Одержимость смертью

Робертс Нора

– Он запер меня здесь. Запер здесь, - хотя Беата продолжала дрожать, она указала подбородком на дверь. – В этой ужасной и красивой комнате. Он приносил мне цветы, шоколад и всю эту красивую одежду. Он просто сошел с ума, сошел с ума.

Она снова опустила голову на плечо Евы.

– Он прикасался к тебе, Беата? – Ева снова обняла ее.

– Нет, нет. Не так. Я думала, он изнасилует меня, убьет, но он хотел не этого.

Она продолжала дрожать в руках Евы, но хотя её глаза были полны слез, в них светилась ярость.

–

Он сказал, что мы всегда будем вместе, и я буду делать то, для чего рождена: танцевать. Всегда танцевать. И ночь за ночью он приходил ко мне в своем костюме. И если я к тому моменту не переодевалась, то он давал мне наркотики, а когда я просыпалась, то была уже одета. И я начала надевать этот костюм сама, чтобы он не прикасался ко мне. И я танцевала, потому что стоило мне отказаться или начать сопротивляться, как он связывал меня и оставлял в темноте.

– Ты делала то, что должна была, - ответила Ева, – и все сделала правильно.

– Я звала на помощь, но никто не слышал. Я пыталась сломать дверь, но не смогла. Не смогла. Не смогла.

– Все хорошо, хорошо.

– Я каждый день пробовала найти выход, но его не было. Я даже не знаю, где я. Как вы нашли меня?

– Ты в подвале танцевальной школы. Мы расскажем все детали позднее. Сейчас нам нужно вывести тебя отсюда.

– Моя семья...

– Ты можешь связаться с ними, - Ева коснулась ладонью щеки Беаты. – Твоя семья всегда с тобой, где бы ты ни была.

Беата сжала пальцами запястье Евы и прижалась щекой к её ладони.

– Моя бабушка так говорила, когда мне становилось страшно или грустно.

«Я знаю», - подумала Ева и помогла Беате подняться.

– Я хочу, чтобы ты пошла с этими офицерами. Они выведут тебя отсюда.

– Вы не идете со мной?

– Я скоро приду. Мне нужно еще кое-что сделать. Беата, а Наталья и Алексей знали, участвовали в этом?

– Нет. Саша сказал, что это только наше дело, наш секрет. Родственники хотели, чтобы он успокоился, смирился и жил без меня. Без нее, Ариэль, так он звал меня. Но Саша сказал, что никогда этого не сделает и не станет делить меня с ними или с миром. И он часто говорил, что больше не потеряет меня.

– Хорошо, теперь иди. Тебе нужно выйти на свежий воздух.

Ева знала, каково это быть запертой, беспомощной. И хотеть дышать свободно.

Ева выключила диктофон и посмотрела на Рорка.

– Еще не все. Я думала, что, когда мы найдем её... мне нужно найти остальных. Я знаю, где они, - произнесла она, прежде чем Рорк ответил. – Они давят на меня. Мертвые. Я знаю, где они, и думаю – надеюсь – знаю, что делать.

– Тогда мы найдем их.

Ева снова включила диктофон и произнесла.

– Пришлите сюда кого-нибудь с инструментами. Нам необходимо снести стену. И мне нужен Моррис. Я выдвигаюсь. Следите за моими передвижениями. Когда я доберусь туда, отправьте команду прочесать эту чертову тюрьму.

– Пойдем, - сказала она уже Рорку.

Еве не пришлось

просить его взять её за руку, быть рядом с ней, пока они шли по мрачным коридорам, или мягко успокаивать.

– Должно быть, он построил эту тюрьму здесь несколько лет назад, - произнесла она. – И улучшил её, доработал. В подсобном помещении, через которое мы проходили, были инструменты. Кувалда и...

– Кое-что есть.

Она снова стала бледной, подумал Рорк, и, кажется горела от жара. Это должно закончиться.

– Ты в порядке?

– Я не совсем одна сейчас, но да.

Когда Рорк отошел, Ева приблизилась прямо к пустой комнате, о которой сообщила Пибоди, пристально посмотрела – сухими, горящими глазами – на дальнюю стену. Старое дерево, старые кирпичи. Стена выглядела отремонтированной и непримечательной. Но Ева чувствовала тайну и ужас, и с трудом сдерживала себя, чтобы не наброситься на стену голыми руками.

Подошел Моррис.

– Я встретил Рорка. Он сказал мне принести вот это.

Ева взяла ломик и начала отдирать доски и гвозди.

– Даллас...

– Они за этой стеной. Заперты здесь.

– Кто?

– Остальные. Все остальные. Они не могут выбраться, не могут уйти на другую сторону. Нужно, чтобы их нашли.

– Отойди, - приказал подошедший Рорк. – Ева, отойди.

Он бил принесенной кувалдой по кирпичам, осыпающимся пылью и осколками. И когда он ударил еще раз и еще, Ева присоединилась к нему, отойдя чуть в сторону, чтобы не попасть в зону замаха, и начала отдирать и вырывать доски. И вскоре почувствовала отвратительный запах, который она знала слишком хорошо. В комнату проникла смерть.

– Я её вижу. – Ева потянулась за висящим на поясе фонариком. – Её, их. Трое, думаю. Завернуты в пластик.

Пока она говорила, Рорк еще раз ударил стену кувалдой. В образовавшейся дыре показалась рука скелета ладонью вверх, словно бы умоляя.

– А теперь осторожно. – Моррис положил руку на плечо Евы. – Продолжать дальше нужно очень бережно. Сейчас дело за судебными медиками.

– Дай мне свой фонарик. – Рорк забрал его у Евы и посветил в пролом. – Святой Боже. Он сложил их друг на друга как на сидения в чертовом поезде.

– А когда кирпичи закончились и доставать их стало слишком сложно, он перешел на доски. Видно, сколько там? – спросила она Рорка.

– Кажется, пятеро. Не уверен.

– Остановись. Этого достаточно, - Ева достала коммуникатор. – Пибоди, мы нашли тела. Восемь, возможно, больше. Мне нужна команда для извлечения тел и чистильщики. Моррис вызывает своих людей.

– Принято. Господи, Даллас, восемь?

– Может, больше. Мы нашли их. И, Пибоди, отправь сюда священника.

Ева выключила связь и ничего не сказала Рорку, когда тот поднял её ломик и начал осторожно убирать кирпичи. Вместо этого подошла ближе и положила ладонь на пластиковый пакет, скрывающий раздробленный череп Ванессы Варнич.