Одержимый волшебством. Черный Трон
Шрифт:
— Ты не можешь их иметь, — сказал он.
— Я так и думал, что убедить тебя совсем нелегко, — заметил Райл, вскакивая на ноги. — Если открытие Ворот так много для тебя значит, это говорит о том, что ты слишком далеко зашел.
— Это не связано с открытием Ворот, — ответил Поль. — Это можно сравнить с очень острой болью, как будто ты хочешь оторвать что-то от моей плоти. Ты собираешься их использовать ради того, что с кровью вырвано у меня.
Райл поднял руки.
— Это намного проще, чем ты думаешь, — сказал он. — Абсолютно безболезненно, если тебе повезет. Мы сейчас выясним, насколько ты оказался дальновидным.
Как только руки Райла пришли в движение, Поль начал бороться с желанием разом покончить со всем этим маскарадом. Но тоненький голосок твердил ему: — Еще не время. Возможно это был его собственный голос. Он обратился к внутреннему зрению и увидел огромную оранжевую волну, катящуюся прямо на него.
Когда она захлестнула, его охватила вялость, мысли спутались, тело одеревенело. Настоящее утратило свою конкретность, его сознание растекалось словно воск, он потерял чувство реальности и сам не знал чего хотел, а чего не хотел.
Райл ему что-то говорил, казалось его голос доносится откуда-то издалека.
— Как тебя зовут?
Находясь в странном, приятном опьянении, он почувствовал, как движутся его губы, и как бы со стороны услышал собственный ответ:
— Поль Детсон.
— Под каким именем ты известен в том мире, где вырос?
— Даниэль Гейн.
— Владеешь ли ты семью статуэтками, являющимися ключами к Воротам?
Внезапно между ними вспыхнул огненный проблеск, едва заметное пламя разделило их. Райл, однако, не заметил его присутствия.
— Нет, — услышал собственный ответ Поль.
Жирное лицо колдуна озадачилось. Затем он улыбнулся.
— Это грубо сформулировано, — проворковал он елейным голоском.
— Ты можешь сказать мне, где находятся или могут находиться семь статуэток, которые некогда принадлежали твоему отцу.
— Нет, — снова ответил Поль.
— Почему нет? — спросил Райл.
— Я не знаю, где они.
— Но ты же видел их, трогал, держал их у себя?
— Да.
— Что же с ними стало?
— Они были украдены по дороге на Балкин.
— Я не верю в это.
Поль молчал.
— …Но ты не можешь поздравить себя за отличную предусмотрительность, — продолжил Райл. — Ты надежно защищен даже от самопредательства. Очень искусная мощная оболочка. Мне придется потратить Очень много времени, чтобы выяснить ее истинную природу и сломать. К несчастью для тебя, у меня нет ни времени, ни желания, поэтому придется заставить тебя говорить другими методами. Я кажется уже упоминал о том, чем тебе это может грозить.
Колдун проделал очередную серию жестов, и сознание Поля начало быстро проясняться. Как только все его чувства достигли прежнего уровня, пламя тотчас исчезло.
— Я так же восстановил твою внешность, из сугубо эстетических побуждений, — сказал Райл, — теперь ты похож сам на себя. У тебя есть что-нибудь сказать мне?
— Нет.
— Ну, я так не думаю.
Толстый колдун засеменил к двери, открыл ее и прокричал.
— Ларик? — позвал он.
— Да? — донесся откуда-то издалека его голос.
— Отведи этого человека обратно в его темницу, — сказал он, — я пошлю за ним, когда будет готова комната для допросов с пристрастием.
— Ты опробовал принудительную оболочку?
— Да, самую сильную. Он защищен. Теперь пойдем с другой стороны.
— Жаль.
— Да, но что делать.
Райл вернулся в комнату.
— Поль, ступай за ним.
Поль сдвинулся с места, повернулся и медленно направился к двери. Он удивился тому, что вдруг пришло ему в голову… Ведь он пройдет совсем рядом с Райлом. Если он быстро повернется и нападет на него, он знал, что все может произойти очень быстро, и колдун не успеет воспользоваться магическими чарами. Затем, он, конечно, схватится с Лариком, Поль стал размышлять, удастся ли ему отправить на тот свет Райла раньше, чем сюда войдет молодое подкрепление. Для этого лучше…
Образ пламени вновь всколыхнулся около него.
— Не время, — раздался в его мозгу голос, — уже скоро. Подожди. Держи себя в руках.
Специально растягивая время, он нарочно медленно прошел возле Райла и вышел в коридор, где его уже ждал Ларик.
— Лады, — сказал Ларик, направляясь совсем в противоположную сторону от той, из которой они пришли.
Поль услышал как хлопнула дверь и ближе подошел к Ларику, он почти дышал ему в затылок. Один резкий сильный удар, сообразил он, чуть ниже головного платка, который он, по-моему, вообще не снимает, и Ларик навсегда выйдет из игры.
Почти тотчас перед его глазами заплясал бледный огонек.
— Сворачивай сюда.
Поль повернул, затем спросил:
— Но это не тот путь, по которому мы шли.
— Я знаю это, сучий сын. Я хочу показать тебе, что вытворяют такие как ты.
Они вдруг оказались в знакомом месте, мысли Поля лихорадочно заскакали. Почти в панике он понял, куда его ведут и что собираются показать.
— Топай. Топай.
Он ничего не мог придумать, прислушиваясь к пульсации в замаскированной руке. Он решил всецело положиться на руководящее пламя, незримо скользящее возле него. Что-то подсказывало ему, что скоро предоставится возможность отомстить Ларику и уничтожить его…
Конечно. Он ясно представил свои действия. Он стал абсолютно уверен в том, что должно произойти, и уже точно знал, что он сделает, когда это все произойдет.
Они вошли в пещеру. Ларик сотворил маленький огонек-фонарик, освещающий им путь. Поль был внутренне готов к тому, что через несколько шагов они окажутся там, где находится открытый пустой гроб. Три шага, два, один…
Он услышал страшный, почти звериный крик Ларика. В нем была боль умирающего зверя. Эхо ответило аналогичным воплем изо всех закоулков пещеры. Его зрение само по себе перешло на внутреннее видение. По пещере лихорадочно метались разноцветные лучи яркого света. Он напрягся и ему удалось расщепить их на отдельные светящиеся нити, но лишь только он расслабился, они вновь объединились в лучи и световые ленты. Это были строго горизонтальные лучи, они не плавали, а медленно поднимались вверх, располагаясь на разном расстоянии друг к другу по ширине. Спустя мгновение, появились и вертикально расположенные лучи, а вслед за этим и диагональные. Мир предстал в весьма своеобразной кубической проекции. В то же мгновение он осознал, что это ничто иное, как перемещенное в другой ракурс видение, которое обычно представлялось ему в форме нитей — он также знал, что за этим ракурсом существуют и другие, и что когда-нибудь в будущем он сможет видеть магический мир в форме, наиболее подходящей потребностям и желаниям текущего момента. И это видение будет намного гибче и свободнее, чем настоящее ограниченное представление. Следуя интуиции, он догадался, как можно использовать эти лучи, это чувство было сродни тому прошлому озарению, когда он впервые столкнулся с нитями заклинаний и его руки сами сделали свое дело. Поль едва удержал себя от немедленного использования магических лучей, так как в этот момент к нему повернулся Ларик. На его лице застыл звериный оскал ужаса.