезда на Хайлэнд-авеню вас встретят добровольцы Экерт и Пилевски в форме лос-анджелесских полицейских, которые поведут машины полиции Лос-Анджелеса, новенькие с иголочки, благодаря способностям к угону Туза и Кристины. Красная группа садится в одну машину, Золотая группа — во вторую, включаются сирены, и только вас и видели.
— А что с соратником Данди, командир? — спросила Кики.
— Я последую за вами, но мне придётся сделать небольшой крюк, — пояснил Чарли. — Мне надо вернуться в «Ройял», войти в аппаратную охраны и забрать накопитель на жёстких дисках с цифровыми записями за день работы отеля, для того, чтобы федералам было труднее понять, как мы со всем этим справились. У меня намечен свой собственный путь отхода. Итак, друзья, таков скелет операции. Остаётся ещё много подробностей, которые нужно уточнить, а сейчас есть вопросы?
— А каково наихудшее развитие событий, Оскар? — спросил Локхарт. — Предположим, что-нибудь пойдёт не так, а мы уже внутри, и ясно, что до того, как мы займём позицию и начнём наши согласованные действия, они на нас нападут.
— В этом случае, или если к моменту окончания представления награждённых Оскаром «За лучший сценарий» вы не получите от меня сигнала к атаке…, что следующее по программе, Оскар? — спросил Рандалл у Хилла.
— «Лучший режиссёр», — ответил Хилл.
— Если ты не получишь от меня сообщение ко времени начала представления премии «Лучший режиссёр», считайте, что я убит или схвачен. Тогда вы поднимаетесь на сцену из-за занавеса, ликвидируете всех на подиуме, затем падаете на пол и из-за укрытий, декораций, опор и т. п., начинаете стрелять по сектору очень важных персон и частным ложам прямо со сцены, — сказал Рандалл, обращаясь ко всем. — Это чертовски неудобно, рампа и прожектора будут светить вам в глаза, все вы будете освещены и хорошо видны противнику, но если что-то действительно сорвётся, то будь я проклят, если уйду со сцены, не прихватив с собой несколько изнеженных голливудских ублюдков, и я уверен, что все мы думаем одинаково. Если мы попадём в ловушку, то погибнем в бою. Я знаю, что не должен спрашивать, все ли вы готовы к этому. Вас не выбрали бы для этого задания, если это было бы не так.
— Одно замечание, — сказал Хилл. — Я уверен, что в своё время все вы должны были видеть нелегальные копии «Храброго сердца», даже после его запрещения, вместе со «Страстями Христовыми» и всеми остальными фильмами Мэла Гибсона. Вспомните финальную сцену, когда шотландский герой умирает с криком «Свобода!» В этом наихудшем случае, если, Боже упаси, он произойдёт, попытайтесь погибнуть так, чтобы эти жидовские выродки слышали ваш клич — «Свобода!» Я хочу, чтобы они поняли, с кем имеют дело.
Необходимо посмотреть телевизор
И крайне жаль, что мерзкую селитру
Из безобидной благостной земли
Выкапывают, чтобы погубить
Так много славных рослых малых…
В 8:30 утра в день церемонии вручения премий Американской киноакадемии, Чарли Рандалл находился на явочной квартире, которую Добрармия выбрала как пункт сбора. Доброволец Кен Бишоп позвонил Рандаллу на один из его мобильных телефонов.
— Здравствуйте, это мистер Данди? У нас есть три мешка корма для кенгуру валлаби, которые вы заказывали. Вам их доставить?
— Нет, я заберу их сам, — ответил Рандалл. — Пока, дружище.
Он отключился.
— Все три ящика в гостинице, — сообщил он присутствующим, одетым в свободную и нарядную одежду неярких тонов по высокой южно-калифорнийской моде и со смартфонами «Блэкберри» на поясах.
