Очищение
Шрифт:
— Да, связывали, — сказал Лир, радуясь возможности вернуться к делу с опасной дорожки свободомыслия. — Ты забыл упомянуть, что Локхарт Кошкин Глаз был награждён и медалью «Серебряная звезда» и медалью почёта Конгресса [21] . Он был одним из лучших снайперов в Ираке.
— Ну и что? — спросила Рабанг. — Ты приказал забрать его?
— Да, я намерен поговорить с ним, как только смогу его найти, — ответил Лир. — Два помощника ходили за ним к его дому-прицепу сегодня рано утром. Не было ни его самого, ни его грузовика.
21
Высшие военные награды США — Прим. перев.
— Ну, так вот тебе! — торжествующе воскликнула Рабанг.
— «Кошкин Глаз»? — с интересом спросил Пангборн.
— Рассказывали, что в Ираке он мог видеть в темноте, как кошка, без прибора ночного видения или инфракрасного прицела, — начал Лир. — Что Джесса не было дома, не доказательство, что он что-то натворил, и, честно говоря, это для него обычное дело. Он вполне мог просто напиться. Тем не менее, я не подозреваю его ни в одном из убийств. Почерк не тот. Прежде всего, проблемы Локхарта, похоже, не с лесбиянками или евреями. У него всегда были драки с мексиканцами или, кхм…людьми полинезийского происхождения, — сказал он, взглянув на Рабанг. — Во-вторых, Кот — стрелок, пожизненный охотник, меткий, каких я никогда не встречал. Эти убийства были совершены с близкого расстояния, Кинг и Праудфут — из дробовика, а супругов Голдман — из пистолетов, двумя нападавшими в масках, которых мельком видели несколько посетителей ресторана.
Наконец, Локхарт имеет бесспорное алиби в случае Кинг и Праудфут. В июле Локхарт находился на стационарном лечении от алкоголизма в реабилитационном центре Министерства по делам ветеранов в Лонгвью, и ночной дежурный клянётся, что тот оставался там всю ночь. Когда мы найдём его, я спрошу, где он был вчера вечером, скорее всего, на полу какого-нибудь бара, и если он не сможет вспомнить о своём местопребывании, тогда мы возьмёмся за него плотнее. Это называется должной полицейской процедурой, агент Миллер. Когда вы не стараетесь подогнать улики под вашего подозреваемого, а, наоборот, подозреваемый должен соответствовать имеющимся у вас уликам. Даже после теракта 11 сентября. По крайней мере, так мы здесь работаем.
Пангборн почувствовал, что настало время помешать новому столкновению между Рабанг и шерифом: она выглядела как бомба, готовая взорваться от политкорректного негодования.
— Теперь о том звонке в вашу местную газету, указавшем на убийц пары Голдманов прошлым вечером, шериф? — спросил он, готовя свой переносной компьютер.
— Звонили не в газету, а домой Стиву Фелпсу, редактору «Дейли Асториан», около 9 часов вечера. Звонивший представился неким капитаном О'Нилом из Добровольческой армии Северо-Запада. Как я понимаю, это имя принято у этих людей для использования в такого рода делах?
— Ну да, они украли его у Временной ИРА, это имя упоминалось в газетах и по ТВ, — ответила Рабанг. — Этим именем мог воспользоваться кто угодно.
— Вы правы, — любезно согласился Лир. — Он попросил Стива дословно записать своё сообщение. Вот оно.
Лир взял со стола лист, вырванный из блокнота, и прочёл: «В 8 часов вечера 14 февраля боевое подразделение роты «Г», Первой портлендской бригады, Добровольческой армии Северо-Запада провело операцию принуждения в соответствии с общим приказом номер четыре, отданным Советом Армии 24 ноября прошлого года, который предписывает всем небелым, в том числе евреям, покинуть территорию Северо-Западной Американской Республики. Соответственно Добрармией за неподчинение данному общему приказу были расстреляны Джейкоб и Ирэн Голдман. Со всеми евреями и небелыми, задержанными Добрармией, будут обращаться таким же образом».
Лир отложил лист.
— Это всё. Полагаю, что это очень похоже на их стиль? — спросил он.
— Да, это их расистский, фашистский, антисемитский жаргон, — прорычала Рабанг. — А ты всё ещё будешь отрицать, что у тебя в округе орудует одна из таких банд расистов-убийц, шериф?
— А я никогда и не отрицал, что есть, — запротестовал Лир. — Может быть, у нас, спаси Бог. Но заметьте, что они заявили о Портлендской бригаде. По-моему, очень вероятно, что стрелки приехали сюда оттуда, из вашей вотчины в городе.
Рабанг закипала всё больше и больше.
— Слушай, шериф, ты должен очень быстро выйти из своего периода отрицания, потому что я начинаю сомневаться в тебе.
— Мы проезжали мимо места преступления по пути сюда и видели там полицию. Команда судебных экспертов полиции штата Орегон уже здесь? — перебил её Пангборн.
Он привык постоянно сдерживать Рабанг, но это становилось всё труднее и неприятнее.
— Да, они сейчас там, и я сам только вернулся оттуда, когда вы прибыли, — ответил Лир. — Я был там всю ночь, если это хоть чуть улучшит ваше мнение о моём служебном рвении, агент Миллер, но найти ни черта не удалось. Дождь смыл все следы, и они, должно быть, использовали револьверы, потому что патронных гильз мы не нашли.
— Или если это были настоящие профи, и они подобрали свои медяшки, — заметил Пангборн.
— Возможно, — уступил Лир. — Предварительное заключение судебно-медицинского эксперта — пистолетные патроны средней мощности, 9 мм, с наконечниками, «девастейторы» или что-то подобное. Оба получили по одной пуле в грудь и по две — в голову. Судя по брызгам крови, контрольные выстрелы в голову были сделаны, когда они упали на землю. По-моему, это выглядит довольно профессиональной и чертовски хладнокровной работой. Похоже на дела, что мы видим в Портленде, Сиэтле или Спокане.
— Мы сами взглянем, — вставая, проворчала Рабанг.
— Развлекитесь до упаду, — весело сказал Лир, довольный, что отделался от них. — Агент Миллер, если вы, ребята, сможете там найти хоть что-нибудь, что я пропустил, то приглашаю вас на ужин, когда «Риголетто» снова откроется.
Рабанг отклонила его мирное предложение.
— Чушь, — ответила она. — Я тебя предупредила. Или ты наденешь наручники на этих расистских ублюдков в течение сорока восьми часов, или прокурор США заберёт это дело себе, а ты можешь рассчитывать на место охранника в «Майти Март».
И вышла с гордым видом, а Пангборн — за ней, и, обернувшись в двери кабинета, посмотрел на Лира, беспомощно пожав плечами. Лир дружески махнул ему, жестом признания беспомощного недовольства белых мужчин из всех слоёв общества, недовольства, которое на протяжении многих лет росло всё больше и больше. Когда дверь закрылась, Лир включил внутреннюю связь.
— Диспетчер, — ответил женский голос.
— Привет, Крисси, — устало произнёс Лир. — Крисси, можешь связаться с Лео Галли около «Риголетто» и сказать ему, чтобы он передал полицейским на месте и тем судмедэкспертам из штата, что их ждёт поучительный опыт от посещения двух обаятельных людей из ФБР? Они сейчас к ним подъедут.