Одержимый
Шрифт:
– Ну посмотри, посмотри при мне, секрета тут никакого нет.
Внутри оказалось что-то вроде открытки – плотный листок, украшенный вензелями, а внизу – гербовой печатью отдела канцелярии Томского генерал-губернаторства. Но основное содержание написано от руки, твёрдым безупречным почерком.
«Студенту Горного Института Императорского Томского Университета
Сибирскому Богдану Аскольдовичу
Его
– Что-то я не совсем понимаю. Ветераны всякие, высшие чины… Я-то тут при чём?
– Ну, тебе виднее, – усмехнулся Кабанов. – Но вообще, это традиционный большой приём. Губернатор такие проводит раза три-четыре в год. И там и помимо чиновников много кто будет. Я тоже, к слову, приглашён в этом году. Вот через меня и тебе открытку передали.
– И что думаете, стоит сходить?
Ректор едва не поперхнулся от удивления и возмущения, став в этот момент до смешного похожим на встревоженного старого бульдога.
– Ты ещё спрашиваешь?! Приглашение от самого генерал-губернатора! Такими не разбрасываются!
– Да понял, понял, – устало улыбнулся я. – Неудачно пошутил.
– Шутник, ишь ты! – проворчал Кабанов. – А вообще, чего ты ваньку-то валяешь? Слышал, Путилин тебя уже взял в оборот. Уже служишь в его отделе?
– Ну… В некотором роде. Пока внештатно.
– Всё одно, к сыскному делу теперь имеешь непосредственное отношение.
Я лишь покачал головой. Уже и про это слухи пошли. Впрочем, неудивительно – Путилин на своем приметном авто наведывается к нам в усадьбу буквально каждый день. Да и я в конторе обер-полицмейстера, где ему до сих пор отведён лишь крохотный кабинетик, тоже появлялся.
Его предложение о сотрудничестве я с кучей оговорок, но принял, выступая от лица всей своей маленькой команды. Официально в Дружине зарегистрировался, конечно, только я. Точнее, начал этот процесс, потому что это дело небыстрое, особенно когда у тебя из документов – лишь студенческий билет.
Впрочем, с протекцией Путилина я надеялся решить все эти юридические вопросы. А может, и от Вяземского что-нибудь обломится.
– Губернатор явно хочет отметить твои заслуги в спасении города от этой… напасти, – подтвердил мои мысли Кабанов. – И в первую очередь, конечно, вознаградить за спасение дочери. Так что лови момент, студент! Только вот…
Он придирчиво осмотрел меня и вздохнул.
– Идти в таком виде на званый ужин к губернатору… Не совсем комильфо.
– Могу купить костюм. Кое-какие сбережения у меня есть.
– Да как же ты успеешь костюм справить к субботе? Тут осталось-то пара дней. Ни один приличный портной не возьмётся в такие сроки.
Точно, этого я не учёл. Магазины готового платья здесь, конечно, имеются, но по-настоящему хорошие костюмы шьются только под заказ.
– Впрочем, знаешь… – Кабанов по-отечески хлопнул меня по плечу. – Иди прямо так. Студенческий мундир – это хоть и скромно, но достойно, как и любая форма. И вообще, не одежда красит человека, а дела его. Разве что к цирюльнику забеги, приведи в порядок шевелюру. И щетину эту свою сбрей. В твоем возрасте бороду отпускать рановато. Не та мода нынче.
– Спасибо за совет, Николай Георгиевич, – усмехнулся я, пряча приглашение во внутренний карман кителя. – Разрешите идти?
– Ступай. И к Лилии Николавне загляни. Не нравится мне, что ты на лекциях носом клюёшь…
Увы, увы. Лебедева, конечно, тётка хорошая, но здесь она бессильна.
За дверями кабинета я едва не столкнулся с группой студентов. Попытался было их обойти, но быстро стало понятно, что стоят они здесь не просто так, а пытаются преградить путь. Впрочем, достаточно вежливо, без рук.
– Погоди-ка, куда так спешишь? – с лёгким кавказским акцентом обратился ко мне крепкий темноволосый парень с такой густой чёрной бородой, что выглядел лет на тридцать.
Судя по лычкам на студенческом кителе, он с третьего курса. Причем не нашего института. Эмблема – чаша со змеёй. Медицинский. И аура выдаёт в нём дар Целителя. Слабенький, правда.
– Тут кое-кто с тобой поговорить хочет. Может, отойдём чуть в сторонку?
Я окинул взглядом группу, собравшуюся в коридоре. С разных курсов, даже из разных институтов университета. Но объединяет их одно – все Одарённые, в той или иной степени.
– А этот кое-кто сам подойти не может? – огрызнулся я.
Я и так-то не люблю сюрпризов, а нервотрёпка последних дней сделала меня ещё более раздражительным.
– Ну зачем так? – добродушно отозвался бородач. – Мы просто поговорить хотим, познакомиться…
– Хаким прав. Мы пришли с миром.
Голос говорившего был негромким, каким-то даже вкрадчивым, но при первых же звуках его, кажется, все остальные студенты в коридоре притихли. При этом за спинами остальных незнакомца удалось разглядеть не сразу. Стоял он в десятке шагов дальше по коридору, возле арки, ведущей на лестницу, небрежно опираясь спиной о стену и скрестив руки на груди.
Выглядит не очень-то впечатляюще. Невысокого роста, пухлый, со светлыми волосами и бровями, делающими лицо ещё более расплывчатым и невыразительным. Однако на внешность я почти не обратил внимания, потому что в глаза бросалось другое.
Дар. Аура очень необычного вида, делающая его похожим на паука, засевшего в центре огромной паутины, раскинувшейся на всех остальных людей в пределах видимости. Ко мне тоже тянулась тонюсенькая, как струна, призрачная нить, при этом совершенно незаметно, не вызывая никаких ощущений на уровне тонкого тела. Но всё же я оборвал её простым мысленным усилием. Это не составило никакого труда.
Я уже видел этого типа. Ещё в первые дни в институте. В компании парочки других Одарённых и Кудеярова-младшего. Память на лица и детали у меня цепкая – кажется, досталась из прошлой жизни. Скорее даже что-то вроде профессиональной деформации.
– Меня зовут Илья. Илья Ларионов, – сказал белобрысый, протягивая мне руку. – Возможно, слышал обо мне?
– Не доводилось. Чем обязан?
– Да это мы тебе обязаны. Чудесным спасением от ледяного демона, – с лёгкой улыбкой ответил он. – Но при этом о тебе до сих пор толком ничего не известно. Ты же новенький в университете. Да и не местный. Слышали, приехал издалека…