Одержимость
Шрифт:
– Ничего, милый, это с каждым бывает, – улыбнулась мама, а вечером того же дня едва дождалась возвращения мужа с работы. – Егор, с Андроном беда!
– Господи, что еще стряслось? Опять учительница перехвалила?
– У него страхи! – Настасья пропустила ироничный вопрос мимо ушей.
– Страхи?
– Он боится!
– Кого? – Некрасов непонимающе тряхнул головой. – Чего?
– Он не может объяснить. Я никогда не видела его таким… таким беспомощным. Ты представляешь, что такое жить в страхе?
– Что конкретно он говорил?
– Должно произойти нечто ужасное. Событие, которое перевернет его жизнь, нашу жизнь. Он не знает, я же сказала тебе. Ничего конкретного.
– Каша у него в голове. Перегрузили пацана.
– Ты противоречишь себе. Кто говорил, что его нужно загружать, чтобы в голове мыслей на глупости не осталось? – негодовала Настасья Сергеевна. – Я тоже хороша, поддерживала тебя. А как же иначе! Мы ведь одно целое!
– Что-то изменилось?
– Сейчас речь не о нас. Речь об Андроне. Нужно что-то делать.
– Не дави на него. – Некрасов устало вздохнул. – Не нужно подчеркивать, что он за все в ответе. Кажется, мы перестарались.
– Вот и я о том же. – Настасья взяла Егора за руку. – В этой связи я хочу попросить тебя… Егорушка, перестань брать его с собой на работу.
– Ты думаешь, это моя инициатива?
– Ты на все его просьбы отвечаешь согласием?
– Нет, только на те, которые нужно.
– Он еще ребенок, а мы вечно заняты. Только когда он болеет, мы – само внимание.
– Ты сгущаешь краски, Настя.
– Ничуть. Мальчик из кожи вон лезет, чтобы получить нашу похвалу. Ребенок, которому неинтересно с его сверстниками. Ребенок, у которого нет друзей. К чему это приведет?
– Все нормально. – Егор верен себе. – У меня, например, один друг.
– У Андрона нет и этого. Он никого не допускает близко. Одинокий человек, делающий все, чтобы заслужить твою похвалу, поймать благосклонный взгляд.
– Он взрослее своих сверстников. Им бы шалить, а ему работать охота.
– Он еще ребенок, а для тебя он уже с года взрослый! – Некрасова паниковала, а Егор как всегда проявлял спокойствие. – Или ради эксперимента назначишь его своим замом?
– Настя, он придет ко мне на работу в свое время. Окончит школу, поступит в институт, поучится в Англии. Повзрослеет, наконец. Рано или поздно он должен войти в наш бизнес.
– Не морочь ему голову своим бизнесом, Егор! Он еще мальчик. Скоро ты потребуешь от него знания курса маркетинга. Тебе доставляет удовольствие проверять его на прочность? Он не выдерживает… Мой мальчик живет в страхе!
– Наш сын, Настя, наш. Я беспокоюсь о нем не меньше твоего.
– Неправда! Для тебя важна только работа!
– Ты несправедлива ко мне.
– Ты снова не о том говоришь! – Она резко отвернулась. – Я жалею, что начала этот разговор.
Некрасов не чувствовал вины. Он не мог отказать сыну. Тот проявлял интерес ко всему, что касалось бизнеса.
Андрон с удовольствием проводил время в обществе друзей и коллег Егора Васильевича. В этой взрослой компании мальчишка чувствует себя свободно.
– Торопится жить мальчонка. – Некрасов поцеловал жену. – Успокойся.
– Сердце щемит. Ты бы видел его глаза…
– Глаза? Красивые у него глаза, твои.
– Его глаза просили о помощи. – Настасья всхлипнула. – Такие быстро сгорают.
– Перестань. Он просто взрослеет быстрее других, – успокаивал жену Некрасов.
– Я боюсь, он перегорит, понимаешь?
– Ничего. Он в любой момент все начнет сначала.
– Егор, ты еще не понял? – В глазах Настасьи заблестели слезы. – Никогда и ничего нельзя начать с чистого листа. Просто потому, что есть прошлое, а в этом прошлом – поступки. Ничего нельзя начать с нуля, Егор.
– Ты это к чему? – Он взял ее лицо в ладони. – Ты что?
Настасья ничего не ответила. Зря она затеяла этот разговор. Мужчина никогда не сможет до конца понять женщину. Просто потому, что он мужчина. Может быть, и хорошо, что не поймет. Не узнает, чего ей стоит сохранять внешнюю невозмутимость, излучать благополучие.
Сколько лет она казнит себя. Тогда она была уверена, что поступает правильно, но теперь, когда прошло столько лет, поняла, что наказание за ее поступок может понести ее мальчик. Настасья не боится потерять достаток, кажущуюся беззаботной жизнь. Она смирится с лишениями, только бы у Андрона все было хорошо. Дети не должны отвечать за грехи своих родителей. Если виновата, то только она.
– Настя? – Егор забеспокоился. – Ты где?
– Все будет хорошо. – Настасья улыбнулась, пытаясь унять его тревогу. – Пока мы вместе, у нас все получится.
– Ты меня пугаешь.
– Андрон – меня, я – тебя.
– Я не шучу!
– Прости. – Еще одна волна ударилась о береговые камни и бесшумно отступила. Шторма не будет.
– Я люблю тебя, Настя. Люблю Андрюшу. Я все сделаю, чтобы вы были счастливы. Я обещал тебе это много лет назад. – Некрасов заметно волновался. От его напускного спокойствия не осталось и следа. – Кажется, я никого не обманул?
– Ты всегда держишь слово. – Ей было нелегко говорить.
Вернулось прошлое, в котором она сделала выбор. Время безрассудной молодости, безудержных желаний. Она поступила верно, выбрав сильнейшего.
– Ты лучше всех. – Настя обняла Егора. – Андрон так похож на тебя. Как же я люблю вас обоих! Нет, не обижайся, его сильнее, потому что… я обожаю его и тебя в нем.
– Спасибо, а за Андрона не переживай. Перерастет он свои страхи, Настена.
– Дай-то бог.