Одаренный: магистр
Шрифт:
Собеседник улыбнулся.
— Пушкин, с тобой опасно дело иметь! Останешься без всего, как тот же Дантес, бедолага.
Упоминание давнего врага вызвало неприятные чувства, но я виду не подал. Продолжил:
— Я хотел бы с вами поговорить…
— Александр, давайте для начала выпьем? — перебил меня собеседник. — Не люблю говорить, когда в горле сухо.
Мы выпили. Дубровский довольно квакнул, сказал:
— Вот теперь можно и поговорить!
— Мне стало известна одна информация.
— Какая же? — продолжал ухмыляться Дубровский, довольный собой.
Я выдержал паузу, ожидая, когда собеседник затихнет. Потом обрушил на него:
— Император хочет инициировать пересмотр членов Высокого Совета.
Глаза Дубровского загорелись.
— Как это…
— Хочет как следует его перетряхнуть. Говорит, что все время видит там одни и те же фамилии, которые ему порядком надоели. Император хочет, чтобы туда попали новые рода, кто еще не обленился и готов служить ему, а не воровать, как делают представители Высокого Совета.
— Александр, откуда у тебя эта информация? — пытаясь тщательно скрыть волнение, спросил Дубровский.
— Я — адъютант Его Величества. Император сам мне это сказал.
Глаза Дубровского загорелись еще ярче. Он облизнул пересохшие губы, спросил:
— И зачем же ты мне это рассказал? Ведь не просто же так?
— Верно — кивнул я. — Не просто так. Насколько я помню, согласно рейтингу, ваша фамилия стоит где-то внизу.
— Не внизу, а на двадцать пятом месте! — гордо выпятив грудь вперед, ответил Дубровский.
— Не сочтите за грубость, но попасть в основной состав Высокого Совета из рейтинга вам не удастся, слишком низкая позиция.
Дубровский скривился, словно съел что-то горькое.
— Не сильно то и хочется! — буркнул он.
— Хочется, — с нажимом ответил я. — Еще как хочется.
И попал в самую точку. Какой глава рода не хочет попасть в Высокий Совет? Разве только что безумец. А вот Дубровский безумцем точнее не был.
— Послушай, парень! — не выдержав, прошипел Дубровский. — Чего тебе надо от меня?! Зачем рассказал об этом?
— Хочу помочь вам.
Дубровский насторожился.
— С чего это вдруг?
— Так сложились обстоятельства. У меня есть идея как вам попасть в Совет. И я помогу вам. А вы поможете мне в одном деле.
— В каком?
— Я пока не могу этого вам сказать. И я пойму, если вы откажетесь от этой сделки — скрытая цена может отпугнуть. Но и возможности тоже соблазнительные.
— Верно, — кивнул Дубровский. — Попасть в Совет каждый глава рода хочет. Я согласен.
— Согласны на сделку? — переспросил я, протягивая руку для скрепления договора.
— Да, — ответил тот, подтверждая рукопожатие. — Я не дурак, хоть и бываю малость эмоционален. Попасть в Высокий Совет просто так у меня и в самом деле не получится, надо это признать, — повесив голову, признался он. — Как бы я не старался. Конкуренция слишком большая.
— Вот именно, — кивнул я. — Конкуренция и в самом деле слишком большая. Но есть одна возможность, как протолкнуть вас вперед.
— Не томи, говори!
— Вы должны объединиться с другим родом.
— А разве это возможно? Разве двойные рода берут в Совет? Что-то я не помню такого.
— Верно, — кивнул я. — Такого раньше не было. Но это раньше. Мнение Императора поменялось.
— И теперь будут? — с надеждой спросил Дубровский.
— Будут, — ответил я. — Эту идею я уже предложил Императору, и он согласился в качестве эксперимента взять представителей двух родов на одно место в Совете.
— И вы хотите, чтобы я с кем-то объединился.
— Вы проницательны.
— И это поможет продвинуться в рейтинге?
— Конечно!
— Так это же отличные новости!
— Не спешите радоваться. Объединиться нужно не с кем-то, с кем вы захотите.
— А с кем? — насторожился Дубровский.
— С родом Орловых.
Дубровский посмотрел на меня как на идиота.
— Это что, шутка? Весьма несмешная, скажу я вам. В былые дни за такое и на дуэль вызывали.
— Нет, это не шутка. Я знаю, что у вас долгая вражда между родами. Но выслушайте, прежде чем отвергать. Постарайтесь оценить разумом, а не сердцем и не эмоциями предложение. Ваши рода находятся на одном уровне в рейтинге.
— Он ниже!
— Не важно. Когда я предложил Императору идею про объединенные рода, он меня поддержал, но сказал, что это должны быть те, кто умеют работать сообща, настоящие профессионалы, кто готов переступить через свою гордыню. Вы профессионал своего дела, Орлов — своего. И если вы найдете способ помириться с давним врагом, то Император убедиться в том, что вы готовы пожертвовать многим, унять свою гордость и тщеславие, ради государственной службы, то это будет очень веским аргументом в пользу того, чтобы взять вас с Орловым, а не кого-то другого. Помните, место только одно. И его хотят занять многие.
Дубровский молчал. На его лице отражалась целая гамма чувств, но он боролся со своими эмоциями, пытаясь не выдать волнения.
— Попасть в Высокий Совет, но ради этого примериться с врагом? — бубнил он, нещадно жуя нижнюю губу.
— А разве есть от этого польза? — спросил я. — Разве есть в этом толк, с вашей вражды? Она приносит вам пользу?
— Никакой, — после паузы ответил Дубровский. — Только убытки.
— Так не лучше ли тогда ее прекратить?
Возразить было нечего, но эмоции задавать так сразу было не легко.