Одержимость Ростовщика
Шрифт:
Зажмурив глаза, я просто послушно делаю, что мне говорят. Сосу и облизываю толстую головку, на которой остались следы нашей близости. Морщусь от вкуса собственной крови смешанного с чужим семенем, но после начинаю втягиваться в процесс.
Не знаю в какой момент начинаю получать удовольствие от происходящего. Руки сами поднимаются вверх. Поглаживают крепкие бёдра. Царапают мужские ягодицы и спускаются вниз. Пытаюсь сомкнуть руку вокруг члена, но пальцы доходят лишь до середины и делаю то, что недавно делал сам мужчина. Веду рукой по стволу.
— А теперь вылижи яйца, — я опуская
— Нет, — вдруг начинаю смущаться.
После того, что сегодня происходило, не знала, что я на это ещё способна.
— Принимай новую реальность, мелкая. Для тебя она выглядит так. Вылизывай.
Не спорю. Делаю, что мне говорят. Нужно быть покладистой. Хорошей девочкой, как все предыдущие девятнадцать лет. Хотя хорошей девочкой мне уже не стать. Ведь хорошие девочки не продают себя. Не занимаются… этим с малознакомыми мужчинами. И точно не получают удовольствия от унизительного процесса, вылизывая их органы.
А мне почему-то нравится. Это грязно, неправильно, но тело считает по другому. Между бедёр снова накапливается влага. Поднимаю глаза. Хочу убедиться, что хотя бы делаю всё правильно и ему нравится. Что не зря предаю прежние принципы, где обещала, отдать себя одному единственному.
— Сука… Сосёшь хреново, — ухмыляется он, сквозь сжатые зубы, а в глазах пожар. — Но от взгляда готов кончить.
Я не успеваю осмыслить его слова. Даже обидится. Потому что, он натягивает мои волосы на свой кулак и начинает толкаться так, как ему хочется. Так, как он недавно таранил меня. Яростно. Жёстко. Заставляя содрогаться от каждого последующего толчка. Задыхаться.
Перекрывает доступ к кислороду. Мне с трудом удаётся устоять на четвереньках. Хватаюсь за его бёдра, чтоб не свалиться, а он продолжает нанизывать меня на свой член. Отстраняет. Даёт сделать всего один вдох и снова возвращается в своей экзекуции.
Резко. Безжалостно. Входит по самую глотку. Ударяет волосатыми яйцами. Из глаз брызжут слёзы. Слюна густо стекает по подбородку. Несколько размашистых шлепков возвращаются к моим ягодицам.
Рагнар наконец выходит из меня, но не освобождает. Продолжает держать за волосы. Руки, ноги дрожат. Из последних сил продолжаю выполнять его приказ, пока сам палач проводит рукой по члену. Несколько быстрых движений. Он кончает на моё лицо и только тогда позволяет устало упасть на постель.
6
Я просыпаюсь с рассветом. Солнечные лучи раннего солнца бьют в глаза, заставляя зажмуриться и скрыться от них, но сделать это пока не в моих возможностях. Просто нет сил двигаться.
С тяжелым стоном я переворачиваюсь на бок. Всё тело почему-то ломит, а ниже бедёр вообще ничего не чувствую. Будто нижнюю часть вырвали с корнями. В голове полная пустота. Перед глазами неясные отблески фигур.
Где я?
Спустя минуту получается приподняться. Подо мной смятая постель, испачканная в засохшей крови. Моей крови. Осознание реальности бьёт кувалдой по голове, а ленивый и в тоже время требовательный голос окончательно приводит меня в чувство.
— Проснулась?
Так это не было сном?
Рагнар стоит в шаге от кровати. Возвышается надо мной со спокойствием хищника, готовящегося атаковать в любой момент и застёгиват запонки на аккуратно выглаженной рубашке.
Тонкая ткань ничуть не скрывает мощь его рельефного тела. Подчеркивает каждое движение железных мускулов.
Сердце замирает стоит вспомнить, что происходило прошлой ночью, а щёки покрываются румянцем.
Рагнар следит за мной. Пожирающие глаза, как чёрная дыра затягивают к себе. Хочу отвернуться. Перестать смотреть на него, но получается лишь инстинктивно прикрыться одеялом.
Палач следит. Усмехается. Вынуждает чувствовать себя ещё более грязно. Ведь видел всё прошлой ночью, а я готова провалиться сквозь землю со стыда.
— Сколько сейчас времени?
Не то, чтобы в данный момент меня волновало время. О нём вообще думалось в последнюю очередь. Просто затянувшаяся между нами тишина начинала сводить с ума. Но только меня. Рагнар же чувствовал себя совершенно уверенно.
— Семь утра, — выдаёт холодно. — Умывайся и спускайся к завтраку. Обговорим детали долга.
Ощущая, что меня пробивает дрожь, я согласно киваю. Молча. Беспрекословно. Идеальная кукла. Именно такой я и должна быть. Оглядываю комнату. Ищу свою одежду. Хоть какую-нибудь, рядом с кроватью только сломанное нами вчера кресло и шкаф. Значит снова придётся брать её, но уж лучше так, чем совсем голой.
— И ещё, — безэмоционально добавляет у самого выхода. — Мои рубашки не трогай. Спускайся голой.
— Но мы договорились…
— Помню. И своё слово держу. Кроме меня, тебя больше никто не увидит. Вся охрана на улице. Стол накроют, обслугу тоже отпущу погулять.
— Но всё же, — продолжаю настаивать на своём.
— Я сказал ходить голой. Значит будешь ходить голой. Это приказ, — начинает злиться.
Захлопнув двери оставляет меня одну. Показывает, что разговор окончен и его решение не обсуждается.
Руки содрогаются. Ярость. Паника. Осознание. Всё накрывает меня разом. Срываюсь с места и прячусь в кабинке душа. Холодная капли стекают по телу, но не помогают. Не унимают дрожь.
Надо успокоиться. Взять себя в руки. Не время паниковать. Часть меня это понимает, но эмоции не дают взять себя под контроль. Не только моя жизнь. Даже они перестали слушаться меня. Требуют дать им свободы.
Прислоняюсь спиной к стене. Сползаю к полу. Даю волю слезам. Прежде чем снова выйти к нему, привожу чувства в порядок. Возможно так даже будет лучше. Сначала выплеснуть всё, а уже после слушать очередные прихоти своего хозяина.
Мне некого судить. Некого обвинять. Рагнар давал мне право выбора и я должна нести за это ответственность. Не ради себя. Ради семьи.