Одержим тобой
Шрифт:
34. Лика
Я едва смогла разлепить пересохшие после сна губы и прежде чем стыдливо прижать ладони к лицу, вполне дружелюбно прохрипела в ответ "доброе утро". Раскаяние пришло вместе с пробуждением и пришедшей трезвостью, как и обещал Арчи. Нет, не то чтобы я сожалела о проведённом времени с Арчи, о страстной ночи или своём слишком развязном поведении. А скорее не представляла, как теперь смогу разорвать то, что так крепко связало нас?! Это был вовсе ни секс. Что-то другое — крепко, практически намертво склеивало нас.
И как теперь я смогу поставить
От одной лишь мысли, что мне скоро придётся вернуться к Тихому, в уголках глаз собрались предательские слёзы. И горечь несправедливости расползлась во рту. Наверное, было бы проще, не встреть я Арчи. Но… жизнь часто преподносит сюрпризы. Мой сюрприз в данный момент нависал надо мной, внимательно меня разглядывая.
— Всё-таки жалеешь?
Аккуратно убрал мои руки от лица. А следом я почувствовала лёгкое дуновение, щекотно тронувшее мои ресницы. Пришлось лениво открыть глаза. Встретившись взглядами, я растерянно застыла, не моргая и забывая дышать. Чуть сощуренные льдистые глаза, буквально царапали жаждой правды, которую я не могла открыть.
— Нет, — сказала почти правду, но не продолжила, ощутив его влажные губы на своих. — Просто боюсь, что ты меня не поймёшь, — закончила сладкий поцелуй добротной ложкой дёгтя. — Прости, мне пора.
Брови Арчи слегка нахмурились, а пальцы, мягко скользящие по моей коже до недавнего времени вдруг напряглись. Повисшая неловкость удручала нас обоих, но каждый из нас был слишком ошарашен перспективой выяснять отношения с самого утра, чтобы заговорить первым.
Немного поёрзав, я сместилась к краю кровати, беспрепятственно выбралась из-под одеяла. Ведь Арчи давно отпустил меня, а сам расположившись на боку, подпирал голову согнутой в локте рукой.
Он молчал, но глаз с меня не сводил. В основном он цепко удерживал зрительный контакт на лице. То упрямо смотрел в глаза, то вскользь подмечал, как я покусывала губы и тоже ничего не могла сказать.
— А ты попробуй! — он хлёстко прервал тишину, а я в ответ оцепенела.
Что я могла ему сказать? Что это был прощальный секс? Что моя жизнь настолько круто менялась, что ему не было места в ней?
— Что тут сложного? — прикрикнул Арчи в надежде вывести меня из ступора.
Вскочив, он уселся на колени и упёрся ладонями в упругий матрас. — Качественно потрахаться я и сам люблю. Ты главное заранее предупреждай, когда захочешь, я буду освобождать для тебя вечера.
Желваки зло заиграл на его скулах, а простынь собранная им в кулаки жалобно трещала от того, с какой силой он стискивал в руках ткань.
— Не смешно, — бесцветно отозвалась я, полностью понимая причины подобной грубости Арчи.
Тут же поспешила отвернуться к окну, за которым не унимался дождь с самого вчерашнего вечера. На душе не менее паршиво, чем на улице. Гаденько оттого, что Арчи был прав. Я пала в своих поступках слишком низко, чтобы сейчас возражать сказанному им.
По телу пробежал холодок, а между лопаток, наоборот, нестерпимо жгло от взгляда Арчи впериного мне в спину. Будь у него способность материализовывать свои эмоции, то он давно превратил бы меня в пепел.
— У тебя кто-то есть?
Вопрос запутался в волосах, когда Арчи
— Да, — глухо отозвалась, борясь с желанием опровергнуть свой же ответ. Ломать друг друга мы могли бесконечно, но я не преследовала этой цели. Наоборот, чем быстрее мы разбежимся, тем быстрее переболеем. Я была обязана убедить Арчи в том, что была несвободна.
— Давно?
— Не надо, Арчи! — я развернулась в его руках и обняла за шею, но успокоить лаской не вышло. Он не отстранился, но больше не позволил себе притрагиваться ко мне.
Спутанные мысли никак не хотели оставить меня в покое, тягучей болью проникали в сердце, скручиваясь там в тугой узел.
— Давно? — вновь повторил и упёрся своим лбом в мой. Давил с такой силой, что я ощутила физический дискомфорт и пожелала отстраниться, но не сделала этого. Так и осталась принимать напор Арчи.
Его руки напряжёнными плетьми висели вдоль тела, не касаясь меня, словно наказывая за откровенность, что явно причиняла ему боль. Он лишь продолжал таранить мой лоб, будто желая влезть в голову. Прочесть мысли или отыскать правду, которой там не было. Я врала всем, и себе в том числе. Никакой правдивости отыскать в моей голове не вышло бы.
— Давно. Я не хочу об этом говорить.
— То есть говорить мы будем только о том, — Арчи убрал с шеи мои руки, слишком импульсивно оттолкнув их. — О чём хочешь ты?! А потом если ты захочешь, мы снова займёмся сексом. Раскрасим твою унылую жизнь красками. Для этого же я тебе нужен?
— Говорила же, не поймёшь.
Я шумно выдохнула, поправила спутанные после сна пряди. Чтобы занять руки, которые теперь не знала куда деть, принялась собирать волосы в хвост. Пальцы не слушались, путали локоны, а после с особой злостью дёргали их, буквально вырывая.
— Просто прими это, Арч! — бросила глупую затею с волосами и потянулась рукой вперёд. Хотела коснуться обнажённого плеча парня, но он отступил назад и присел на край кровати.
— Что принять? Что ты поимела меня? Или что соврала?
— Когда я тебе соврала?
Не выдержала громких обвинений и гнетущей обстановки. Порывисто шагнула вперёд. Вплотную подошла к Арчи и посмотрела ему в глаза, которые он поднял на меня, в надежде рассмотреть на лице раскаяние.
— Тебя процитировать? — болезненно покривил губы. — У тебя нет лишнего времени. Поэтому ты не хочешь заморочек с отношениями и перепихами. Твои слова?
— Верно, — я сгорала изнутри от стыда и вранья, которым сама же загнала себя в угол. — У меня есть отношения, поэтому отношений с тобой я не рассматривала, — прошептала и сама не поверила, что произнесла это вслух. — А секс… — я взяла небольшую паузу, лишь бы перевести дыхание, собраться с силами для очередной лжи. — Пожалуй, я тоже тебя процитирую: качественно потрахаться я и сама люблю! Между нами была похоть, животная страсть, назови как хочешь. Не знаю, чего ты там успел напридумывать, но… Всем спасибо, все свободны.