Одержимость Ростовщика
Шрифт:
— У тебя охренительная грудь, — не слыша меня заявлял Рагнар и сжал руку.
Сминая грудь и играя с соском, он до боли засосал кожу на шее. При этом я одновременно испытывала два чувства. Мне было приятно, но и вместе с тем же противно. И не понятно, какое чувство испытывала острей.
Расцарапав ногти о стол, я издала странный звук, больше похожий на стон.
Кислорода вдруг стало не хватать. Начала жадно глотать воздух, но его всё равно мало. И становится меньше с каждой секундой.
Рагнар опускает руку вниз. Медленно, почти нежно гладит кожу. Ощупывает каждый миллиметр и заставляет вскрикнуть, когда горячая ладонь ударяет меня по попе.
Захлёбываясь от собственного отчаянием и унижения, я перестала сдерживать слёзы. Это словно кошмар. Один большой оживший кошмар.
— Хватит рыдать. Насиловать тебя никто не собирается. Сама отдашься мне. По собственной воле.
Из-за нахлынувшей истерики, я сначала даже не поняла, что мне больше никто не держат. Не поверила. Рагнар просто отпустил меня. Ноги совсем не держали, поэтому я рухнула на пол.
Достав из заднего кармана брюк пачку сигарет, он прикурил ещё одну и сел на спинку дивана.
Мужчина не переставал смотреть на меня беснующимся взглядом. И было видно, что всё его тело ещё напряжённо. Пугающе огромный бугор натягивал ткань мужских брюк.
— Так-такого никогда не будет. Я не… я не хочу вас, — всхлипывая и заикаясь, я начала быстро поправлять на себе одежду, плотнее пряча оголённую кожу от горящих глаз.
— Захочешь, — холодно констатировал он, делая очередную затяжку. — Тебе всё равно не сбежать отсюда. Так что в твоих же интересах поскорей раздвинуть передо мной ноги, пока я великодушен. Чем скорей мне наскучит твоя пизда, тем быстрей ты вернёшься домой.
Сжимая пальцы в кулаки, я была готова ударить этого… этого неотёсанного мужлана чем-то тяжёлым. Да, хотя бы например той статуэткой, которая стояла в шкафу за стеклянной дверцей. Она выглядела так соблазнительно тяжёлой. Уверена и бьёт больно.
Но нельзя злить зверя ещё больше. Иначе терпение лопнет и неизвестно, как поступит дальше. Вдруг сорвётся и решит завершить начатое. Надо искать способы с ним договориться.
Точно. И как я сразу не догадалась.
— Постойте, — ухватившись за идею, я преисполненная надеждой принялась делиться ею с Рагнаром. — Если… если от этого долга мне не отделаться, то может я тогда по-другому буду возвращать деньги? Займусь домашними делами? Я могу следить за хозяйством: стирать, убирать, готовить. Так от меня вам будет больше пользы.
— От тебя будет больше пользы, если скинешь с себя долбанную рубашку и отсосёшь мой хуй, а лучше встанешь раком и дашь себя трахнуть, — от такой наглой прямоты я покраснела. Как он может со спокойным выражением лица, говорить так? — Для всего того, что ты перечислила есть прислуга. Хотя, — он задумчиво почесал квадратный подбородок и окинул очередным изучающим взглядом, — костюм горничной тебе бы пошёл. Купим его как-нибудь.
— Но как вы можете? Я живой человек… — пыталась воспротивиться его отказу, однако потерпела проигрыш.
— Никаких "но" и компромиссов. Лишь секс. По-другому оплату от тебя не приму.
Видимо устав спорить со мной, Рагнар подошёл к шкафу. Достал из него прозрачную бутылку с красной жидкость и стакан.
Было видно, ему не приносит никакого удовольствия тратить время на пустые разговоры с какой-то девчонкой. Он бы скорее потратил их на что-то другое.
Терпкий запах алкоголя смешанного с запахом сигарет пронёсся по комнате, когда он отлил небольшое количество напитка в стакан.
За это время я успела кое-как собраться с силами и встать. Колени ещё подкашивались, но я старалась держаться подальше от него. Нельзя приближаться, потому что страшно. Очень страшно, что он сейчас напьётся и сорвётся. Как папа, когда он не рассчитав своих сил, пил до такой степени, что приходилось прятаться в комнате.
— Ну, так что? Сейчас начнёшь отдавать долг или дать тебе время до вечера?
Залпом осушив стакан, мужчина положил его на стол. И глядя мне в глаза ждал. Ждал, пока отвечу ему согласием. Он и не рассчитывал на другой ответ. Не сомневался, что отдамся ему и плевать, что я не хочу. Ведь так хочет он. Важны только его желания. Только его потребности. И это выводило на эмоции. Как можно быть таким эгоистом?
— Не понимаю. Как папа мог связаться с такими бандитами, как вы? — не выдержала. Сорвалась.
Сделала шаг назад, боясь, что точно сейчас накинется он. Накажет за вольность, но самообладанию Рагнара можно было только позавидовать. Он даже не кричал, а спокойно принялся объяснять.
— Мы не бандиты, а обычная финансовая компания по выдачи ссуды. Говоря простым языком даём деньги в долг под проценты. Чаще всего просят для открытия своего бизнеса, как в случае с твоим отцом. Но это редкость, когда их дело действительно стоет чего-то. В таком случае они прогорают, но нас это уже не касается. А как возвращают деньги наши клиенты уже не важно.
— Вы ворвались в наш дом, как бандиты. Похитили меня и говорили, что… — я тут же закрыла рот, опомнившись, что чуть не сболтнула лишнего. Нет, лучше не стоит признаваться, что слышала его разговор по телефону. Иначе неизвестно, как поступит со мной.
— Что я говорил?
— Не вы… а ваши охранники. Они сказали, что когда… когда вы наиграетесь со мной, то продадите кому-то.
Выражения лица мужчины никак не переменилось. Ростовщик оставался таким же безразличным.
— Я не продам, — внезапно серьёзно заговорил он. — Я никогда не делюсь тем, что принадлежит мне. Если не наскучишь, будешь вести себя, как хорошая девочка, то честно отпущу, когда будет списан долг. И даже накину сверху, если понравишься мне. Будешь выполнять все мои прихоти. Покорно садится на колени, когда прикажу. Раздвигать ноги не зависимо от того, где мы находимся: дома, на крыше, в машине, в лифте...
— Всё! Хватит! Не хочу. Это аморально. Вы заключали сделку с моим отцом, а не со мной.
Звонок его телефона спас меня.
— Слушаю… Что значит должник привязал себя к рельсам? Развяжи и отправь отрабатывать... Меня не волнуют, что вас переедет поезд. Работа не развлечение. Сдохни, но сделай. И это касается вас обоих. Мне нужны мои деньги... Пусть сначала всё вернёт до последнего процента и привязывай заново. Можешь даже рядом лечь... А теперь твоя очередь, — со злостью выдвинул он и прыжок с окна уже не казался мне такой уж плохой идеей. — Сейчас мне надо отъехать. Я даю тебе время до вечера. Либо ты по своей воли приходишь сегодня в мою спальню. Либо говоришь горничной и уходишь. Играть я больше не намерен.