Одесса-мама книга 2
Шрифт:
Мода на барышень-секретарш до преступного мира Одессы ещё не дошла, поэтому вместо длинноногой и большегрудой красотки в дверном проёме нарисовался силуэт совсем недоброго молодца в брюках, свежей рубашке и полосатой жилетке. Волосы у секретаря были наобриолинены как у героя бродвейского мюзикла. В глазах застыло угодливое выражение.
Тем не менее я заметил, что его правая рука подозрительно заведена за спину. Не удивлюсь, если в ней зажат какой-нибудь пистолетик.
— Фима, сделай мне и товарищу кофеёчку…
Френкель
— Может, всё-таки по паре капель коньячку? Исключительно для согрева…
— Не люблю мешать хорошие напитки, — улыбнулся я. — Только кофе… И без сливок и сахара.
— Слышал? Две чашки кофе… — продолжил Френкель.
Секретарь кивнул и исчез за дверями. Жаль, я так и не рассмотрел, что он прятал за спиной.
— Когда я смогу увидеть ваш… улов? — поинтересовался Нафталий Аронович.
— Э, так дела не делаются! — воскликнул я с немым укором в очах. — Речь шла о том, что я сдаю весь «товар» Папе. О посредниках мы не договаривались.
— Да, но как вы себе это представляете? Не могу же я идти к Папе без предварительной проверки, — вполне резонно заметил Френкель.
— Другими словами, вы обвиняете меня во лжи, — усмехнулся я. — Хорошенькое начало…
— Не обижайтесь, Григорий Олегович, — прижал руку к сердцу Френкель. — Сами понимаете — доверяй, но проверяй.
— Нафталий Аронович, я и без того слишком много поставил на карту. Не вижу резона водить вас и тем более Папу за нос. К тому же я настроен на долгое и взаимовыгодное сотрудничество. Скажу больше: за эту услугу я не возьму ни с вас, ни с папы ни копейки денег.
— А если я отвечу «нет»? Сдадите улов в милицию?
Я демонстративно пожал плечами.
— С какой стати мне облегчать вам жизнь? Наверняка, у вас хватает своих людей и в угрозыске и в милиции… Через них вы доберётесь до обидчиков, а я при этом останусь исключительно при своих интересах и без всякой прибыли. Нехорошо… Как там у Островского в «Бесприданнице» — «Так не доставайся ж ты никому!»…
— Григорий Олегович, да что вы такое говорите?! Неужто убьёте негодников?!
— Полноте, Нафталий Аронович! У меня и так полным полна коробочка, зачем брать ещё один грех на душу? — притворно удивился я. — Отпущу на все четыре стороны… Естественно, не бесплатно. Думаю, у этих людей хватит и денег и ума спрятаться так, что их с собаками не разыщешь.
Принесли кофе, на какое-то время в разговоре возникла пауза. Я нарочно не подгонял Френкеля, пусть думает, что говорю с позиции силы.
— Хорошо! — наконец откликнулся он. — Договор есть договор. Я организую вам встречу с Папой.
— Желательно побыстрее, товар у меня скоропортящийся… Очень знаете не хочется, чтобы протух раньше времени…
— Папа в городе. Думаю, он захочет увидеть вас сегодня.
— Отлично. Где меня искать — вы знаете.
Я допил кофе
— Благодарю. Замечательный кофе!
Когда покидал контору Френкеля, тщательно проверился на предмет хвоста — от людей его типа можно ожидать всего. Но, кажется, Нафталий Аронович собрался играть по-честному, хотя я бы не стал верить в это на все сто.
По договорённости Савиных остался «пасти» арестантов на хате у циркача, а Осип вернулся в угро, где мы с ним и встретились.
— Как прошло? — спросил он, предварительно отведя в тихое место.
— Пока без эксцессов. Предположительно, встреча состоится уже сегодня.
— То есть Папа в Одессе?
— Да, — кивнул я. — И это меня напрягает… Короче, я тут прикинул кое-что и у меня к тебе будет просьба. Пожалуйста, ничему не удивляйся и не спрашивай…
Часа через два в кабинет зашёл дежурный.
— Кто тут Бодров?
— Ну я.
— Просили передать, — он положил передо мной небольшой конверт.
— Кто?
— Пацан какой-то, — дежурный принюхался. — Духами несёт. Не от бабы письмецо чаем?
— Может, и от бабы, — спокойно ответил я.
Видя, что он не уходит, я продолжил тем же тоном:
— Мне как — вслух зачитать?
Намёк дошёл.
— Ладно, Бодров. Бывай, — ухмыльнулся дежурный и ушёл.
Конверт действительно был надушен. Вряд ли это было любовное послание, тем более, у меня никого, кроме Насти, не было и быть не могло. Скорее всего, маленькая хитрость от Френкеля или кого-то из его подручных.
Я надорвал конверт, в нём оказалась небольшая записка. Текст был написан с почти каллиграфическим изяществом: «Выходите. Вас ждут».
Подписи не имелось, но чего голову не ломать — и так всё было ясно. Меня ждёт аудиенция у Папы.
Я переглянулся с Шором. Он правильно истолковал мой взгляд (приятно иметь дело с профессионалом) и показал условленный знак — скруглённые большой и указательные пальцы правой руки, то есть «о’кей». Этому жесту я научил его заранее и объяснил смысл.
Отлично. Пока всё идёт как и предполагалось.
Я оделся, вышел на улицу. Само собой, человечка с табличкой, на которой красовалось моё имя, там не было, но я физически ощущал на себе чей-то пристальный и настороженный взор.
Ждать пришлось минут пять, хотя я мог и ошибиться — в таких случаях внутреннее чувство времени часто подводит. Тебе кажется, что топчешься на месте чуть ли не час, а по факту и четверти не прошло.
Рядом со мной остановился автомобиль, я поглядел в его сторону и с некоторым удивлением заметил знакомую фигуру в кожанке на соседнем с водительским месте. Это был начальник секретно-оперативной части губернского отдела ГПУ Лосев, правда, на сей раз без бровастого подручного, которому я когда-то накостылял в одесском ДОПРе.