— Хорошо, я иду первым. Мне надо с полчаса, чтобы добраться туда, учитывая пробки. Как только я позвоню и дам добро, остальные следуют за мной с часовыми интервалами. Каждому из вас будет назначен водитель другого пола, который высадит вас за квартал до отеля, и оттуда вы пойдёте пешком. Лейтенант Экстрем, проследи, чтобы водители каждый раз сменяли машины, и один-единственный автомобиль или внедорожник не сновал туда-сюда. Уличные камеры кабельного телевидения могут это записать, а в полицейском штабе кто-нибудь обратит внимание, что одна и та же машина то приходит, то уходит в одно и то же место. Если вы заметите по пути что-нибудь хоть чуть необычное, немедленно прекратите движение и доложите Оскару. Он свяжется со мной. Не пытайтесь связаться прямо со мной, пока не окажетесь в номере отеля.
— Я буду вашим водителем, сэр, — сказала доброволец Дженни Хоулдстофт.
— Тебе повезло. Сегодня хороший солнечный денёк. Ты, как командир, бери «Ягуар», и мы поедем с опущенным верхом.
Через полчаса Рандалл появился в «Ройяле» с камерой, висящей на шее, и значком-пропуском для прессы от крупной австралийской газеты на отвороте рубашки. В фойе была толчея: туристы, агенты кинопрессы и журналисты, посыльные и служащие отеля, СМИ и поклонники. Он без труда зашёл в лифт и поднялся на четырнадцатый этаж. Проверил, что красная лампочка камеры наблюдения в зале не горит, а затем три раза быстро постучал в дверь номера 1401, и снова дважды, медленнее.
Эрика Коллингвуд открыла дверь. На ней была тёмно-коричневая кожаная юбка, сандалии и белая шёлковая блузка с парой расстёгнутых верхних пуговиц. Рандалл вошёл внутрь, и, не говоря ни слова, прошёл через номер с четырьмя комнатами и совмещённой кухней, высоко держа электронный прибор для поиска подслушивающих устройств. Номер оказался чистым.
Три больших картонных ящика лежали на полу в одном из углов. Рандалл подошёл к одному из них, вскрыл карманным ножом, достал револьвер «Ругер.22 Беаркэт» и глушитель, который навернул на дуло. Эрика смотрела словно зачарованная. Затем взял пристёгивающуюся внутреннюю кобуру, надел на ремень, сдвинул на поясницу, убрал оружие в кобуру и натянул на неё подол рубашки. После этого открыл свой мобильник и позвонил. Ответила Кристина Экстрем.
— Спасибо за звонок в Общество защиты животных округа Лос-Анджелес, — вежливо ответила она. — На кого переключить ваш звонок?
— У вас есть вомбаты? — спросил Рандалл. — Я собираюсь взять штуки три.
— Эээ, нет, сэр, боюсь, что сейчас у нас нет вомбатов, — ответила Кристина. — Может быть, я могу заинтересовать вас милым котиком? У нас есть один, которому нужен хороший дом.
— Он приучен к порядку? — спросил Рандалл.
Кристина не сдержалась и хихикнула. Рандалл отключился.
— Хорошо. Я только подтвердил, что всё в порядке, и все три ящика здесь. Следующий человек уже в пути. Как всё прошло сегодня утром?
— Моё выступление было успешным, — ответила Эрика, внезапно вспомнив, что надо застегнуть блузку. — Я была права. Эти мексикакашки и один белый занимались только мной и пялили глаза на мою грудь. Мы могли пронести пару танков, а они бы и не заметили.
— Я не проходил через металлоискатели, когда шёл сюда, — заметил Рандалл. — Невероятная разница по сравнению с Сиэтлом или Портлендом! Там нужно пройти через металлоискатель и пару проверок каждый раз, когда идёшь в туалет в отеле первого класса вроде этого. Мы убрали слишком много нехороших людей в таких местах. Как ты держишься, Эрика?
— Нервничаю больше, чем даже когда я снималась в моей первой серьёзной кинопробе на роль в двенадцать лет, но не бойся, это — только волнение перед выходом на сцену, — успокоила она. — Я не подведу вас. Я готова к этому, безо всяких «но».
— Ты — молодчина, — сказал Рандалл.
— И что теперь? — спросила Эрика.
— Мы ждём. Следующий человек должен быть здесь примерно через час. Вся группа должна собраться к полудню. Что-нибудь здесь намечается, о чём я должен знать? Я не заметил никаких пьяных кинозвёзд в коридоре.