Одержимость смертью
Шрифт:
– Если это так и было, то она чертовски хороша.
Ева рассмеялась, переплетая свои ноги с его.
– Мы же будем еще заниматься сексом в том возрасте?
– Я на это расчитываю. К тому моменту мне будут нравиться зрелые женщины, так что, это можно считать хорошей практикой.
– Нужно быть совсем больным, чтобы даже думать о таком, но это как шутить в морге. Помогает справиться, – Ева выбралась из его объятия и села. – Я хочу принять душ, выпить кофе, а затем – просмотреть результаты твоих поисков. Я буду работать над этим так, как должна, и отброшу ту другую
Рорк сел рядом с ней и обнял её за плечи. И увиденное в его глазах, заставило Еву забыть о том, что нужно дышать.
– Что?
– Ты это ты. Я это знаю. Ты мне веришь?
– Да, но...
– Ты Ева Даллас. Ты – любовь всей моей жизни. Мои сердце и душа. Ты коп и разумом, и телом. Ты сильная и несгибаемая жинщина. Упрямая, твердолобая, иногда вредная как барсук и куда более великодушная, чем ты это признаешь.
Страх начал ползти вниз, прокладывая ледяную дорожку по её позвоночнику.
– Почему ты это говоришь?
– Потому что я не думаю, что ты сможешь отбросить произошедшее в сторону, не всё из произошедшего. Сделай вдох.
– Почему...
– Сделай вдох, – резко ответив, Рорк встряхнул её, от чего Ева автоматически вдохнула.
– Еще раз, – не убирая одну руку с её плеча, второй он дотянулся до её щиколотки.
И до татуировки в виде павлиньего пера.
Примечания:
(1) - Baszd meg! (венгерский) – Отвяжись!
Глава 8
Ева приняла душ и выпила кофе. И убедила себя, что она спокойна – что она останется спокойной. Паника здесь не поможет. Даллас хотелось разозлиться, но, в конечном итоге, от злости тоже толку мало.
– Мы можем попробовать ...
– сказал Рорк.
– Не произноси при мне слово на букву «Э». Никакого экзорцизма. Я не потерплю, чтобы священник, знахарь или знаток вуду, плясал вокруг меня, стуча по своим магическим кокосам.
– Магическим ... это эвфемизм?
– Не знаю, - Рорк рассмеялся и Ева решила, что она еще может вызывать у него улыбку. – Но я на это не согласна.
– Хорошо. Тогда давай обратимся к Мире.
– Думаешь, она уболтает Жабо выйти из меня?
– Гипноз может дать некоторые ответы.
Ева покачала головой.
– Я не упрямлюсь. Ну, ладно, может быть, - призналась она, заметив, как поднялись брови Рорка. – Но сейчас я никого не желаю в это втягивать. Я просто никому не хочу говорить, что пригласила мертвую женщину пожить у меня в голове, ну, или где там она. Потому как это именно то, что я сделала.
Засунув руки в карманы, Ева начала ходить по комнате.
– Я сказала ей: «Конечно, входите». Возможно, обрати я внимание на то, что она говорила и имела в виду, я бы заперла эту дверь. Вместо этого я соглашалась на всё на свете, пытаясь спасти женщину, которая, как говорит наука, была уже мертва. Это не имеет совершенно никакого смысла! И по этой причине мне нужно выбросить это из головы. Нужно, - настаивала она, - я должна расследовать эти дела – именно дела – своей головой, своими мозгами. Именно, черт побери, своими. Что я бы и сделала, оставь она меня одну.
– Значит, ты будешь бороться с этим с помощью логики и инстинктов? – Рорк решил, что бокал вина не помешает им обоим.
– Это то, что мне остается. И это то, что привыкла делать я. И если в этой лишенной смысла части меня есть хоть какая-то логика, то, когда я найду убийцу и Беату, Гизи оставит меня в покое. И если я в это не поверю, то мне можно смело запереться в комнате и сидеть в углу, посасывая палец.
Рорк протянул Еве бокал, а затем коснулся щеки.
– Значит, мы найдем и убийцу, и Беату. А пока мы сохраним кое-какие моменты только между нами. На двадцать четыре часа. Мы будем работать по твоему плану, а я найду кого-нибудь, кто сможет покончить с тем, что произошло. Но если за двадцать четыре часа ничего не произойдет, мы будем действовать по-моему.
– Это похоже на ультиматум.
– По большей части это именно он и есть. Ты можешь тратить время на споры, а можешь начинать работать. Я не согласен делить жену с кем-то больше чем на день.
– Я не твоя собственность, Умник.
Рорк снова улыбнулся.
– Но ты моя. Можем поспорить на эту тему, - он пожал плечами и отпил вино, - и ты потратишь на это часть отведенных двадцати четырех. Хотя, это может завести тебя, поэтому – я готов.
– Самодовольный ублюдок.
– Может тебе захочется выругаться на меня на русском или венгерском.
– А еще говорил, что это я люблю язвить. Двадцать четыре, - Ева сделала глоток вина, размышляя, как она сможет выторговать еще пару часов, если это потребуется. – Давай посмотрим результаты проверок.
Рорк отдал голосовую команду вывести данные на экран и прислонился бедром к столу Евы.
– Твой главный подозреваемый, - начал он. – Большая часть этой информации у тебя уже была, проверка второго уровня только добавила некоторые детали, и я включил сюда твои заметки. Квартира Элли Мэдисон, где Алексей Баринов, как было подтверждено, начал свой день, в десяти минутах хотьбы от аллеи. Возможно, даже меньше, если речь идет о здоровом спортивном парне, который мог пройти это расстояние быстрым шагом или даже пробежать. И примерно столько же от ресторана, где у него был поздний завтрак. И от его квартиры, - добавил Рорк, вызывая на экран карту города. – Эти места расположены в одном районе.
– Значит, он мог выскользнуть, добежать до места, надеть маску, зарезать Жабо и вернуться. Но для этого он должен быть уверен, что она в этот самый момент будет в нужном месте, и запастись чем-то, защищающим от брызг крови. Ведь нападая так, как напали на Жабо, невозможно уйти с места преступления чистеньким, чтобы подтвердить своё алиби за поздним завтраком.
Ева начала ходить перед экраном.
– Алексей мог назначить ей встречу, указав точное время. Мог сказать, что у него есть информация о Беате. Но всё это слишком хорошо спланированно для импульсивного парня со взрывным характером.